Светлана Плетнева - КОЧЕВНИКИ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ поиски исторических закономерностей
Статьи и книги, посвященные исследованию социально-экономических отношений кочевников начали появляться в советской печати уже в середине 30-х годов (Б. Я. Владимирцов, С. П. Толстов, А. Н. Бернштам и другие) [7]. Однако вновь интерес к этой тематике вспыхнул только спустя 20 лет в связи с дискуссией, посвященной сущности «кочевого феодализма». Центральной фигурой этой дискуссии стал С. Е. Толыбеков, отвергавший в своих работах существование феодальной собственности на землю у кочевников и предложивший определять общественные отношения кочевников термином «патриархально-феодальные». Концепция С. Е. То-лыбекова многократно подвергалась критике, и нет надобности возвращаться к ней здесь, так как в следующих главах данной книги точка зрения автора на вопросы, поднятые С. Е. Толыбековым, будет изложена. Для нашей темы значительно более важным в его работе является то, что именно этот ученый в 1959 г. первый четко выделил три формы кочевого хозяйства: кочевое, или «таборное», с отсутствием земледелия и оседлости, полукочевое с постоянными зимниками и частичным заготовлением кормов для молодняка и высокопородных коней, полукочевое с параллельным развитием земледелия и оседлости[8].
Каждой форме кочевания соответствуют, согласно С. Е. Толыбекову, определенные общественные отношения: первой и второй — аильно-общинные, третьей — классовые. Эта мысль С. Е. Толыбекова была развита С. И. Руденко в статье, вышедшей из печати в 1961 г.[9] Он показал стадиальность различных форм кочевания — эволюционный переход одной формы в другую. Исследуя пути зарождения кочевания с эпохи бронзы, он, а вслед за ним Г. Е. Марков[10] прослеживают переход оседлых скотоводов от пастушества к полуоседлому или полукочевому скотоводству, а затем, в случаях крайней необходимости, к полному (таборному) кочеванию. Причины, которые вызвали эти изменения в жизни ряда племен и этнических общностей, не раз дискутировались в советской литературе[11]. Они столь же разнообразны, как и причины, вызывавшие в последующие эпохи переход кочевников к оседлости или же наоборот — от полуоседлости к полному кочеванию.
Новый взлет в изучении социально-экономического строя кочевников начался в конце 60-х годов. В настояшее время трудно назвать хотя бы одну крупную монографическую работу, в которой не исследовались бы общественные отношения и экономика кочевнических объединений разного времени. Таковы статьи и монографии Л. П. Лашука, Л. И. Гумилева, Г. А. Федорова-Давыдова и др.[12]
В книге, посвященной салтово-маяцкой культуре — культуре Хазарского каганата, автор данной работы попытался, опираясь в основном на археологические источники, проследить переход кочевников от таборной стадии к полуоседлости— «от кочевий к городам», т. е. процесс, обратный тому, который был исследован С. И. Руденко на материалах бронзового века и раннего железа [13]. Изменения экономики вели и к изменению социального строя и культуры, что было прослежено благодаря исследованию салтово-маяцкой культуры. Материалы по истории населения европейских степей VII—IX вв. позволили, как мне кажется, установить, что сложение классовых отношений и соответственно феодальное владеют землей начались на второй стадии кочевания, когда произошло разделение пастбищ на отдельные участки кочевания.
Знакомство со средневековыми источниками, касающимися населения всей евразийской зоны степного кочевания, а потом и их исследование, привели автора к убеждению, что те закономерности развития, которые были прослежены на узком отрезке времени — в Хазарском каганате, распространяются на все кочевое население.
Следует помнить, что кочевничество по географическому, а значит и хозяйственному признаку делится на несколько больших регионов: североафриканский-передне-азиатский, африканский, евразийский, тибетский и североазиатский [14].
В первом регионе стадо состоит в основном из коз и овец, а верховым животным является верблюд, для второго типично стадо из крупного рогатого скота, а всадников почти нет, третий регион характеризуется стадами овец и крупного рогатого скота, основным же верховым и транспортным животным служит лошадь (иногда в качестве грузового тягла использовались волы), в четвертом регионе главное животное в стаде — яки, а в пятом (северном) — олени.
Совершенно ясно, что каждому региону присущи не только собственный состав стада, что определяет и своеобразие экономики, но и оригинальные пути развития этой экономики и связанных с нею социального строя и даже материальной и духовной культур. Поэтому естественно, что для выявления каких бы то ни было закономерностей в социально-экономическом развитии кочевников, нельзя брать материалы, не считаясь с тем, к кочевникам какой области они относятся. В данной работе используются, как правило, материалы только евразийского, наиболее близкого нам и хорошо изученного в пространстве и времени материала.
Хронологически книга ограничена вполне определенно — эпохой средневековья, поскольку автор — мидиевист и ему лучше известны письменные и археологические источники, относящиеся именно к этому сложному, бурному и кровавому периоду истории человечества.
Только в отдельных случаях по мере необходимости здесь будут привлечены примеры из других регионов, особенно из близкого евразийскому — переднеазиатского, а также и других хронологических периодов — как более ранних, так и более поздних — вплоть до современности. Обычно это делается в тех случаях, когда прослеженная закономерность четко выявилась не только в средневековых евразийских степях, но и у народов и этнических общностей других областей и других эпох.
Глава первая ПЕРВАЯ СТАДИЯ КОЧЕВАНИЯ
Рассмотрим сначала самый кочевой из всех кочевых вариантов — таборный. В настоящее время он почти неизвестен в евразийских степях. Кочевание круглый год не потеряло еще необходимости только в особо засушливых районах прикаспийских и монгольских степей и полупустынь, где постоянными перегонами скота с одного бедного травой пастбища на другое можно прокормить пасущиеся на подножных кормах стада.
Не то было в средневековье. Огромные пространства степей не были еще освоены полностью, и поэтому объяснять существование той или иной формы кочевания исключительно географическими условиями было бы неправильно. Сухие, непригодные для развития скотоводства степи просто не были заселены кочевниками, а с длительными многолетними засухами, ежегодно повторяющимися
морозными многоснежными зимами или даже с неблагоприятными для кочевания климатическими изменениями кочевники могли успешно бороться путем перекочевки на новые места. При перекочевке, иногда очень длительной, таборное кочевание было единственно возможной формой ведения хозяйства.
Несмотря на большое разнообразие причин, приводивших население к необходимости переходить к первой форме (стадии) кочевания, цель перехода всегда была одна: приобретение любой ценой новых пастбищ, максимальное расширение территории для выпаса стад и охоты.
Поиски новых пастбищ приводили кочевников, как правило, на путь завоеваний, поскольку ни один народ не отдавал своей земли добровольно, без сопротивления. Военные действия, целью которых был захват территорий с одновременным уничтожением ранее жившего здесь населения или частичного включения его в свои объединения, можно назвать термином «нашествие». Кочевники действительно надвигались как туча, уничтожая все на своем пути. Впечатление неохватности, необычайного могущества наступающих степняков объяснялось тем, что это не был поход отдельной дружины или какого-то более или менее организованного войска. Наступало все население со своими стадами, кибитками, полными детей и жепщип, с огромным количеством всадников — мужчин всех возрастов и молодых женщин (незамужних). Участие в войне, в войске «было правом и обязанностью всех свободных»,— писал Б. Д. Греков[15]. Такое положение могло быть только в тот период социального развития общества, который классики марксизма определили как военную демократию[16]. Таким образом, мы с полным правом можем говорить, что общественные отношения двигавшейся по степям громады находились уже на этой сравнительно высокой стадии общественного развития, для которой характерны, как мы знаем, социально-политические объединения типа союзов племен. Возглавлялись они, как правило, наиболее сильными и активными представителями влиятельных богатых родов, принадлежавших обязательно к тому объединению или племени, которое начало нашествие.
