Жан Мари Констан - Повседневная жизнь французов во времена Религиозных войн
Желая быть объективным и отобразить всю сложность тогдашней религиозно-политической ситуации во Франции, автор показывает, что, одерживая верх, и протестанты, и католики жестоко расправлялись со своими противниками, что обе стороны относились друг к другу одинаково нетерпимо, что целью многих вооруженных отрядов была не столько защита той или иной веры, сколько разбой и грабеж. «Вооруженный сброд имеет всюду власть, И наши города бесстыдно грабит всласть», — писал Агриппа д'Обинье.
И протестанты, и католики использовали в качестве оружия религиозную догматику и обвиняли друг друга в пособничестве Сатане. Гугеноты именовали папу Антихристом, а Екатерину Медичи сравнивали с Иезавелью, женой библейского царя Ахава, который под влиянием жестокой супруги отвернулся от Господа и стал служить Ваалу[2]. Роль Ахава в данном случае отводилась сыну Екатерины, нерешительному и зависящему от матери королю Карлу IX. Католики считали веру реформатов дьявольской, ибо изгнанные из тел одержимых католическими экзорцистами бесы нередко проповедовали основы протестантизма. В результате религиозной вражды пришел в упадок замок в Амбуазе, где провел последние годы жизни великий Леонардо да Винчи (скончался он в 1519 году в соседнем замке Кло-Люсе, подаренном ему королем Франциском I). Крах «заговора в Амбуазе», первого крупного вооруженного столкновения между гугенотами и католиками, случился в июне 1560 года. Когда двор прибыл в Амбуаз, дворяне-протестанты совершили неудачную попытку выкрасть пятнадцатилетнего короля Франциска II, старшего сына Екатерины Медичи, находившегося под сильным влиянием кардинала и герцога де Гизов, дядей его жены, шотландской королевы Марии Стюарт. Двор жестоко расправился с заговорщиками, протестантов убивали и бросали в воды Луары, вешали на балконах и стенах Амбуазского замка, где их трупы, испуская жуткое зловоние, висели до тех пор, пока их не склюют птицы. После этих трагических событий короли — из династии Бурбонов, пришедшей на смену династии Валуа, — разлюбили Амбуаз. Людовик XIII несколько раз приезжал туда охотиться, а Людовик XIV превратил замок в место заключения.
Анализ кризиса монархической власти, процедуры выборов в Генеральные штаты[3] и оценка наказов, которые жители, в том числе и сельские, давали своим депутатам, существенно дополняют оценку ситуации, сложившейся в стране. Автор приводит множество данных, подтверждающих, что существовавшая форма монархии, в сущности, не устраивала ни протестантов, ни католиков, и что и те и другие стремились к сепаратизму. Автор пишет, что как только города, где были созданы отделения Лиги, равно как и города, оказавшиеся во власти протестантов, оказывались свободными от королевских войск, они немедленно начинали устраивать свою жизнь по образцу свободных республик, давно уже существовавших на большей части территории Европы: в Германии, Италии и Нидерландах. Но сепаратизм, допустимый в вышеуказанных странах, являвшихся политическим объединением более или менее независимых государственных образований, в такой централизованной стране как Франция грозил крахом государства и утратой национальной независимости. В надежде на территориальные приращения за счет ослабевшего соседа испанский король Филипп II поддерживал борьбу католической Лиги не только с гугенотами, но и с твердым в католической вере королем Генрихом III — особенно когда появился шанс посадить на французский престол ставленника испанской короны. А так как понятие свободы чаще звучало в проповедях пасторов, нежели католических проповедников, то нередко французские дворяне, как католики, так и гугеноты, объединялись в своем стремлении запретить пасторам рассуждать о государстве, дабы с течением времени во Франции не появились люди, желающие организовать независимые общины, что будет крайне вредно и для короны, и для дворянства.
Говоря о кризисе власти, автор напоминает, что XVI век в истории Франции является веком Ренессанса и гуманизма, а годы правления Карла IX (1560—1574) приходятся на эпоху Плеяды[4], именуемой также временем великого поэта Ронсара. В этот период не только большая часть элиты, но и сам монарх разделяют идеалы флорентийского гуманиста и философа-неоплатоника конца XV века Марсилио Фичино, полагавшего, что истинный государь, добродетельный, искренний и справедливый, должен вести свой народ вперед по тропам добронравия и воспитывать его в страхе перед Господом и в любви к Нему. Королю не следует применять насилие, ибо тогда он превратится в тирана. Поэтому монарх должен руководствоваться правилами божественной мудрости, основанной на милосердии. Екатерина Медичи вдвойне почитала философию неоплатоников, ибо, во-первых, была родом из Флоренции, а во-вторых, восторженной поклонницей своего свекра короля Франциска I, покровительствовавшего ученым, литераторам и художникам. На фоне усиливавшихся культурных контактов с Италией Екатерина Медичи не преминула окружить себя соотечественниками. Однако парижане крайне отрицательно оценивали участие чужеземцев в управлении королевством, студенты часто затевали драки с проживавшими в Париже итальянцами, а авторы памфлетов вопрошали, доколе Франция должна сносить торжество неправды и порока, терпеть правительницу из чужой страны, насаждающую свою политику огнем и кровью. Аристократический гуманизм в искусстве и философии плохо уживался с гуманизмом в политике и религиозных отношениях.
Противостояние католиков и гугенотов во Франции явилось частью общеевропейского процесса, начавшегося в XVI веке и известного под названием Реформации, сложного религиозного и социального движения, принявшего форму борьбы с всеобъемлющим господством католической церкви в духовной, политической и экономической областях. В начале XVI века границы мира, orbis terrarum, окружавшего человека, значительно расширились. Открытие Америки, морского пути в Индию, первое кругосветное путешествие заложили основы будущей мировой торговли. Европа оказалась в состоянии кризиса, связанного с развитием в недрах общества новых экономических отношений и сопровождавшегося депрессией и нарушением жизненного уклада. Стремительно росли цены, увеличивалась стоимость жизни и сокращались доходы населения. Ощущая необходимость изменений в ментальной сфере, папская курия проводила активную политику вмешательства в европейские дела, тем более что освоение новых земель требовало не только людских, но и интеллектуальных ресурсов. Открыв для себя новое человеческое сообщество, европейцы восторженно перечисляли его многочисленные чудеса. «Мы нашли другой мир!» — воскликнул Монтень в своих «Опытах». Надо было не только научиться извлекать золото из неведомых стран, но и осмыслить увиденные там чудеса в духе христианской веры.
Движение за религиозные преобразования, направленные на освобождение верующих от повседневной опеки католической церкви, зародилось в Германии. Основоположником его явился Мартин Лютер, автор «Тезисов» (95 тезисов против индульгенций, 1517). Затем движение быстро распространилось на соседние Нидерланды и Швейцарию, преодолев водные преграды, добралось до Англии и постепенно проникло во Францию. И везде утверждение новой веры было сопряжено с человеческими жертвами. Пламенные проповедники враждующих сторон убеждали свою паству, что только их вера позволит человеку спастись, и возбужденные толпы во имя спасения бросались убивать своих конфессиональных противников и громить места отправления культа. В Нидерландах борьба конфессий постепенно перешла в освободительную борьбу против владычества Испании. В Англии Реформация носила преимущественно политический характер. Она была начата «сверху» — королем Генрихом VIII и завершена его дочерью, королевой Елизаветой I. Войны между католиками и протестантами в Германии завершились в 1555 году Аугсбургским миром, заключенным императором Священной Римской империи Карлом V и германскими протестантскими князьями, принявшими формулировку «Чья страна, того и вера». Однако такое решение подходило только к раздробленной на мелкие владения Германии, когда любой мог перебраться в соседнее княжество, где была установлена «правильная» вера.
Несмотря на «молодость» учения реформатов, в нем с первых же шагов стали формироваться различные направления. Единодушно идеологи Реформации сходились только в том, что человек для спасения своей души не нуждается в посредничестве церкви, а потому залог спасения не во внешних проявлениях религиозности, а в вере каждого в искупительную жертву Христа. Такие представления вели к отказу от церковной иерархии. Единственным источником веры сторонники Реформации провозглашали Священное Писание (Ветхий и Новый Заветы).
Во Францию учение реформатов проникло в 20-е годы XVI века. Но так как к этому времени в стране уже прочно утвердилась королевская власть и было достигнуто территориальное единство, то такого широкого распространения, как в Германии и некоторых других странах, оно не получило. Добившись абсолютной власти, французские короли сумели подчинить себе церковь, оградив себя тем самым от избыточных притязаний римской курии и крепко привязав к себе клир французский. Важным шагом в этом направлении был Болонский конкордат, заключенный Франциском I с папой в 1516 году. Согласно этому договору, король получал право сам назначать людей на высшие церковные должности, предоставляя папе право всего лишь утверждать их. Взамен папа ежегодно получал часть доходов, поступавших во французскую церковную казну. Взяв в свои руки рычаги управления церковной карьерой, король фактически отдал церковное поприще в распоряжение дворян: прелатов и высших церковных чинов стали набирать исключительно среди отпрысков дворянских фамилий.
