Евгений Кукаркин - Проводник
- Для зверя.
- Садись сюда, мы втроем поместимся.
Я сажусь в кабину и ставлю ружье между ног.
- Остальные в курсе, что не надо отрываться.
- Все в порядке.
- Тогда, трогай. Сверни вот здесь за селом на лужок и дуй к лесу.
Я вывожу колонну к старой леспромхозовской дороге. Она немного заросла. Ветки кустов лупят по кабине и брезенту, но это как поглаживание веником по телу в бане. Километров десять идем по ней.
- Где граница? - удивляется парень.
- А черт его знает где. Тысячи лет казахи жили рядом с русскими и никогда границ не размечали. Сейчас внимание, дорога кончиться и надо сворачивать вправо.
Мы сворачиваем на старое русло высохшего ручья. Здесь нас трясет, от обилия разбросанных камней. Это два километра пути, потом въезжаем в лес и опять лесная дорога, она лучше леспромхозовской, но больно крутит. Машина объезжает многочисленные возвышенности и впадины этой изумительной природы. Через час показались поля и приятные домики Мазурек.
На площади села полно народа, мы останавливаемся.
- Все приехали, - говорю я, - плати.
Он достает кошелек и отсчитывает одну бумажку 100 долларов и две по десять.
- Правильно, Тимофей Иванович?
Я мну деньги и не вижу в сто долларовой купюре на просвет знаков.
- Они фальшивые.
- Да что ты? - издевательски хмыкнул парень. - Катись от сюда.
В бок мне уперся ствол пистолета. Вот подонок. Мне ничего не остается, как выбраться с ружьем из машины и сказать ему.
- Запомни парень, эта граница для тебя теперь закрыта.
- Не ты один такой умный. Поехали.
Машины прошли мимо меня на асфальтовое шоссе.
Салтан в своей конторе встретил нетерпеливо. Казах, с красивым доброжелательным лицом, в поношенной милицейской форме капитана, бросился мне на встречу.
- Привет, Тимоха. Жду не дождусь. Понимаешь здесь такое... ужас.
- Уже почувствовал.
- Пошли ко мне, а то здесь мне спокойно поговорить не дадут
Мы выходим из маленького дома отдела милиции и через несколько домов приходим в жилище Салтана. Хоть он и казах, но для него, что негр, что еврей, что русский, разницы нет и вообще он чудесный парень, хотя и работает в милиции. В гостиную входит девушка с изумительно красивым лицом восточных красавиц.
- Папа, ты чего так рано.
Она видит меня и останавливается.
- Здравствуй, Гюльнара, - говорю я. - Целый год не виделись. Господи, как ты изменилась, совсем красавицей стала.
- Ой, Тимофей Иванович, здравствуйте.
Гульнара покраснела.
- Гуленька, ты сделай нам чего-нибудь поесть.
- Я сейчас.
Она убежала за дверь.
- Дочка вернулась. Кругом перемены, окончила институт, а диплом теперь свободный, вот на работу и не устроилась, пришлось вернуться домой.
- Она вроде химик?
- По моему да, что то там кончила, по химии...
- Трудно ей здесь будет. В нашей области химических предприятий почти нет.
- Сам не знаю что делать. У нас теперь с любой работой трудно.
Мы садимся за стол и тут с подносом выходит жена Салтана, Марья Сергеевна. Она русская. После раздела Союза, в приграничных районах осталось много смешанных семей.
- Тимошка, здравствуй дорогой.
Она ставит поднос на стол и ласково жмет мою руку.
- Здравствуйте, Марья Сергеевна.
- Совсем заматерел, громадный стал. Сейчас мы тебя покормим. Гуля, иди сюда, я тебе тоже тарелку принесла, - кричит она в раскрытую дверь.
- Сейчас, мама.
Гуля приносит кастрюлю и подставку. Нам наливают суп и проглотив несколько ложек, Салтан начинает говорить.
- Понимаешь, Тимоха, сюда понаехало наверно то ли две сотни русских семей, то ли больше, но все они с южных областей Казахстана. Они не хотят идти через таможню. Там действительно творятся безобразия и происходит сущий грабеж. Прав у беженцев здесь никаких нет. Их могут ограбить, чуть ли не убить. Там на таможне требуют деклараций, документы, но откуда все это беженцам взять. Вот и хотят они перейти границу здесь.
- Как все изменилось. Ну и что дальше?
- Мне их жалко. Помоги им, переведи их через границу.
- Местных проводников нет что ли?
- Есть, только проводить такую массу народа, на виду у всех , никто не хочет. Машину или несколько машин, тайком, пожалуйста, охотники найдутся. Это майор Садыков с Марьи проводит здесь националистическую политику и похоже не очень успешно, здесь же все кровно связано с Россией, но ему удалось запугать некоторых основательно. Есть, конечно, среди казахов отщепенцы, они стали на русских косо смотреть и... даже закладывать. Гошку Скворца с Точинги помнишь? Его арестовал, срок ему хотят припаять, правда небольшой, чтобы всем не повадно было бродить за границу и обратно и статью новую нашли- за нарушение приграничного режима. Один из сельчан его выдал.
- И вы знаете кто?
- Знаем. Сейчас этому казаху жить в селе тяжело. Майор Садыков хочет его перевести в Марьи, под свое крыло.
- Может уши надрать этому майору. Неужели вы не можете своих отстоять?
- Тимошка, нельзя так все- кулаком. Я сейчас в центр послал рапорт, что бы не очень озлобляли население. Полковник Саманов все понимает, обещал разобраться.
- Слушай, мне тогда непонятно? Русских много сюда понаехало, а майор Садыков что, не в курсе дела?
- В курсе. Была бы здесь одна семья, он бы ее сцапал, а когда их здесь десятки, то это для него опасно, а вдруг отпор дадут.
- Я иду завтра утром обратно, так что могу провести людей. А сегодня мне еще надо к Мишке зайти, магнитофон ему отдать.
- Очень хорошо. Я тогда пойду, всех беженцев сейчас предупрежу.
- Папа, а можно я пойду с Тимофеем туда... за границу? - вдруг спросила Гуля.
- Это еще зачем?
- Я в Кулунду съезжу. Там говорят, на работу можно устроиться.
Салтан задумчиво чешет подбородок.
- Что тебе сказать дочка. В России может ты и устроишься работать. Время сейчас действительно дурное и в наших местах навряд ли тебя примут на работу. Я еще боюсь как бы наши умные руководители не ввели в стране шариат, тогда даже высунуться из дома без тряпки на лице не сможешь. Ладно, поезжай.
- Ой, спасибо.
- Тоже мне выдумали, - взрывается Марья Семеновна, - куда ее несет. Одиноким девушкам всегда опасно уезжать в незнакомые места.
- Здесь что ли безопасно? Еще неизвестно, где безопасней.
- Дома же, все таки...
- Дома то дома, а смотри, казахи из России не хотят уезжать, а вот русские из Казахстана удирают. Что ты хочешь, что бы твоя дочка так улиткой и прожила, пусть едет счастье свое искать.
Мишка встретил меня радостно.
- Никак починил?
- Все в порядке.
Я достаю магнитофон из рюкзака и передаю ему.
- У тебя все в порядке?
- Да, тут у нас пошло все на перекосяк. Этот сволочь, майор Садыков с Марьи, привязываться ко мне стал. Донесла какая то гнида, что я к вам ходил. Он от Салтанки потребовал, что бы тот снял с меня допрос...
- И что Салтанка?
- Да ничего, поговорили и все.
- Я завтра обратно возвращаюсь.
- Это хорошо. Сегодня вроде колонна машин от туда пришла, не ты ее привел?
- Я
- Заплатили?
- Надули. Фальшивые доллары дали.
- Вот люди. Им добро, а они тебе говно. Где сегодня спать будешь?
- У Салтанки в сарае.
- Может у меня?
- Нет.
- Тогда давай, выпьем.
Мишка лезет в шкафчик и вытаскивает бутылку самогона.
- Давай.
Меня разбудила Гуля.
- Тимофей вставай. Все уже собрались. Тебя ждут.
- Ты тоже готова?
- Во. Видишь. Целый рюкзак мне набили.
Она хвастливо показывает изящный рюкзачок за ее плечами.
- Ну тогда я сейчас.
После мытья, спешно перекусил и вышел на улицу. Все село забито телегами, машинами, тракторами, коровами, овцами, баранами, кругом полно народа.
- Это что, все с нами?
- Да.
- Ничего себе. Салтан говорил, что семей двестии, да здесь их... тысячи. Пошли.
Мы с Гулей неторопливо идем во главе нескончаемой колонны по лесу. Сзади мычат коровы, идут небольшие стада овец и баранов, свиней, лошадей, даже гусей, где то взрывается шумом двигатель машины, раздается рокот тракторов и бесконечный скрип телег и говор людей.
- Сколько идти? - спрашивает Гуля.
- Постараюсь короткой дорогой. Как обогнем холмы, километров 15 надо пройти. Думаю к двум часам дня, выйдем к нам в село.
- Там вода-то водопроводная есть или колодцы? Людей и скотину надо напоить.
- И то и другое есть. Ты у меня отдохнешь, а к вечеру я тебя выведу к Малиновому Озеру, с этого городка начинается железная дорога. От туда до Кулунды доедешь.
- Хорошо. А эти тоже до Малинового Озера пойдут, - она кивает на колонну.
- Куда им деться. От нас дороги идут только туда, а там дальше в Россию по шоссейке, да по железке и выехать можно.
- И зачем нас так поделили? Кому мы переехали дорогу? Скажи, разве мы плохо жили, когда были вместе?
- Не плохо. Это все наши руководители... Зажрались все, нахапали добра и разъехались по разным национальным квартирам. Мать их...
