Сергей Кремлёв - 10 мифов о 1941 годе

Объективности ради должен признать, что хотя бы в 1971 году, на 75-м году жизни и за три года до смерти, Георгий Константинович Жуков в своих мемуарах, изданных Агентством печати «Новости» в 1971 году, имел мужество заявить:

«И.В. Сталин был волевой человек и, как говорится, не из трусливого десятка. Несколько подавленным я его видел только один раз (выделение везде моё. — С.К.). Это было на рассвете 22 июня 1941 года: рухнула его убежденность в том что войны удастся избежать».

Но ведь это краткое и неполное признание было сделано во времена Брежнева, которые кое-кто иногда определяет — пусть и без серьёзных к тому оснований — как «возврат к мягкому сталинизму». А громко сказать тому же Жукову, или Тимошенко, или Василевскому, или Мерецкову в пятидесятые ли, в шестидесятые ли годы, что Сталин не только знал, но и вовремя санкционировал приведение войск в боевую готовность, это же…

Это же означало совершить гражданское самоубийство! Или — если подбирать сравнение более возвышенное — лечь грудью на амбразуру. А на самопожертвование никто из них не отважился.

Да и как мог отважиться на это, скажем, Молотов? Он ведь тоже прямо лгал — даже в 1984 году. И эта ложь тогда же была зафиксирована Феликсом Чуевым, хотя он её считал святой правдой. В его книге «Сто сорок бесед с Молотовым» есть запись от 13 января 1984 года:

«Читаю Молотову выдержки из книги Авторханова о 22 июня 1941 года: «Приехали к нему на дачу и предложили выступить с обращением к народу. Сталин наотрез отказался. Тогда поручили Молотову…»

— Да, правильно, приблизительно так…»

Но ведь это даже приблизительно не так! Это абсолютно не так! 22 июня 1941 года Сталин не был на даче, а принимал Молотова в своём кремлёвском кабинете в 5.45 и весь день был в Кремле, начиная дело войны.

Но не мог же Молотов сказать правду. Очень уж она и для него была неприглядна. К слову, если бы выплыла эта правда, то, смотришь, выплыла бы правда и о Лаврентии Берии… И вместо «лагерно-пыльного» монстра перед глазами изумлённых потомков предстал бы блестящий государственный деятель-универсал, не только не грозивший никому стиранием в «лагерную пыль» за предупреждения о близкой войне, а, напротив, своей организаторской работой и своими личными действиями обеспечивший своевременное информирование о ней Сталина!

Увы, никто из первых лиц державы ни в реальном масштабе времени, ни позднее не вступился за поруганные честь и доброе имя вождя, за правду о товарище Сталине. А ведь это был тот, кто поднял их, дал им золото погон и звёзд, дал высокие государственные посты… Это был тот, кто явно — и формально и неформально — возвышался над ними в силу очевидной гениальности и величия личности и судьбы.

Увы — «тьмы низких истин» им был дороже их «возвышающий» обман…

Миф третий

СТАЛИН САМ ПЛАНИРОВАЛ В 1941 ГОДУ ПРЕВЕНТИВНЫЙ УДАР ПО ГЕРМАНИИ, И ГИТЛЕР ЕГО ВСЕГО ЛИШЬ УПРЕДИЛ (ВАРИАНТ: СТАЛИН И ГИТЛЕР ДОГОВОРИЛИСЬ О СОВМЕСТНОМ УДАРЕ ПО АНГЛИИ, НО ГИТЛЕР ОБМАНУЛ СТАЛИНА И УДАРИЛ ПО РОССИИ)

Этот миф родился в Первый же день начала войны Германии с СССР усилиями коллектива безымянных авторов во главе с рейхсканцлером Германии Гитлером и рейхсминистром Риббентропом. Этот миф был подробно изложен и «обоснован» в ноте министерства иностранных дел Германии Советскому правительству от 21 июня 1941 года. В заключительной части ноты было сказано (цитирую по тексту, опубликованному в «Военно-историческом журнале», 1991, № 6, стр. 32–40):

«…Если и было малейшее сомнение в агрессивности стратегического сосредоточения и развертывания русских войск, то оно было полностью развеяно сообщениями, полученными Верховным командованием вермахта в последние дни. После проведения всеобщей мобилизации в России против Германии развернуто не менее 160 дивизий.

<…>

ОСНОВЫВАЯСЬ НА ИЗЛОЖЕННЫХ ФАКТАХ, ПРАВИТЕЛЬСТВО РЕЙХА ВЫНУЖДЕНО ЗАЯВИТЬ:

СОВЕТСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО ВОПРЕКИ СВОИМ ОБЯЗАТЕЛЬСТВАМ В ЯВНОМ ПРОТИВОРЕЧИИ СО СВОИМИ ТОРЖЕСТВЕННЫМИ ЗАЯВЛЕНИЯМИ ДЕЙСТВОВАЛО ПРОТИВ ГЕРМАНИИ, А ИМЕННО:

1. ПОДРЫВНАЯ РАБОТА ПРОТИВ ГЕРМАНИИ И ЕВРОПЫ БЫЛА НЕ ПРОСТО ПРОДОЛЖЕНА, А С НАЧАЛОМ ВОЙНЫ (после 1 сентября 1939 года. — С.К.) ЕЩЁ И УСИЛЕНА.

2. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА СТАНОВИЛАСЬ ВСЁ БОЛЕЕ ВРАЖДЕБНОЙ ПО ОТНОШЕНИЮ К ГЕРМАНИИ.

3. ВСЕ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ НА ГЕРМАНСКОЙ ГРАНИЦЕ БЫЛИ СОСРЕДОТОЧЕНЫ И РАЗВЁРНУТЫ В ГОТОВНОСТИ К НАПАДЕНИЮ.

ТАКИМ ОБРАЗОМ, СОВЕТСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО ПРЕДАЛО И НАРУШИЛО ДОГОВОРЫ И СОГЛАШЕНИЯ С ГЕРМАНИЕЙ. НЕНАВИСТЬ БОЛЬШЕВИСТСКОЙ МОСКВЫ К НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИЗМУ ОКАЗАЛАСЬ СИЛЬНЕЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗУМА. БОЛЬШЕВИЗМ — СМЕРТЕЛЬНЫЙ ВРАГ НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИЗМА.

БОЛЬШЕВИСТСКАЯ МОСКВА ГОТОВА НАНЕСТИ УДАР В СПИНУ НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ, ВЕДУЩЕЙ БОРЬБУ ЗА СУЩЕСТВОВАНИЕ…»

Я уже ранее говорил, что многие претензии Рейха к СССР были обоснованными. Однако при этом нам надо понимать, что эти претензии были настолько же обоснованными, насколько не обоснованным было заявление о том, что Москва якобы была готова нанести Германии удар в спину, тем более — изготовившись к этому удару в 1941 году. Пауль Карель, автор известной книги «Гитлер идёт на Восток», изданной в ФРГ в 1963 году, признавал, что «…к какому бы мнению ктобы ни склонялся, Сталин совершенно очевидно не собирался нападать на Германию в 1941 году». И далее Карель писал: «Процесс полного перевооружения Красной Армии, особенно в том, что касается танковых частей, находился на середине. В войска поступали новые танки и самолеты. Очень возможно, что именно по этой причине Сталин старался не провоцировать Гитлера на нежелательные действия».

Даже генерал-фельдмаршал фон Манштейн и генерал полковник Гот на вопросы о том, какой характер носила группировка советских войск к 22 июня 1941 года — оборонительный или наступательный, после войны высказывались в том смысле, что характер дислокации и развёртывания советских частей наиболее точно было бы определить как «развёртывание на всякий случай», а глубина расположения советских войск была такова, что их можно было применять лишь в оборонительных операциях. И это — абсолютно точная оценка. Правда, оба германских военачальника оговаривались, как, например, Манштейн, что «в течение очень короткого периода времени Красная Армия имела возможность перегруппироваться для перехода в наступление»…

Собственно, жонглирование номерами сосредотачивающихся советских частей и шулерское использование карт с указанием их сосредоточения как раз и позволяет «исследователям» типа «Суворова»-Резуна заявлять о намерении Сталина ударить в июле 1941 года… Но в РККА к июню 1941 года в местностях, где на картах стояли обозначения, например, грозных механизированных корпусов, реально дислоцировались лишь «эмбрионы», зародыши этих корпусов — мы это увидим чуть позднее. И уже это обстоятельство опровергает схемы резунов.

Я повторяю: Гитлер имел логические и политические основания опасаться такого варианта в принципе — в обозримой политической перспективе. Тот же Пауль Карель (под этим псевдонимом, возможно, скрывался бывший личный переводчик Гитлера Пауль Шмидт) сообщает, что вскоре после окончания бесплодноговизита Молотова в Берлин в ноябре 1940 года Гитлер записал: «Теперь я уверен, что русские не станут ждать, пока я разгромлю Британию».

Да, Гитлер колебался и сомневался… Но подобные сомнения или укрепляются, или рассеиваются в результате недвусмысленных предварительных дипломатических шагов. Сталин, резонно опасаясь удара Германии в грудь России летом 1941 года, предпринял такой прямой дипломатический шаг — 14 июня в «Известиях» было опубликовано сообщение ТАСС от 13 июня.

Рискуя увеличивать и увеличивать объём книги, я всё же приведу это сообщение в его основных системных блоках, начиная с первых строк:

«Ещё до приезда английского посла в СССР г-на Криппса в Лондон (Криппс прибыл в Лондон 11 июня 1941 г. — С.К.), особенно же после его приезда, в английской и вообще в иностранной печати стали муссироваться слухи о «близости войны между СССР и Германией» о…

Несмотря на очевидную бессмысленность этих слухов, ответственные круги в Москве всё же сочли необходимым… уполномочить ТАСС заявить, что эти слухи являются неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении и развязывании войны.

ТАСС заявляет, что: 1) Германия не предъявляла СССР никаких претензий…; 2) по данным СССР, Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся от операций на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии (то есть в польское «генерал-губернаторство» и Восточную Пруссию. — С.К.)связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германскимотношениям (так Сталин деликатно намекнул на «английские» планы Рейха. — С.К.) 3) СССР… соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными…»