Я Яковлев - Махновщина и анархизм
"Группе "Набат" нельзя отказать в большой логической последовательности. Если никакого переходного момента от буржуазно-капиталистического строя к анархическому коммунизму нет, а есть непосредственное строительство самой анархической коммуны ("Декларация Курской конференции"), если на пути к этому анархическому коммунизму стала организация Советской власти, если Советы и остальные рабоче-крестьянские организации не могут служить делу создания безвластного общества, если неизбежна и необходима для достижения анархического идеала решительная борьба с рабочим государством, то нужно найти и найти немедленно те силы, которые смогут немедленно анархический идеал осуществить.
Такую силу, годную для свержения Советской власти и для осуществления анархического идеала, Курская конференция и Елизаветградский съезд конфедерации "Набат" видят в повстанчестве и, в частности, в махновщине.
Курская конференция, которая происходит непосредственно после горького опыта анархистской работы весны 1918 года, еще сравнительно осторожна. Она отказывается от создания специально анархистских отрядов и рекомендует анархистам вливаться в общие рабочие и крестьянские партизанские отряды. Но в то же время идеализация партизанщины безгранична, об этом свидетельствует хотя бы то, что конференция собиралась через повстанческие отряды "будить в населении сознательное сочувствие анархистской идее и организации".
Елизаветградский съезд говорит уже прямо и решительно:
"Никакая принудительная армия, в том числе и Красная, не может считаться истинной защитницей социальной революции". Красной армии Советского государства противопоставляется "повстанческая армия, организуемая снизу".
Фактический вывод из этого: ориентация на махновщину, всемерная поддержка махновщины, идеализация махновщины и, наконец, подмена всех остальных задач анархизма попыткой немедленного осуществления анархического идеала через махновское повстанчество.
Мы можем проследить по "Набату" - органу конфедерации анархистских организаций Украйны, объединившихся на апрельском Кременчугском съезде, как заливает махновщина тот "единый анархизм", который получился в результате съезда.
N 16 "Набата" дает свое благословение всякому восстанию против Советской власти:
"Всякое восстание, которое вытекает из недовольства трудовых масс властью, есть по существу своему восстание революционное, потому что инстинктивно, сами по себе трудовые массы всегда больше клонятся влево, чем вправо".
А восстания помещиков, капиталистов, белогвардейские заговоры, отнюдь не клонящиеся влево, разве не были народными в том смысле, что всегда восставал одураченный народ, служивший пушечным мясом для бар? Почти во всех контр-революционных восстаниях дерется, стреляет, убивает и умирает народ, - помещики же и генералы только приказывают, организовывают и пользуются плодами побед и т. д.
N 21 того же "Набата" весь занят оправданием борьбы Махно с Советской властью.
Из того, что Советская власть не согласилась на срыв революции через разложение Красной армии партизанщиной, делается вывод, полный слепой ненависти к рабочей власти:
"Пусть помнят трудящиеся, что всякая государственная власть, называй она себя раз-рабочей, пойдет на неслыханные преступления, лишь бы сохранить свое властническое положение, свои привилегии управлять народом".
С первых дней января 1919 года к Махно направляются новые и новые группы махновцев. Анархистами организовывается реввоенсовет при Махно и военно-революционный комитет в Гуляй-Поле из своих сторонников. Махновцы всеми мерами превращаются из партизан, свергавших гетмана - в носителей анархического идеала, т.-е. фактически в борцов против Советской власти. Махновцы провоцируются анархистами всячески на борьбу против Советской власти.
К махновцам, как естественным защитникам анархизма, обращается конфедерация труда с просьбой защитить ее от нападений Советской власти, вызывая махновцев на вооруженное выступление против Советов.
В Екатеринославе, где имя анархистов связалось с уголовщиной весной 1918 г. и нелепой гибелью сотен рабочих в декабре 1918 г., в феврале 1919 г. не была допущена лекция анархиста Барона. В ответ секретариат "Набата" 10 февраля 1919 г. зовет махновцев к выступлению против Советской власти.
"Телеграмма Гуляй-Польскому военно-полевому штабу имени Батьки Махно. Товарищи повстанцы! В то время, как вы беззаветно кладете ваши головы, добывая хлеб и волю измученным крестьянам и рабочим Украйны, новое большевистское правительство начинает расправляться с революционными рабочими организациями.
"Секретариат конфедерации анархистских организаций Украйны "Набат" уверен в том, что вы найдете достаточно определенные выражения для протеста против действия Екатеринославского исполкома, министра Аверина (председателя Екатеринославского совета: Я. Я.) и их начальства Рабоче-Крестьянского правительства Украйны".
(Просим читателей не забывать, что в обстановке бешеной гражданской войны протест вооруженных людей не может не быть вооруженным протестом, т.-е.
вооруженной борьбой. Я. Я.)
Мы можем проследить из номера в номер "Набата", как постепенно "единый анархизм"
превращается в правительственную партию махновщины, как этот "единый анархизм"
насыщается кулацко-махновским содержанием.
Мы говорили уже о том, что по мере обострения отношения Махно к Советской власти, - от Махно начинают откалываться беднейшие и средние элементы крестьянства и соответственно вся идеология, все лозунги махновщины становятся все более кулацкими и отвечающими интересам зажиточных крестьян.
N 14 "Набата" пишет про восстания против Советской власти:
"Крестьянские выступления против Советской власти - это движение народа, заявляющего свои права, - такого движения штыками задавить нельзя"...
Тот же номер "Набата" в длиннейшей, якобы ученой статье требует отмены всякого хлебного налога на крестьян, требует от имени "народа", чтобы крестьянин получал за свой хлеб рубль за рубль.
Это, - на первый взгляд очень невинное и вполне справедливое, требование не может не быть контр-революционным в тех условиях, когда городская промышленность разрушена шестью годами войны и без продовольственного налога, без некоторой ссуды крестьянина рабочему советскому государству обойтись нельзя...
А "Набат" из номера в номер жалуется об обидах, чинимых крестьянину, обсасывает и раздувает каждый отдельный случай того или иного безобразия, учиненного тем или иным агентом власти, до гигантских размеров, создавая обстановку оправдания противосоветских восстаний.
Мы перестаем видеть в "Набате" какие бы то ни было сообщения из рабочей жизни - их целиком заменяет вопль крестьянского буржуа против диктатуры пролетариата.
Не отстают от харьковских анархистов и анархисты других мест.
Анархисты приняли войну Махно против Советской власти как воплощение борьбы "вольной трудовой коммуны с государственным полицейским началом, борьбы свободного крестьянства с государственными большевиками" ("Набат" N 22, от 7 июля 1919 г.), - в этом суть, в этом основная причина последовавшего дальше гниения анархизма.
Махно недурно усваивает анархические уроки. Одежда, приготовляемая "Набатом", оказывается прекрасно сидящей на повстанцах, когда они повернули свое оружие против рабочего государства. Резолюции совещания и конференции в лагере Махно становятся все более и более "анархистскими", все чаще списываются с "Набата", все чаще пишутся анархистами. В отношении резолюций анархисты достигают в лагере Махно успеха огромного - Махно начинает любое свое действие описывать цитатами Прудона и Бакунина...
Как же обстоит дело с их практикой?
В апреле 1919 года Деникин начинает удачные наступления на советскую Россию, занимает ряд городов и угрожает Екатеринославу и Харькову. Утомленные предыдущей неслыханно-тяжелой кампанией - красные войска дрогнули. В такой обстановке ожесточеннейшей гражданской войны рабочих, поддерживаемых крестьянами, с буржуазией, выбор был только между Деникиным и Советской властью. О замене Советской власти развернутым анархическим строем, казалось бы, не могли думать и самые пламенные анархисты. Тем не менее они думали. Не только думали, но и действовали. Начиная с марта месяца, Махно систематически не выполняет приказов боевого командования. Под непосредственным нажимом Деникина, когда десятки тысяч красноармейцев боролись с превосходными силами наступавшего неприятеля, махново анархистский Реввоенсовет решает созвать 15 июня новый съезд в Гуляй-Поле для окончательного формирования в своих пределах того анархистского государства (!), о котором писал одесский "Набат": "Территория, занимаемая Махно, все более расширяется. На ней ведется усиленная борьба против большевистского засилья".
