Джанет Хартли - Александр I
Попытка Сперанского восстановить твердое положение российских финансов (в государстве, пережившем военную кампанию, и вдобавок ослабленном Континентальной блокадой) была более успешной. Правительственным средством для того, чтобы справиться с непомерно возросшими расходами во время войны Третьей коалиции, было одно — печатать все больше и больше бумажных денег, или ассигнаций, что в итоге означало их обесценивание. В 1810 году Сперанский подготовил указ, обещающий выкупить ассигнации и прекратить их дальнейший выпуск (на деле последствия кампании 1812 года это обещание благополучно похоронили, а выпуск ассигнаций значительно вырос). Управление финансами со стороны Министерства было улучшено, положительно сказалось введение ежегодного бюджета. Количество доходных статей увеличилось за счет продажи государственных земель и расширения области налогов, включая временный налог на дворянство, что вызвало новый взрыв негодования. Большинство дворян, как истинные патриоты, были готовы оказать финансовую поддержку военным силам, но противились формальной обязанности, частично оттого, что эта инициатива исходила от сына священника.
Хотя и эти реформы были важны, основное значение имели для Сперанского гораздо более амбициозные планы переделки всего внутреннего устройства России. Они были изложены в проекте, представленном Александру в 1809 году, и держались в секрете от всех, кроме нескольких доверенных советчиков. Сперанский рассматривал преобразование российского центрального и местного управления и предлагал формальное разделение функций между исполнительной (возглавляемой министрами), судебной (для которой высшей инстанцией должен был стать Сенат) и законодательной (Государственная Дума) властями; вся структура возглавлялась царем и Государственным Советом. На местном уровне владельцы собственности во всех волостях каждые три года должны были избирать волостную думу, из нее депутаты делегировались в уездную думу, из которой, наконец, выбирались депутаты в губернскую думу. Эти думы должны были избираться один раз в три года и не имели права издавать законы. Государственная Дума формировалась ежегодно представителями, отобранными царем из списка, представленного губернскими думами.
В общеизвестной биографии Сперанского историк Марк Раефф представляет его как осторожного, консервативного реформатора, который хотел основать упорядоченное, действенное правительство, чуткое к букве закона, но не был готов дать реальную законодательную власть Государственной Думе и был весьма консервативен в решении социальных вопросов. Раефф указывает, что предлагаемая Дума была бы полностью подчинена царю и не имела бы никакого влияния на формирование бюджета и политики. Хотя для выборов местных и губернских дум была предложена сложная система, она не включала крепостных, которые вообще не принимали никакого участия в выборах. (Тем не менее в ней учитывалось крестьянское сословие, которое могло делегировать в волостные думы одного старейшину от 500 человек — самый низкий уровень представительства). Собственное объяснение Сперанского в письме Александру является подтверждением взгляда на него как на консервативного реформатора:
В самом начале Вашего правления после многочисленных колебаний нашего правительства Ваше Императорское Величество поставили себе целью установление твердого правления, основанного на законе. Из одного этого принципа постепенно разошлись все Ваши основные реформы. Все эти занятия, возможно, сотни бесед и обсуждений с Вашим Величеством, должны были быть наконец собраны в единое целое. В сущности, он [план] не содержал ничего нового, но он давал систематическое выражение тех идей, которые занимали Ваше внимание с 1801 года[93].
Это, тем не менее, было написано не в 1809 году[94], а в январе 1813 года, когда Сперанский уже был с позором изгнан, а план его дискредитирован.
Публикация в 1961 году ранних сочинений Сперанского и первого наброска его плана 1809 года изменила понимание историками масштаба его радикализма и характера его отношений с Александром. На самом деле, Сперанский ясно выразил свое отвращение к крепостному строю в письмах 1802 и 1803 годов. Этот строй, по его мнению, вел к деградации не только крестьянства, но и дворянства, которое было не лучше крепостных в своей рабской зависимости от государства. В 1802 году он писал:
Я вижу в России два класса: рабов монарха и рабов землевладельцев. Первый называет себя свободным только в сравнении со вторым; в России нет по настоящему свободных людей, кроме нищих и философов[95].
Это укрепило его веру в то, что необходимо не просто дать крепостным гражданские права, но, более того, — вырастить в России новый тип дворян-собственников (сквайров английского стиля, которые могли бы служить «посредниками» между царем и народом). В тот период Сперанский предлагал поэтапное освобождение крепостных. Их обязательства по отношению к господину сперва должны были быть документально определены и ограничены, с тем чтобы уменьшить персональную зависимость крепостных; затем надо было восстановить их право на свободное перемещение. Конечно, в то время Александр тоже выражал отвращение к крепостному строю и рассматривал способы постепенного демонтирования этой системы. Тем не менее крепостничество не упоминается в плане 1809 года.
Кроме того, из этих ранних сочинений ясно, что Сперанский считал неограниченную власть несовместимой с существованием основополагающих законов и что он находил формальное ограничение российского вида абсолютизма существенным для установления власти закона. Россия, но его мнению, нуждалась в ясных, обязательных и фундаментальных законах, пока же правление оставалось произвольным и беззаконным. Наиболее важной задачей было установление таких законов, которые впоследствии смогли бы ограничить деспотизм. Александр также подчеркивал необходимость торжества законности, впрочем, без оглядки на возможные последствия для своей собственной власти. Сперанский приводил следующие аргументы: так как правительство опирается на волю народа, следовательно, считал он, должен быть выборный законодательный орган, которому правительство было бы подотчетно. Сперанский не отступил от этих позиций и в 1809 году. Хотя предлагаемая им Государственная Дума обладала лишь ограниченной властью и не имела законодательной инициативы, все законы и налоги в любом случае должны были утверждаться ею, она получала право подавать представления и призывать министров к ответу в случае, если основополагающие законы были нарушены. Дума также имела бы право отвергнуть предложенный правителем закон, если сочла бы его вредоносным: «Закон, признанный большинством голосов неприемлемым, не приводится в действие». Это давало Думе право решающего вето даже при ее ограниченных возможностях.
Каковы же причины пренебрежения Сперанского в 1809 году к вопросам крепостного права при его смелых попытках ограничить, хотя бы и в достаточно скромной степени, власть правителя? Его план начинался с длинного исторического вступления, очевидно написанного ради Александра, в котором он рассматривал развитие России в контексте общего развития европейских государств и пытался убедить царя в том, что настало благоприятное время для проведения фундаментальной политической реформы в России. (Для сравнения, в 1802 году он писал о российском правительстве под началом Павла так: «…провинции управляются в европейском стиле, а высшее [центральное] руководство — целиком азиатское»)[96]. О том, чтобы реформа ограничила власть правителя, не могло быть и речи, но Сперанский, возможно, надеялся, что при его столь прочно установившейся близости к Александру он сможет убедить его, что настало время предпринять эти шаги. Возможно, ради того он и льстил Александру, изображая его инициатором шага, который вызовет огромное продвижение России к цивилизованности. Сперанский, по его собственному выражению, «провел сотни бесед и обсуждений» с Александром по поводу предлагаемой им конституции. Александр, как мы видели, умел нравиться своим слушателям, но у Сперанского, по-видимому, сложилось впечатление, что царское обещание конституционных изменений было неподдельным и его план будет исполнен, если его должным образом объяснить царю.
В ранних набросках плана 1809 года Сперанский предлагал также в несколько этапов даровать гражданские права крепостным и улучшить их экономическое положение, но окончательная редакция содержала лишь неопределенные ссылки на возможное освобождение, если будут предприняты предлагаемые меры. Причины этого отступления неизвестны, но Сперанский, видимо, из «бесед и обсуждений» понял, насколько Александр осторожен в данном вопросе. В 1809 году Сперанский решил сконцентрироваться на политической реформе и отложить свои радикальные предложения об искоренении крепостничества до лучших времен. Он считал, что создание надлежащих условий для правительства, руководствующегося законом, было в любом случае необходимой предпосылкой освобождения русского общества. Этот подход согласовывался с его убеждением, что реформы могут быть проведены лишь поэтапно. После того как Сперанский был отправлен в ссылку, он описывал процесс, к которому был причастен:
