Жан Блюм - Ренн-ле-Шато. Вестготы, катары, тамплиеры: секрет еретиков
Что же породило на свет тайну Ренн-ле-Шато? Лучше всего будет подать ее в виде хроники происшествий (точнее сказать, случайных происшествий), как делает это господин Гингам в книге «Сокровища тамплиеров». Однако заметим, что в этой истории уже довольно сложно определить, где кончается правда и начинается вымысел: в нашем распоряжении не осталось никаких достоверных источников, касающихся дела Ренн-ле-Шато. Все, что нам остается, — это отложить на время мысли о верификации фактов и ознакомиться с хроникой этих немаловажных для нашей истории событий.
Все начинается с того, что в один прекрасный день аббату наносит визит его знакомый — нотариус из Кийана, нашедший в ходе своих изысканий некие документы, написанные на латыни (точнее, на вульгарной латыни). Не владеющий языком настолько хорошо, чтобы понять все тонкости латинских идиом, со времен Вергилия сильно изменивших свой грамматический облик, нотариус просит помощи у аббата: ему неясен смысл нескольких параграфов.
Смышленый аббат, умевший увидеть большое в малом, тотчас же учуял запах сокровищ, которые могли бы оказать значительную поддержку его приходу. Священник начинает подтрунивать над нотариусом. Не на шутку рассерженный юрист пытается доказать почтенному латинисту, что в этом деле нет места насмешкам: ведь в документе сказано о некоем тайнике!
И вот в четверг, в день внеклассных мероприятий, два приятеля, поклонявшиеся один Богу, другой — Золотому Тельцу, отправились на загородную прогулку в сопровождении юных неофитов Ренн-ле-Шато. Экскурсия закончилась неожиданным образом: дети, шагавшие поодаль от взрослых, искатель сокровищ и духовный пастырь очутились в гористой местности, где некоторым скалам достаточно было легкого толчка, чтобы обрушиться на головы гуляющих. Вскоре так и произошло. Аббат, чья эрудиция не уступала ловкости и силе, увернулся от обломков, он отделался лишь несколькими ушибами, в течение двух недель причинявшими ему неудобство. Нотариусу повезло меньше… через день после злополучной прогулки его отпевали (к слову добавим, что это была одна из самых красивых заупокойных месс). История умалчивает, нашел ли аббат время и силы, чтобы соборовать своего умиравшего компаньона. 24 октября 1885 года жизнь нотариуса оборвалась. Не было ли окончание его карьеры началом необыкновенного карьерного взлета священника?
Соньер с головой уходит в работу: он вносит изменения в облик деревенского кладбища, порой не оставляя времени даже на сон. По его замыслу останки прихожан, в течение длительного времени захоранивавшиеся на кладбище, должны быть перемещены в оссуарий: почему бы не увековечить память о земном существовании людей, чьи души уже вознеслись в небеса, представ пред очами Всевышнего?
Однако таким образом с могильной плиты, под которой покоится Мари де Негри д'Абль, маркиза д'Отпуль и Бланшфор, скончавшаяся в 1782 году, исчезает благопожелательная надпись, соскобленная рукой ретивого аббата. Маркиза была родом из знатной семьи, в течение нескольких веков владевшей фьефом, включавшим в себя Ренн и его земли. На смертном одре Мари де Негри д'Абль открыла аббату Бигу некий секрет, порвав тем самым с древней родовой традицией, согласно которой секрет должен был храниться в кругу семьи и передаваться из поколения в поколение. По словам многих авторов, в этот день двухвековая тайна знатной еврейской семьи прекратила свое существование — на свет появился секрет священников Разе. Так или иначе, исповедник маркизы позаботился о том, чтобы на ее могиле была выгравирована та необычная эпитафия, которую веком позже постарался уничтожить Соньер. Однако старания аббата были напрасны: эрудит Эжен Стублейн восстановил надпись и поместил ее в своей книге «Гравированные камни Лангедока».
В 1887 году кюре настаивает на немедленной реставрации церкви, в которой он проводит богослужения. Один из его предшественников, аббат Понс, завещал своему приходу шестьсот франков. Муниципальный совет в ответ на просьбу священника предоставил ему ссуду в четырнадцать сотен франков. В 1888 году началась спешная подготовка к реализации этого плана; в 1890 году аббат вновь взялся за дело, на этот раз поставив перед собой довольно амбициозные цели.
Главный алтарь церкви преподносит сюрприз наемным рабочим — каменщикам Русселю, Бабу и звонарю Каптье: одна из опор, поддерживающих алтарь, оказывается полой. Внутри ее, среди сухого папоротника, ждут своего часа три запечатанные трубки, хранящие в себе пергаментные свитки. Известно, что, ознакомившись с их содержанием, аббат велел поднять в старой церкви одну из плит — и обнаружил под ней сосуд, наполненный драгоценностями.
В последующие годы жизнь полунищего аббата резко меняется: теперь его окружает роскошь, которой он не прочь щегольнуть перед окружающими.
Тайна нотариуса, обнаруженные в пергаментах указания на некое сокровище, загадка надписей, выгравированных на могиле маркизы, — сколько было высказано гипотез о происхождении невероятного богатства Сонье-ра! Плюс ко всему, жизнь священника была небогата сколько-нибудь значительными событиями. Некоторое время спустя, ради того чтобы добиться рассмотрения дела Соньера в Римской курии, епископ обвинит его в симонии, однако в приватном разговоре он доверительно сообщит, что ничуть не верит в то, что аббат разбогател, присваивая себе деньги, полученные за мессы.
На протяжении своего жизненного пути кюре Ренн-ле-Шато не был одинок. Когда Мари Денарно повстречала аббата, этой проворной миловидной служанке было семнадцать лет. Ни единым словом не выдавая тайны Соньера при его жизни, она хранила молчание и после смерти своего патрона. Разумеется, нашлись люди, утверждавшие, что под дружбой служанки и священника скрывались отношения иного рода… Конечно, исключать такой вариант нельзя. Но поскольку в интересующем нас деле доказать можно лишь очень немногое из того, что нам известно, природа отношений аббата и его служанки остается под вопросом.
Двадцать два года, проведенные в Ренн-ле-Шато, не прошли даром: аббат завоевал доверие своих прихожан.
Его ценили даже республиканцы, которым не раз доставалось от священника-роялиста, обрушивавшего на них громы и молнии во время проповедей. Кюре умел быть снисходительным к затруднениям своей паствы, за что ему воздалось сторицей во время его опалы. Когда Соньера отстранили от исполнения его прямых обязанностей, его заместитель, назначенный епископом, совершал богослужения… перед пустыми скамьями: в то же самое время в заполненной до отказа церкви, прилегающей к вилле «Вифания», шли службы мятежного аббата.
Шло время. Зимой 1917 года этот незаурядный человек покинул этот мир. Что ожидало его в мире ином, путь к небесам — или огненная бездна?
Мучительно переживала смерть священника Мари Денарно. Множество ночей провела она на кладбище, у могилы аббата. «Увы, месье кюре мертв, теперь все кончено», — не раз слышали от нее односельчане. Прекрасное поместье священника, которое Мари получила по завещанию, прослужило ей около тридцати шести лет. Познав бедность после богатства и роскоши, она, несмотря ни на что, до последних дней хранила секрет аббата, проговорившись лишь однажды: «Золото у этой деревушки чуть ли не под носом…» Кто-то вспоминает и другие ее слова, обращенные к человеку, купившему у нее поместье: «Перед смертью я открою вам секрет, который превратит вас в могущественного человека». Смерть Мари Денарно наступила 29 января 1953 года. К сожалению, старая служанка не сдержала обещания: виной тому был инсульт. Так из жизни ушел последний свидетель, возможно знавший истину. До сего времени любопытствующие воздерживались от публикаций сенсационных версий, поскольку Мари Денарно могла уличить их во лжи.
Все обстоятельства этого довольно банального дела не занимают много места, а выводы и вовсе можно уместить в нескольких строчках. Итак, в ходе своих исследований нотариус нашел документ, принадлежавший знатному роду Разе; в этом документе были сведения о некоем тайнике с сокровищами и его местонахождении. Нотариус известил о своем открытии деревенского кюре. Священник в свою очередь воспользовался этими сведениями и присвоил себе сокровище, спрятанное в церкви. Так в двух словах можно объяснить неожиданное обогащение аббата, помимо прочего сумевшего сделать из месс доходный бизнес. Можно ли на этом закрыть дело? По-видимому, нет, поскольку некоторые его детали по-прежнему не дают покоя: иными словами, зрителю интересны и главные герои этой пьесы, и театр, в котором она поставлена.
Что до сих пор привлекает внимание читателя в тайне Ренн-ле-Шато? Его интересуют взлеты и падения на жизненном пути разбогатевшего аббата: снисходительное отношение церковного начальства к образу жизни Соньера — и ужесточение порядков при новом епископе, вызванное, вероятно, избранием нового папы. До сих пор любителям тайн не дают покоя необычные изменения и добавления, произведенные аббатом в ходе реконструкции церкви. Некоторые не могут понять, откуда у простого деревенского священника появился столь странный круг друзей и знакомых… Постараемся ответить на некоторые из этих вопросов, обратившись как к персонажам, так и к истории края, в котором произошли эти события.
