Уоллис Бадж - Царство мертвых: обряды и культы древних египтян
Теперь необходимо обратиться к значению наименования Бога – слова «нечер». Следует сразу отметить, что у египтологов на этот счет существует множество предположений. Некоторые из них, учитывая, что в коптском языке, являющемся диалектом древнеегипетского, имеется похожее слово, которое читается как «нути», пытаются определить его значение по корню, от которого могло быть образовано это слово. Но все подобные попытки не увенчались успехом, потому что слово «нути» само по себе является эквивалентом древнеегипетского слова «нечер»[2]. Именно его переводчики Библии позаимствовали из этого языка, чтобы выразить слова «Бог» и «Господь». В любом случае коптский корень «номти» не может быть связан с «нути», и все попытки доказать обратное делались лишь для того, чтобы попытаться объяснить основы египетской религии при помощи проведения аналогий с санскритскими и другими арийскими текстами.
Вполне возможно, что слово «нечер» можно перевести как «сила», «мощь» и т. п., но это лишь некоторые из его вторичных значений, и нам необходимо изучить иероглифические надписи, чтобы определить его более точный смысл.
Выдающийся французский египтолог Э. де Руж связывал обозначение Бога, «нечер», с другим аналогичным словом, переводящимся как «обновление», «восстановление». По его мнению, основная суть древнеегипетских представлений о Боге заключается в том, что Его мыслили как существо, которое может вечно обновлять себя, то есть самосущее.
В своих поздних работах доктор Г. Бругш частично принял эту точку зрения, определяя «нечер» как «активную силу, постоянно повторяясь, производящую и создающую вещи; она вдыхает в них жизнь и возвращает им энергию молодости». Не может быть никаких сомнений в том, что, так как мы не в состоянии подобрать одно слово, которое адекватно передавало бы значение понятия «нечер», суть этого термина можно передать одновременно такими категориями нашего языка, как «самосущность» и «обладание способностью бесконечно обновлять жизнь».
Месье Масперо сделал вполне оправданную попытку перевести слово «нечер» (мужской род) и «нечерет» (женский род) как «сильный» и «сильная», утверждая, что «судя по таким выражениям, как «город нечерти» и «рука нечери», можно с полной уверенностью утверждать, что под этими словосочетаниями могли изначально пониматься «сильный город» и «сильная рука». В словосочетаниях «божественная музыка», «божественное стихотворение», «божественный вкус персика», «божественная красота женщины» это прилагательное представляет собой не что иное, как гиперболу. Однако было бы ошибкой считать, будто их изначальное значение «изысканный» появилось только потому, что человек, произнесший перечисленные выше фразы, мог с тем же успехом сказать «изысканная музыка», «изысканное стихотворение», «изысканный вкус персика», «изысканная красота женщины».
В египетском языке сложилась аналогичная ситуация: «город нечерит» – это «священный город», а «рука нечери» – это «священная рука». Слово «нечери» здесь употребляется в качестве метафоры, так же как и прилагательное «божественный» – в русском языке. При этом у нас нет никаких оснований утверждать, будто изначально слово «нечери» имело значение «сильный», так же как мы не полагаем, что понятие «божественный» первоначально имело значение «изысканный».
Конечно, вполне возможно, что у слова «нечер» некогда было другое значение, восстановить которое в настоящее время не представляется возможным. Но, судя по всему, основное отличие Бога от Его посланников и созданных Им вещей заключается в том, что Он является самосущим бессмертным существом, в то время как все остальные не могут похвастаться ни одним из этих качеств.
Против этих предположений могут выступить те, кто считает, будто древние египтяне в своих представлениях о Боге не ушли дальше народов и племен, уровень развития которых лишь едва превышает тот, на котором находятся очень умные животные, будто такие сложные построения, как самосущность и бессмертие, могут быть созданы только людьми, достигшими высокой стадии развития цивилизации. Именно на ней находились египтяне, жившие в самый ранний из изученных нами периодов. В сущности, нам не известно ничего о тех представлениях о Боге, которые были распространены среди них до того времени, когда они достигли степени развития, достаточной для того, чтобы сооружать приписываемые им нами памятники, создать религиозную систему, цивилизацию и сложную социальную структуру, известную нам по письменным источникам.
Вполне возможно, что религиозные взгляды и представления о загробной жизни далеких предков обитателей долины Нила, живших в доисторические времена, мало отличались от тех, которых придерживаются самые дикие из ныне живущих племен. Первобытных египтян с ними действительно часто сравнивают. Древних богов почитала каждая семья, и от их благорасположения зависело благосостояние людей. Бог города, в котором жил тот или иной человек, считался правителем этого поселения, и местные жители не мешкали, предоставляя ему все, что, по их мнению, соответствовало его высокому положению, даже если для этого им приходилось жертвовать собственными интересами. Божество – покровитель города фактически находилось в центре его социальной структуры, в связи с чем на каждого горожанина автоматически накладывались определенные обязанности, невыполнение которых могло привести к применению к нему физических или материальных наказаний.
Одной из любопытных особенностей древнеегипетской религии является то, что для нее всегда были характерны примитивные представления о боге – покровителе города. Вероятно, именно по этой причине полупервобытные верования соседствовали в ней с более развитыми религиозными взглядами. Именно этот факт лежит в основе египетских легенд о богах, обладающих всеми качествами обычных мужчин и женщин. Полупервобытный египтянин не хуже и не лучше любого другого человека, находящегося на сходной стадии развития, но он заметно выделяется на фоне себе подобных благодаря своей способности развивать представления о загробной жизни и Боге, которая считается неотъемлемой частью культуры современных развитых народов.
Далее нам следует обратить внимание на то, каким образом слово, обозначающее Бога, «нечер», используется в религиозных текстах и сборниках моральных наставлений. В надписи, вырезанной в пирамиде Униса, царя, правившего около 3300 г. до н. э. (в современной науке считается, что даты его правления – 2367/2317– 2347/2297. – Примеч. пер.), содержатся следующие слова: «Посланное твоим ка приходит к тебе, посланное твоим отцом приходит к тебе, посланное Ра приходит к тебе, и оно пребывает в свите твоего Ра. Ты чист, твои кости – боги и богини небес, ты существуешь рядом с Богом, ты не расчленен, ты выходишь к своей душе, ибо каждое злое слово (или вещь), написанное про Униса, уничтожено». В отрывке текста, найденного в пирамиде Тети, в котором описывается место, расположенное в восточной части неба, «где боги рождают сами себя, где то, что они порождают, появляется на свет, где они восстанавливают свою молодость», об этом царе говорится: «Тети встает в виде звезды… он взвешивает слова (или судит по поступкам), и вот Бог прислушивается к тому, что он говорит». В других фрагментах этого текста содержатся следующие слова: «Смотри, Тети прибыл на небеса, и существа хенмемет видели его. Ладья Семкетет[3] знает его, и именно Тети плывет на ней, и ладья Манчет[4] призывает его, и именно Тети останавливает ее. Тети видел свое тело в ладье Семкетет, он знает урея, находящегося в ладье Манчет, и Бог назвал его по имени… и забрал его к Ра». Вот еще один отрывок: «Ты приобрел облик (или атрибуты) Бога и вслед за тем стал великим перед богами». В тексте пирамиды Пепи I, правившего около 3000 г. до н. э. (в современной науке годами правления Пепи I принято считать 2335/2285—2285/2235. – Примеч. пер.), говорится: «Этот Пепи Бог, сын Бога».
В этих отрывках упоминается верховное существо, правящее в загробном мире, существо, достаточно могущественное для того, чтобы призвать Ра, бога солнца, являвшегося олицетворением и символом Бога, и обеспечить умершему царю его благосклонный прием. Можно, конечно, утверждать, что слово «нечер» здесь употребляется по отношению к Осирису, но в текстах не было принято говорить об этом боге таким образом. Даже если принять данную точку зрения, это свидетельствует лишь о том, что Осирис обладал силами, приписываемыми Богу, и что он занимал по отношению к Ра и умершему то положение, которое свойственно верховному существу. В двух последних отрывках, приведенных выше, под словом «Бог» подразумевается «(какой-либо) бог», но в том, что царь принимал облик и атрибуты безымянного бога, нет никакого смысла. Если Пепи не становился сыном Бога, то почтение к нему, подчеркиваемое автором данного текста, умаляется и даже кажется нелепым.
