Ксенофонт - Анабасис
Крушение могущества демократических Афин в 404 г. Ксенофонт пережил уже в сознательном возрасте, и во время последующих за тем политических событий он, видимо, поддерживал реакцию. Антидемократические настроения, вероятно, и заставили его покинуть родину в 401 г. и присоединиться в качестве частного лица к экспедиции Кира. Вместе с греческими наемниками Кира он проделал весь поход: наступление на Вавилон, битву при Кунаксе и отступление через Армению к Трапезунту и далее на Запад в Византий, Фракию и Пергам. В Пергаме Ксенофонт, который еще в Месопотамии был избран одним из стратегов греческого войска, а впоследствии во Фракии фактически состоял его главнокомандующим, передал уцелевших солдат (около 5000 человек) в распоряжение Фиброна – спартанского военачальника, собиравшего войско для ведения войны с сатрапом Фарнабазом, причем Ксенофонт, невидимому, сохранил начальство над своим отрядом.
Переход под начало спартанцев послужил причиной для изгнания Ксенофонта из пределов его родины, что, в свою очередь, определило всю его дальнейшую судьбу. В Малой Азии Ксенофонт сблизился со спартанским царем Агесилаем, вместе с ним переправился в Грецию и служил под его начальством, принимая участие в битвах и походах против врагов Спарты, в том числе и против Афин. В конце 80-х годов он отошел от общественных дел, поселившись в отведенном ему спартанцами имении в Скиллунте близ Олимпии. Здесь он прожил десять лет, занимаясь сельским хозяйством, охотой и литературой. К этому времени относится и написание "Анабасиса". Примирение с родным городом произошло лишь в конце жизни Ксенофонта. Когда разгорелась война между Спартой и Фивами, Афины оказались в союзе со Спартой и Ксенофонт получил амнистию. Но о возвращении его на родину и о дате его смерти никаких сведений нет.
Политические симпатии Ксенофонта, определившие весь ход его жизни и деятельности, нашли яркое выражение и в его литературных трудах, из которых некоторые являются прямыми панегириками Спарте. Из его исторических сочинений "Анабасис", пожалуй, меньше всех носит на себе отпечаток политических воззрений автора. Правда, и здесь критика отметила отдельные случаи изложения событий с желательной для Спарты точки зрения и даже факт сознательного искажения истины в угоду политическим интересам Спарты, но в общем Ксенофонт сохраняет в "Анабасисе" свое лицо природного афинянина, с гордостью вспоминает былую славу родного города, неоднократно подчеркивает свое афинское происхождение и даже позволяет себе шутки над спартанскими установлениями и обычаями. И если, направляя действия войска во время отступления, он прилагает все усилия для того, чтобы избежать конфликта со спартанскими властями, то в этом скорее можно усмотреть здравый смысл и правильную оценку соотношения сил, чем проявление его политических симпатий.
Таким образом в "Анабасисе" мало заметна политическая тенденция, но зато в нем весьма сильно отразился личный элемент – стремление автора к подчеркиванию собственных заслуг как военачальника, и с этой особенностью мемуаров Ксенофонта необходимо считаться, чтобы дать себе ясный отчет о характере этого труда как исторического источника. Современная наука полагает, что "Анабасис" был написан с прямой апологетической целью: изгнанный из родного города Ксенофонт хотел выдвинуть свои заслуги как спасителя греческого войска и тем самым добиться на родине признания и амнистии. Возможно, что этим объясняется и сравнительно глухое проявление симпатий автора к Спарте. В то же время, прямым стимулом к составлению мемуаров для Ксенофонта, вероятно, послужило появление на свет вышеупомянутых записок Софенета, в которых, если верить Диодору, роль Ксенофонта как военачальника замалчивалась. Как бы то ни было, но даже строго продуманная с этой целью композиция "Анабасиса" обнаруживает явное стремление автора окружить себя ореолом славы, что достигается путем применения искусного литературного приема – постепенной смены лиц, выдвигаемых на передний план повествования.
Центральной фигурой первой книги "Анабасиса", повествующей о наступлении на Вавилон и битве при Кунаксе, бесспорно является Кир, инициатор и организатор похода. Незаурядная личность юного царевича, видимо, произвела на Ксенофонта сильное впечатление. В повседневную историю похода он вплетает такие эпизоды, которые постепенно выявляют выдающиеся качества Кира как человека и вождя: его щедрость, великодушие, широкую образованность, мужество. Тем сильнее впечатление от его трагической гибели в момент, когда, казалось, сбылись его надежды и окружающие уже спешат воздать ему царские почести.
Во второй книге "Анабасиса", содержащей в себе историю начальной стадии отступления, на первый план выдвигается спартанец Клеарх. Один он из всех страгетов при внезапном, повороте судьбы сохраняет полное хладнокровие, благодаря чему фактически становится во главе отступающего войска. Но Клеарха также ждет скорая гибель. Вместе с четырьмя другими стратегами и двадцатью низшими офицерами он попадает в ловушку, подстроенную сатрапом. Тиссаферном. Греческое войско остается без предводителей и ему грозит стать легкой добычей персидского царя. И вот тут-то, в самый" критический момент похода, на сцене появляется Ксенофонт, афинянин, самое имя которого до тех пор упоминалось только вскользь. Именно Ксенофонт, несмотря на свою молодость (около 30 лет) и на то, что он не занимал никакого официального положения в войске, находит в себе достаточно сил и энергии, чтобы разогнать охватившее эллинов уныние и призвать их к немедленным действиям. С этого момента имя Ксенофонта уже не сходит со страниц "Анабасиса". В качестве одного из вновь избранных стратегов он входит в число предводителей отступающих греков и принимает ближайшее участие во всех дальнейших событиях; от него исходят лучшие, спасительные советы, он предводительствует в военных столкновениях, ведет ответственные дипломатические переговоры, и только он – любимый и дальновидный вождь – умеет сдерживать опасные порывы забывших дисциплину солдат; словом, истинным спасителем является Ксенофонт, а прочие стратеги играют по сравнению с ним лишь второстепенную роль.
Желая придать своему изложению больше убедительности, Ксенофонт издал собственные мемуары под чужим, вымышленным именем. Мы узнаем об этом из другого труда Ксенофонта, его "Греческой истории". Подойдя к изложению событий 401 г., он отсылает читателя к "Анабасису" и говорит (III, 1, 2): "Как Кир собрал войско, как он с этим войском отправился вглубь страны против брата, при каких обстоятельствах произошла битва, как Кир погиб и как после этого грекам удалось благополучно добраться к берегу моря – обо всем этом написано уже в книге сиракузца Фемистогена". (Скрывшись за вымышленным именем, Ксенофонт таким образом рекламирует свое собственное произведение. Но вряд ли ему удалось ввести читателей в заблуждение. По крайней мере Плутарх был хорошо осведомлен об истинном положении вещей и понимал причину, побудившую Ксенофонта скрыть свое авторство. В сочинении "О славе афинян" (345 E) Плутарх говорит: "Ксенофонт был собственным историком, так как он описал собственное командование, увенчавшееся успехом. Он приписал это повествование сиракузцу Фемистогену, уступив другому славу написания этого труда, чтобы рассказ его, трактующий как бы не о самом авторе, а о другом лице, казался достовернее".
Мы лишены возможности вследствие скудости источников проверить в деталях, насколько Ксенофонт погрешил против истины, приписав себе ведущую роль в деле спасения греческого войска. Но вряд ли можно сомневаться в том, что он в данной случае сгустил краски и представил ход событий несколько односторонне, тем более, что и в его собственном изложении встречаются противоречия[2]. Но, признавая тенденциозность "Анабасиса" в сторону чрезмерного подчеркивания заслуг автора как полководца, а также известную односторонность в освещении событий и характеристике действующих лиц в соответствии с симпатиями Ксенофонта к Спарте, вправе ли мы по этой причине ставить под сомнение историческую достоверность этого ценнейшего литературного источника, как это еще не так давно рекомендовалось некоторыми исследователями древнего мира?
Конечно, нет. После довольно длительных колебаний между слепым доверием к Ксенофонту и полным отрицанием его добросовестности как историка (Нибур и его школа) историческая наука, путем проверки данных, сообщаемых Ксенофонтом, по другим первоисточникам, пришла к положительной оценке этого писателя как историка. Современная историческая критика подчеркивает, что несмотря на определенную тенденциозность, сочинениям Ксенофонта свойственна высокая степень исторической достоверности, так как в огромном большинстве случаев автор точно и с полным пониманием дела передает события и факты, особенно когда речь идет о лично им виденном и пережитом[3]. А поскольку в "Анабасисе" содержатся воспоминания о походе, проделанном самим Ксенофонтом в молодые годы, то читатель находит здесь особенно яркое изложение происшествий и фактов, известных автору по личному опыту, и потому, естественно, в этом произведении очень выразительно проявляются положительные качества Ксенофонта как точного регистратора текущих событий: его острая наблюдательность, широкая осведомленность и разносторонние интересы.
