Елена Швейковская - Русский крестьянин в доме и мире: северная деревня конца XVI – начала XVIII века
В д. Евлашево поместья А. П. Салтыкова имелось хозяйство Ивана Калинина 57 лет с женой Ириной Лазаревой 67 лет, их сыном Ильей 32 лет с женой 34 лет и 4-мя сыновьями от 9 лет до года, и также с родным вдовым братом Никифором 47 лет, у которого 4 сына. Один – Карп был женат, он умер, его жена 27 лет живет со свекром, а 9-летний сын скитается в мире, второй сын Никифора Тимофей отдан в солдаты в пятой набор, третий сын Марко 20 и четвертый Иван 16 лет «сошли в работники» в Петербург в год переписи – 1717-й[170]. Семья из двух женатых братьев, имевшая примерно 7 работников, отдав одного в армию, отпустила двух братьев и одновременно племянников главы Никифора в строящуюся столицу, возможно предвосхитив грядущий набор в нее.
Реакция крестьян на государственные мобилизации была более чем определенной. Перепись 1717 г. неоднократно отмечает случаи уклонения от солдатства, произошедшие после 1710 г. От него крестьяне сходили или чаще сбегали, что следует из уже сообщенного материала. Сход, уход от набора в армию предполагает возможность возвращения. Бегство же, как более радикальный способ конфликта с существующим социальным порядком и мера выражения протеста, не означало вероятности возврата и несло в себе потенциал разрыва связей с тем социальным и житейским микромиром, в котором существовал крестьянин. Перепись 1717 г. показывает крестьян, как бежавших от солдатства, так и вернувшихся после побега в свои деревни и образовавших семьи. Так, в вотчине епископа Ростовского и Ярославского значатся в д. Долматово 20-летние бездетные супруги Петр Иванов и Марья Иванова, а ранее «он Петр не написан для того, что от солдатства был в бегах до переписи 1710 году», т. е. если возраст показан верно, то Петр бежал мальчиком и вернулся перед переписью 1717 г., успев жениться. В епископской же д. Романово показан двор Евдокима Михайлова 42 лет с женой ровесницей и их женатым сыном 23 лет и Опросиньей Васильевой 17 лет, которые пока бездетны, и у него «брат ево родной» Иван 39 с женой Февроньей Тимофеевой 30 лет и их 9-летним сыном. «А в переписной книге 1710 году Евдокимов сын Иван и брат ево Иван же были не написаны для того, что от салдатства были в бегах». Запись лаконична. Бегство молодого сына Евдокима, которому в 1710 г. было около 16 лет, понятно, однако на такой шаг решился и 32-летний брат Евдокима, который, судя по возрасту его ребенка, уже был женат. В д. Дулово того же владения находились соседствующие дворы Ивана Антропова 77 лет и Антона Антропова 57 лет, которые, явно, братья. У одного из них, старшего, Ивана, женатого на 72-летней Василисе Трофимовой, женатый сын Василий 25 лет с ровесницей женой и детьми Филиппом 3 и Авдотьей 6 лет. Он в 1710 г. «не неписан, был от салдатства в бегах». Записанный же сын Ивана Иван взят в солдаты «в девятой набор в 1710 году», его жена умерла «тому пятой год», их сын живет у своего дяди. Василий, если учитывать возраст его дочери, «бегал» около двух лет, и после возвращения завел семью. У другого брата Антона Антропова с 56-летней женой значился женатый сын Василий 30 лет с 29-летней Прасковьей Марковой. «Антонов же сын Таврило взят в салдаты в десятой набор, холост. А в переписной книге 1710 году были не написаны для того, что они Василей и Таврило от салдатства были в бегах». Оба брата возвратились, однако Гаврила не избежал армии и попал в 10-й набор. Василий успел жениться, но дети у него не показаны, быть может, они умерли в самом раннем возрасте. Каждая из семей братьев Антроповых стала поставщиком солдат на шедшую Северную войну. В епископской же д. Кривое у Ивана Иванова 47 лет с 25-летней женой, старшим женатым сыном Федором 20 лет и двумя малолетними дочерями, Федор в 1710 г. не попал в перепись, так как «от салдатства в малых летех был в бегах». Весьма красноречивое свидетельство! В том же епископском владении д. Мынчаково из двора Григория Стафиева 72 лет с 50-летней женой и женатым сыном Григорием же 24, его женой 20 лет, и еще с младшими детьми 9-летним сыном Семеном, Матреной 17 и Анной 14 лет Григорий Григорьев сын в 1710 г. «от салдатства был в бегах». Судьба этих крестьян интересна и в ином аспекте. В 1710 г. «был написан у Григорья сын Иван, и он с женою Анной умре тому пятой год». Сбежавший от призыва Григорий тогда был «с нижеписанным братом своим Васильем в одном дворе. А ныне по осмотру Василей написан в особом дворе». В соседнем дворе находим Василия Стафиева 57 лет с 47-летней женой и 15-летним сыном Ерофеем. В период между переписями произошел как бы родственный обмен дворами. К 1710 г. в одном дворе жили Григорий Стафиев со старшим женатым сыном и младшими детьми, в другом дворе родной брат Григория с племянником, сыном своего старшего брата. Возможно, тогда этого требовала хозяйственная или иная необходимость. После смерти сына Григория Ивана и возвращения Григория из бегов последний поселился во дворе отца, тем более что он стар. В д. Рослятино той же вотчины у Федора Алексеева 35 лет с женой 30 лет и 11-летним сыном жили два его женатых брата, у каждого из которых имелось по 1 ребенку: 30-летний Леонтий с 4-летним сыном и 25-летний Семен с 3-летней дочерью. В 1710 г. эти братья главы двора Федора «были от салдатства в бегах, бежали в 1709 году»[171], т. е. до начала переписи.
Интересны данные по поместью княгини М. И. Несвицкой в Сямской вол., состоявшем в 1717 г. из 22 жилых дворов в д. Малгино с 5 деревнями. В д. Матвеевской было хозяйство трех женатых родных братьев: главы двора Филиппа Иванова 45 с женой Фетиньей Исаковой 40 лет и сыном Иваном 2 лет, Трофима 30 с женой Степанидой 28 лет и Козьмы 25 с женой Марьей 23 лет. В 1710 г. были не записаны «Филиповы братья Трофим да Козма для того, что они от солдатства в то время бежали». Однако их побег не избавил насельников двора от набора, в 1715 г. Филиппов «племянник Карп Тимофеев взят в солдаты в осмой набор». В д. Иванковской в 1710 г. не попал в книги сын 60-летнего дворохозяина Ивана Григорьева (жене 70), причем – второй, Семен, которому 25 лет и у него жена одногодка и сын 1 году, так как он «в то время бежал от солдатства», а возвратился он примерно в 1715 г. В той же д. Иванковской из хозяйства женатого 35-летнего Григория Иванова с 3 малолетними (5,3, 1) детьми не попали в перепись 1710 г. его 2 брата: Терентий 24 лет, жене 20, без детей и холостой Логин 20 лет, так как «они в то число бежали от солдатства», а отец трех братьев Иван Мартьянов «з братьями и з женами и з детьми умре в 1715 году». В соседнем с этим дворе Семена Петрова 45 с женой 30 лет и 15-летним сыном, с родным братом Перфилием 30 лет с его женой ровесницей и тремя малолетними (7, 3, 1 лет) детьми в 1710 г. не был написан как раз Перфилий, ибо «бежал он в то время от солдатства»[172]. Из сказанного ясно, что из своих хозяйств крестьяне бежали не только по одному, но и по два человека, и в бега ударялись сын, сын и брат, племянник, 2 брата того или иного дворохозяина.
Мобилизация как государственное мероприятие и бегство как ответ на него сопутствовали друг другу. Так, в полусельце Чашниково Марии Гурьевны Огарковой в 1717 г. имелся двор 60-летнего Дмитрия Степанова с женой ровесницей и 20-летним женатым сыном Иваном, а также с двоюродным племянником Михаилом Андреевым 30, его женой 35 лет и 3 дочерями 10, 8 и 7 лет. В 1710 г. Михаил с женой и детьми были в бегах и в перепись не попали. В нее были внесены жившие в этом дворе двоюродные братья главы: Василий, Дмитрий и Иван Васильевы. Василий с женой Варварой Стафеевой и с 2 детьми и Иван бежали в 1713 г., а Дмитрий Васильев взят в солдаты в 1714 г., после чего его жена Наталья Иванова бежала в том же 1714 г. В поместной д. Коренево стряпчего Михаила Юрьевича Рязанова из хозяйства вдовца Дмитрия Ефимова 70 лет с 30-летним женатым сыном, бездетным и другим сыном Ефимом 17 лет «Дмитриевы дети Григорей отдан в солдаты в шестой набор, Иван з женою и з детьми бежали безвестно в 1715 году», и в данном случае «безвестно» определенно относится не к дате, а к направлению побега и местонахождению беглецов. В д. Терентьево С. А. Колычева в Воздвиженской вол. был двор супругов Ивана Михайлова 55 и Домны Самсоновой 35 лет с пятью детьми от 14 лет до полугода, где в 1710 г. написан «брат ево Иванов родной Алексей с женой Парасковьей Федоровой с сыном Никитой», с женатыми «с племянники родные Иваном, Никифором Васильевыми» (у последнего сын). «И они Алексей умре в 1712 году, племянник ево Иван с женою и з детьми, Алексеева жена Парасковья с сыном бежали в 1714 году. Никифор взят в солдаты в 1711 году, жена его вышла замуж в ыное поместье, с ней же сын ее Степан». В д. Негодаево Алексея Семеновича Маркова значился Данило Федотов 60 лет с двумя женатыми сыновьями Никитой 30 и Иваном 22 лет, женам обоих по 20 лет, и детьми (года и двух) у каждого из сыновей. В соседнем «особливом дворе» оказался родной брат Данила Харитон Федотов 40 лет с 30-летней женой, с 17-летним женатым сыном с женой ровесницей без детей, другим сыном 14 лет и дочерью 1 года. В 1710 г. у Данилы были написаны: сын Степан с женой, которые скитаются «в мире безвестно с 1714 году», брат Никита Федотов с женой и сыном бежали в 1713 г., их племянник Матвей Васильев с женой «умре тому пятой год», а его сын Владимир «отдан» в солдаты в 6-й набор[173]. Из только что сказанного видно, что крестьяне бежали, в том числе и от мобилизаций, не только поодиночке, с кем-либо из родственников, но и малыми семьями. Характерно, что, пробыв в бегах более или менее продолжительное время, крестьяне возвращались в свои деревни и, таким образом, к землевладельцам.
