Николай Брунов - Очерки по истории архитектуры Т.2

На органике греческого классического храма основана и его глубокая связь с природой. Периптер не отделен горизонталью своего основания от земли, а, наоборот, связан с ней и вырастает из нее, как дерево. Расширяющиеся книзу ступени связывают наружные массы здания с массивом холма. Сужение вверх отдельных колонн и всей колоннады, которая наклонена на каждой стороне к целле, усиливает впечатление роста масс вверх, завершающегося фронтонами. Но, вырастая из природы, здание все же с ней контрастирует и над ней господствует. Так и сам человек, как его толковали греки V века, есть одновременно и часть природы, и вместе с тем наиболее совершенное ее создание, которое овладевает миром.

Органика особенно сильна в так называемом храме Посейдона в Пестуме (рис. 7, 26, 27), где числовые отношения уже играют большую роль, но где они все же теряются в органической материальности плоти, которой обросли архитектурные члены. Типична дифференциация в характеристике отдельных частей здания, например колонн и антаблемента. Материя, из которой сделаны колонны, в художественном смысле совершенно иная, чем материя антаблемента. Мясистые, сильно припухлые стволы с широкими каннелюрами создают образ рыхлой массы. Антаблемент оформлен гораздо геометричнее и строже: он законченнее и вещественнее. В Парфеноне (рис. 8, 39, 40) произошла унификация материи колонн и антаблемента в связи с ослаблением физичности и материальности форм и усилением абстрактного числового начала. Колонны и антаблемент Парфенона уже в значительно большей степени, чем формы храма в Пестуме, подчинены числу. Исключительное положение наиболее классического из всех греческих храмов — Парфенона — основано также и на достигнутой в нем гармонии органики и числа. Физическая материальность сильна и в нем, но она сливается в одно целое с системой числовых закономерностей, которая составляет скелет периптера, обросший мускулами и мясом. В северном портике Эрехтейона (рис. 71) мясистость сокращена до минимума, и костяк над ней господствует: система числовых отношений подчеркнута в нем так же односторонне, как в Пестуме органика.

Goodyear W. Greek Refinements, 1922; Gerkan von A. Die Krűmmung im Gebalke des dorischen Tempels in Cori (Romische Mitteilungen, 40), 1925.

7. Идея демократического коллектива в периптере

В композиции периптера очень важным моментом является обозримость числа колонн, из которых он составлен. Это обычно 6 на короткой и 13 на длинной стороне, как в так называемом Тесейоне в Афинах V века, или 8 на короткой и 17 на длинной, как в Парфеноне. При таком количестве колонн не только при точке зрения против середины одной из сторон, но даже и с угла, когда видны сразу даже 18 или 24 колонны, соотношение отдельных колонн с общим их числом таково, что отдельная колонна не теряется в целом, а сохраняет свой индивидуальный характер, рассматриваемая даже вместе с остальными семнадцатью или двадцатью тремя. При точке зрения с угла (рис. 38), которая является особенно выгодной для рассматривания периптера, фронтон очень четко отделяет друг от друга короткую и длинную стороны. Поэтому зритель, даже при пасмурной погоде, когда освещение не так резко лепит наружный массив здания, отделяет колонны короткой стороны от колонн длинной стороны, расчленяя этим все колонны на две сравнительно небольшие группы, в которых каждая колонна выделяется как самостоятельная индивидуальность. В Дейр-эль-Бахри (рис. 372) необходимо отметить, что портик, расположенный спереди, первоначально симметрично продолжался справа от прямой и несколько поднимающейся вверх дороги, ведущей в глубь пещерных частей храма. Столбов такое количество, что отдельный столб совершенно теряется в целом, которое поглощает его индивидуальность. Поучительно сравнить периптер с мечетью в Кордове в Испании (рис. 379), построенной в VIII–X веках. В ней мусульманская архитектура, заимствовав не только форму греческой и римской колонны, но воспользовавшись даже взятыми из разрушенных античных зданий колоннами, тем не менее толкует колонну совсем по-восточному. В Кордове колонн внутри мечети такое неисчислимое количество, что о сохранении индивидуальности отдельной колонны, отдельного ствола, не может быть и речи. Как песчинка, теряется отдельная колонна в огромном лесе колонн, а индивидуальность человека — в распыляющей индивидуальность внутренности огромной мечети, проникнутой в своем художественном оформлении религиозной идеей. Сравнение периптера с этой композицией особенно наглядно показывает, какое огромное значение в классическом греческом храме V века играет индивидуальность каждой колонны.

Периптер дает образ коллектива, основанного на содружестве равных между собой элементов-колонн, образующих целое так, что в нем не теряется индивидуальность каждого из элементов. Вместе с тем и индивидуальность черпает полноту своей жизни и максимальную выразительность именно из этого целого. Колонна, на основе которой строится ордер и периптер, из композиции здания в целом получает свое главное архитектурное содержание. Можно без особой натяжки утверждать, что в этом проявляется преломленная в специфически архитектурном плане и переведенная на язык архитектурных форм идея демократического государства. Вспомним, по контрасту с периптером, пирамиду, в которой нашла себе блестящее выражение идея восточной абсолютной деспотии: в ней все сходится, как в пирамиде к ее вершине, к одной точке — фараону.

8. Периптер как выражение волевого напряжения

Периптер проникнут бодрящим волевым ритмом. Уже противопоставление здания окружающей природе содержит в себе скрытый призыв к действию. Монументализация человека связана со всесторонним повышением и развертыванием его способностей, которое переходит в экспансию: возникает желание распространять сферу своей деятельности и овладевать окружающим. Колонны периптера активно несут и преодолевают тяжесть антаблемента. Тем, что тяжесть значительна и что она заставляет колонны пружинить под ее давлением, усиливается выраженное в них волевое напряжение. Ритм всех колонн периптера, взятых вместе, напоминает военный строй. Коллективное волевое напряжение, выраженное в периптере, захватывает и увлекает зрителя, вызывая и в нем активное отношение к окружающему. Периптер активизирует человека.

9. Общественное значение периптера

Классический греческий храм V века — общественное здание. Главное внимание городского населения Афин V века, а по их образцу и многих других тогдашних греческих городов, было направлено на сооружение монументальных зданий и в первую очередь храмов. Жилища граждан греческого города были очень скромны, потребности в комфорте их обитателей совершенно незначительны. Грек V века мало бывал дома и жил на улицах и общественных площадях. Улицы Афин были кривыми, а площади имели довольно случайную форму: они сложились в результате естественной застройки города, без заранее определенного плана. В таком неправильном городе, который очень напоминал восточные города (рис. 12), отдельные храмы с их симметрическим построением сильно контрастировали с окружающим.

Периптер классической эпохи является не только культовым зданием, даже, может быть, не столько культовым зданием, как в более широком смысле слова зданием общественным. Около периптера обычно находилась площадь, на которой происходили общественные собрания, и эта площадь в значительной степени оформлялась периптером. В его портиках жители южного города, встречаясь на улице, находили защиту от лучей палящего южного солнца. Разбросанные по городу храмы были центрами общественной жизни демократического города и постоянно собирали вокруг себя его жителей. Огромная общественная роль периптера очень ярко выражена в самом расположении зданий, образец которого дает так называемый Тесейон в Афинах, построенный в эпоху Перикла. Тесейон (рис. 46) тоже стоит на холме и выделяется на нем как пластическое тело при точке зрения на храм снизу. Но это только один его аспект. К Тесейону нужно также подходить и с другой стороны (рис. 47). Он стоит на самом краю площади, занимающей вершину холма. Тесейон ограничивает площадь, отделяя ее от склона холма и завершая ее: он поставлен на том узком краю прямоугольника площади, который возвышается над окружающим понижением почвы. Благодаря такому исключительно удачному расположению колонны периптера, которые при восприятии снизу относятся к пластическому блоку храма, как образующие его наружную массу, одновременно оформляют и пространство площади, которое продолжается в обходе периптера и ограничивается стеной целлы. Колоннада одной из длинных сторон Тесейона завершает пространство городской площади. Не во всех периптерах V века мы найдем повторение именно такого расположения, но каждый из них так или иначе связан с площадями города, на которых концентрировалась общественная жизнь. Общественная роль периптера ярко выражается также в том, что в заднем помещении Парфенона хранилась государственная казна Афинского морского союза. Заказчиком классических периптеров было государство. В этом отношении особенно знаменита грандиозная по тому времени застройка афинского Акрополя при Перикле на средства Афинского союза.