Гитлер: мировоззрение революционера - Райнер Цительманн
В 2020 г. было опубликовано новое новаторское исследование Юргена Фальтера о членах НСДАП. 30 января 1933 г., в день назначения Гитлера канцлером, НСДАП насчитывала 900 тыс. членов. К моменту распада Третьего рейха в 1945 г. эта цифра достигла почти 9 млн человек. Или, другими словами, к концу войны в Германии примерно каждый седьмой избиратель, имеющий право голоса, был членом партии.
После своего реформирования в 1925 г. НСДАП принимала новых членов из широких кругов населения всего в течение 12 из последующих 20 лет. Раз за разом прием в члены НСДАП приостанавливался. В «Майн кампф» и ряде ранних выступлений Гитлер уже разработал теорию «исторического меньшинства». Фальтер основывает свое изложение этой теории главным образом на главе VI.2 данной книги: историческое меньшинство должно состоять из «мужественных» людей, готовых пойти на большие жертвы, как личные, так и ради своей карьеры. По мнению Гитлера, до прихода политического движения к власти, в период, когда ему оказывают ожесточенное сопротивление «система истеблишмента» и другие оппоненты, оно неизбежно будет привлекать только «смелых» членов. Однако после захвата власти Гитлер предупреждал в «Майн Кампф», что «все большее число оппортунистов будет вступать в партию, преследуя свои личные выгоды или делая карьеру». И на самом деле именно так и произошло. После 30 января 1933 г. в притоке новых членов все более заметную роль играли оппортунизм и карьерные амбиции: только с 30 января по конец апреля 1933 г. в НСДАП вступили 1,75 млн новых членов, после чего прием в партию был приостановлен. Но, несмотря на регулярное прекращение приема, численность членов партии продолжала расти.
После войны многие члены партии заявляли, что их заставили вступить в партию. Несмотря на обширный анализ, Фальтер не находит никаких доказательств, подтверждающих эти утверждения. На самом деле члены партии имели полную возможность выйти из нее и аннулировать свое членство. В период с 1925 по 1945 г. из НСДАП вышли в общей сложности 760 тыс. членов, 250 тыс. до января 1933 г. и почти полмиллиона членов покинули партию во время нацистской диктатуры.
В предыдущих исследованиях утверждалось, что именно средний класс был решающей социальной опорой национал-социализма как с точки зрения членов партии, так и с точки зрения избирателей. Многие из этих социологических теорий основывались на очень скудных массивах данных. Некоторые из них основывались даже не на данных, а на предположениях. В своем исследовании Фальтер проанализировал самую большую и наиболее полную выборку из двух центральных картотек членов НСДАП. Как показывает Фальтер, после 30 января 1933 г. в партию вступило непропорционально большое количество «белых воротничков» — лиц свободных профессий и государственных служащих. Тем не менее доля рабочих в НСДАП всегда была гораздо выше, чем считалось ранее. Как и среди избирателей партии, около 40 % членов НСДАП составляли представители рабочего класса. По своему социальному составу НСДАП не была ни рабочей партией, ни партией среднего класса, скорее это была «всеобъемлющая партия протеста».
Мужчины были представлены в партии гораздо сильнее, чем женщины, что характерно и для других политических партий Веймарской Германии.
Однако в чем НСДАП отличалась от других партий, так это в молодости своих сторонников. В первые годы большинство новых членов партии были моложе 30 лет, в том числе многие даже моложе 25 лет. Затем, по мере старения партии, средний возраст ее членов увеличивался. В связи с этим после второй приостановки приема новых членов в 1942 г. в партию принимались только выпускники Гитлерюгенда и БДМ (Союз немецких девушек, отделение Гитлерюгенда исключительно для девушек), а также лица, прошедшие войну и уволившиеся из вермахта. Партия должна была оставаться молодой.
По мнению Фальтера, не существовало единого, всеобъемлющего мотива стать национал-социалистом. Определенную роль играл Антисемитизм, но в основном среди сторонников так называемой старой гвардии, вступивших в партию до октября 1928 г. Согласно одному из расчетов, приведенных Фальтером, 50 % людей старше 40 лет и всего 26 % людей в возрасте от 20 до 40 лет назвали враждебное отношение к евреям основным мотивом вступления в партию. Несомненно, НСДАП была антисемитской партией, но Гитлер знал, что антисемитизм мобилизует лишь меньшинство избирателей. В отличие от раннего периода существования НСДАП, в конце 1920-х годов Гитлер в своих выступлениях не акцентирова антисемитские мотивы. Вместо этого он уделял гораздо больше внимания своим социальным обещаниям.
Одновременно с идеалом «Volksgemeinschaft» (национальной общности) нередко возникало стремление к отмене привилегий и сложившейся классовой системы. Часто встречаются упоминания об общности фронтовиков, о стремлении к уничтожению классовых барьеров и социальной справедливости для всех классов. Сочетание национализма и социализма в названии, а также политическая программа партии были основными факторами, повышавшими привлекательность НСДАП[12].
В этом вступительном обзоре я занимаюсь исследованиями темы «Гитлер», появившимися с 1996 г., поскольку по предыдущим годам имеется отличная работа Джона Лукача «Гитлер. История и историография», вышедшая в 1997 г. одновременно в Америке и Германии. Это историографический труд, дающий представление о проводимых по всему миру исследованиях темы «Гитлер», и одновременно попытка сделать резюме. Кроме того, Лукач демонстрирует сделанные им на основе этих исследований выводы. При этом он следует интерпретации, разработанной мною в настоящей книге. «Не только огромный поток источников, исследовательских работ и прочих писаний о Гитлере, но и определенная точка зрения приводят меня к ошеломляющему выводу: Гитлер был, быть может, самым популярным революционным вождем современного мира»[13].
Необходимо по-новому взглянуть на то, кем был Гитлер и что означают понятия «прогрессивный» и «современный». Лукач подчеркивает «современные», «социальные» и «прогрессивные» аспекты мировоззрения Гитлера «не для того, чтобы преуменьшить их серьезность, а чтобы, напротив, сделать понятной опасную притягательную силу, которую они имели в прошлом (а иногда и как минимум потенциально могут иметь в настоящем)»[14]. Лукач пришел к выводу, «что Гитлер был новым видом революционера, популистским революционером в демократическую эпоху, несмотря на все еще имевшиеся тогда более старые элементы германских учреждений и германского общества, многие из которых он сумел инструментализировать в своих целях»[15]. По мнению Лукача, Гитлер не был реакционером; напротив, он видел в реакционерах своих самых опасных врагов в Германии. Надо ловить Гитлера на слове, чтобы его понять, полагает Лукач. «Следовало бы обращать внимание на то, что он имел в виду. Революционер хочет не только повести государственный корабль по другому курсу; он хочет преобразовать общество»[16].
Лукач считает, что мое исследование о самоидентификации Гитлера в качестве революционера содержит ряд выводов, имеющих «бесспорную значимость». Сюда он относит прежде всего вывод о том, «что Гитлер действительно был революционером и что, следовательно, его цели
