Владимир Мельников - Их послал на смерть Жуков? Гибель армии генерала Ефремова

Во всех полках, батальонах и ротах продолжала кипеть работа по всестороннему инженерному оборудованию занимаемых опорных пунктов. Повсеместно велось минирование мостов, перекрестков дорог, берегов реки Нара и ручьев, впадающих в нее, закладывались фугасы, устраивались завалы, продолжалось развитие системы ходов сообщения. Посильную помощь в этом оказывало местное население, которое чем могло помогало войскам: рыли окопы, оборудовали блиндажи, рубили лес для устройства завалов.

222-я СД продолжала занимать и укреплять свою полосу обороны. Стрелковые батальоны активно работали над инженерным оборудованием занимаемых районов обороны. 2-й батальон 479-го СП, сдавший накануне свой район обороны батальону 1289-го СП, был выведен в резерв командира дивизии и разместился недалеко от штаба 222-й СД.

В этот день командующий армией подписал приказ № 075 о допуске к исполнению должностей командиров стрелковых полков 222-й СД майора Александрова Михаила Ивановича и полковника Лещинского Михаила Иосифовича.

1-я Гв. МСД продолжала оборонять рубеж по восточному берегу реки Нара. Несмотря на то что в этот день части дивизии активных боевых действий не вели, в ходе перестрелки с противником и от огня его артиллерии было убито и ранено 76 человек, еще трое пропали без вести.

Части 110-й СД продолжали работы по укреплению занимаемых участков обороны. Одновременно 1287-й СП вел подготовку к наступлению на Атепцево. Противник особой активности не проявлял, изредка ведя минометный огонь по переднему краю частей дивизии из района Слизнево.

113-я СД также продолжала укреплять занимаемый рубеж обороны и совместно с правофланговой частью 43-й армии вела разведку в районе между деревнями Мельниково и Романово.

Ближе к вечеру офицер связи доставил в штаб армии приказ командующего войсками Западного фронта, слухи о котором ходили в штабе армии уже давно.

«ПРИКАЗ

ВОЙСКАМ ЗАПАДНОГО ФРОНТА

1 ноября 1941 года.

№ 052

Действующая армия.

Несмотря на директиву Народного комиссара обороны товарища СТАЛИНА от 11.8.1941 года № 568181, приказ фронту о пренебрежительном отношении к сбору стреляных орудийных гильз и несвоевременное их возвращение, положение со сдачей гильз продолжает оставаться преступным.

За последнее время возврат гильз с фронта совершенно прекращен, несмотря на то что директива товарища СТАЛИНА требует при получении снарядов сдавать не менее 75 процентов гильз от полученных снарядов.

В связи с эвакуацией ряда заводов, изготовляющих орудийные гильзы, положение с ними создается крайне напряженное, и дальнейшее снабжение армий фронта боеприпасами будет также напряженным, особенно остро это будет в ноябре — декабре месяцах.

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. ВОЕННЫМ СОВЕТАМ АРМИЙ принять решительные меры к организации сбора и направлении гильз в тыл, согласно имеющимся указаниям Артснабжения фронта.

Отпуск артснарядов с полевых артскладов армий производить только при сдаче гильз не менее 75 процентов от полученных снарядов.

2. Командиров артчастей, преступно относящихся к сбору и эвакуации гильз, привлекать к судебной ответственности.

Там, где хорошо поставлено дело со сбором и эвакуацией гильз, представлять командиров и комиссаров к награде.

3. Начальнику Артиллерии фронта с 1 ноября подачу армиям боеприпасов производить в соответствии с количеством сданных гильз.

4. Установить ежедневное донесение армий начальнику артиллерии фронта о количестве сданных на ПАС гильз.

Приказ ввести в действие по телеграфу.

Комментировать этот приказ очень сложно. Вроде бы все предельно ясно и понятно. Экономика страны напряжена до предела. Промышленность и тыл страны делают все возможное, чтобы увеличить выпуск боеприпасов, но возможности предприятий, многие из которых после эвакуации вглубь только начинали осваивать выпуск военной продукции, крайне ограниченны. Войска прилагали максимум усилий, чтобы по возможности собрать максимальное количество гильз. Для этой цели использовались бойцы подразделений обеспечения и обслуживания и даже раненые. Но бой есть бой, у него свои законы, зачастую не соответствующие никаким теориям. Не всегда была возможность собрать стреляные гильзы, а иногда и собранные гильзы не представлялось возможным довезти до места назначения, если авиация противника разносила в щепки тыловые машины, груженные ими.

В течение дня особых изменений в полосе обороны армии не произошло. Личный состав продолжал вести работу по дальнейшему укреплению позиций в инженерном отношении, на всем фронте обороны армии происходила артиллерийско-минометная и ружейно-пулеметная перестрелка. Наиболее интенсивный огонь артиллерии и минометов противника методом коротких огневых налетов велся по районам Наро-Фоминска, Ново-Федоровки, Александровки и боевым порядкам 1-й Гв. МСД и 222-й СД.

На протяжении всего дня авиация противника, одиночными самолетами и небольшими группами, вела разведку и бомбардировку по всей полосе обороны армии, особенно активно вдоль Киевского шоссе.

Днем на усиление 222-й СД прибыл 1-й дивизион 486-го ГАП. По данным штаба, численный состав дивизии был следующим: «среднего начсостава — 326 человек; младшего комсостава — 584 человек; рядового состава — 3369 человек. Всего — 4279 человек»[66].

Не покладая рук трудились саперы 1-й Гв. МСД. Только за этот день перед передним краем обороны было установлено около 1400 мин, активно велись работы по строительству дзотов. В соответствии с директивой командующего Западным фронтом № 428 было произведено разрушение железнодорожного полотна на 58-м километре железной дороги Москва — Киев. В результате взрыва образовалась воронка диаметром 12 и глубиной 5,5 метра.

В 19 часов 30 минут противник неожиданно нанес сильный огневой налет по восточной окраине д. Ново-Федоровка, два часа спустя — по ее северо-восточной окраине и огневым позициям артиллерии дивизии в районе Бекасово, а в 22 часа 30 минут — по д. Александрова. В результате этих огневых налетов на три часа была прервана телефонная связь штаба дивизии с 175-м МСП и 1289-м СП. Прямым попаданием была уничтожена 85-мм пушка в 600-м АП ПТО. Имелись убитые и раненые в 5-й ТБр, в артполку и подразделениях штаба дивизии.

110-я СД продолжала работы по инженерному оборудованию своей полосы обороны. В саперном батальоне во время работ по созданию минированных завалов случайно произошел подрыв 29 мин, в результате чего погибло 9 и было ранено 3 человека.

Подразделения 351-го ПП противника, оборонявшиеся в с. Атепцево, в течение дня несколько раз открывали минометный огонь по переднему краю частей дивизии. Один из немецких танков, располагавшихся в селе, своим огнем уничтожил два противотанковых орудия артиллерийской батареи, приданной дивизии на усиление и располагавшейся на опушке леса восточнее Атепцево.

Бойцы и командиры дивизии тоже не сидели сложа руки, время от времени совершая дерзкие и эффективные налеты на противника, особенно в ночное время. Об одном из таких дерзких налетов на противника многие годы спустя вспоминали бойцы 1287-го СП:

«…На чердаке крайнего дома в Атепцеве фашисты организовали наблюдательный пункт, откуда корректировали артиллерийский и минометный огонь по нашим подразделениям. Особенно беспокоили гитлеровцы позиции 7-й роты. После одного из артиллерийских налетов комсорг роты старший сержант А. Кремешков предложил ликвидировать вражеский наблюдательный пункт и высказал желание возглавить группу истребителей. Командир полка одобрил такой план операции и разрешил провести ее.

Старший сержант Кремешков хорошо зарекомендовал себя в предыдущих боях. Товарищи знали его как опытного и храброго воина. Для осуществления операции он подобрал 12 молодых солдат и вместе с ними тщательно изучил подходы к дому, где находился наблюдательный пункт противника.

Ноябрьская ночь приближалась к концу. Еле-еле пробивался серый рассвет. Под прикрытием сильного снегопада группа истребителей осторожно пробиралась к вражескому наблюдательному пункту. У самого дома долго пришлось лежать в снегу: ждали удобного момента, чтобы без шума снять наружную охрану. И такой момент наступил. Пять наших воинов из засады броском напали на охрану и уничтожили ее. Затем, закрыв двери дома, облили здание бензином и подожгли. Никто из гитлеровских наблюдателей не ушел живым. Истребители выполнили боевое задание…»[67]

Части 113-й СД, занимая прежнее положение, в течение суток провели большую работу по укреплению своих позиций. Противник периодически вел минометный и пулеметный огонь по переднему краю обороны.

Повышению боевого духа войск в значительной мере способствовал тот факт, что в первых числах ноября личный состав армии получил новое зимнее обмундирование. В комплект зимнего обмундирования входили: меховые шапки-ушанки, овчинные полушубки или ватные брюки и куртки, валенки, шерстяные портянки, теплые рукавицы. Некоторой категории командиров были выданы шерстяные костюмы и меховые телогрейки.