Сборник статей - Монастыри и архиерейские дворы в документах XVI–XVIII веков
В июле 1601 г. в Кириллове монастыре государевы писцы зафиксировали 184 старца[14]: игумен, 10 соборных старцев, 12 священников, 5 дьяконов, 20 крылошан, 136 рядовых старцев, в том числе проживавших на монастырском подворье в Афанасьеве монастыре в Москве[15]. Согласно смете, каждому монаху независимо от чина полагалось 9 четвертей[16] разного хлеба (рожь и мука ржаная, пшеница, ржаной, ячный и овсяный солод) (норма потребления представлена в табл. 1). Помимо этого, на всю братию давали толокно, овсяную крупу и пшеницу на просфоры (табл. 1).
Кормили «монастырским» хлебом также слуг, служебников, мастеровых, детенышей (345 человек[17]) и нищих (102 человека), проживавших на территории монастыря в богадельне и в больнице. По смете слугам и работникам (на каждого) полагалось на год 6 четвертей хлеба, нищему – 3 четверти хлеба (норма потребления представлена в табл. 1).
Как видим, в июле 1601 г. численность кирилловских насельников составила более 600 человек, на их содержание требовалось 4112 тысяч четвертей хлеба (см. табл. 1). Накануне великого голода Кириллов монастырь располагал необходимым объемом продовольствия, что следует из перечня хлебных запасов, зафиксированных ревизорами в описи 1601 г.: в 10 житницах, находившихся на территории монастыря, хранилось более 25 тысяч четвертей хлеба (ржи, муки ржаной, ячменя, овса и пр.) (табл. 2). По смете хлеба хватило бы Кириллову на несколько лет. Наличие хлебных запасов, необходимых для пропитания монахов и монастырских людей, отметили и члены комиссии. В смете записано: «И тот весь годовой хлеб в монастыре готов»[18]. Монастырская трапеза старцев и работников наряду с ржаной и пшеничной мукой, широко применяемой в приготовлении постной пищи, обязательно включала в себя овсяный или ржаной квасы[19]. Поэтому не случайно солод в норме годового потребления хлеба занимал значительное место – более 1 тысячи четвертей (см. табл. 1).
Помимо хлеба, хранящегося в житницах, в смету ревизоры включили сведения о количестве зерна, которое предполагалось собрать с «монастырских и с крестьянских пашен» (хлебный оброк) в конце августа – начале сентября 1601 г. (табл. 2). Эти данные, несомненно, были предоставлены монастырской администрацией исходя из норм поступления хлеба за предшествующие годы. В обители планировалось собрать более 15 тысяч четвертей хлеба. За вычетом годового потребления объем хлебных запасов должен был составить 36 755 четвертей хлеба. Однако неизвестно, сколько зерна удалось собрать в 1601–1602 гг.
Несомненно, в начале XVII в. хлеб в Кириллове монастыре был, и его продавали в августе 1602 и весной 1603 г. Более того, из текста записей приходной «сундушной» книги следует, что продавали зерно непосредственно из сел, а не из житниц, находившихся на территории обители («Новые Ерги хлебных денег за рожь восмь рублев», «Рукины Слободки и Волока Словенского хлебных денег шестьдесят шесть рублев два алтына»). Единожды «хлебные деньги» (12 рублей 33 алтына) в казну отдал житник старец Пимин. В приходной книге только трижды указан объем проданного хлеба, а следовательно, и цена одной четверти. 25 августа «на Вологде у слуги у Третьяка у Полиектова» взято 268 рублей 6 алтын 4 деньги, рожь была продана по 20 алтын[20]. Романовы Слободки продали «ржи 40 чети с осминою и с полуосминою и с черпком, зяблые» (40 875), денег взяли 24 рубля 17 алтын 3 деньги (4905 денег)[21]. Таким образом, цена одной четверти ржи составила 120 денег, или 20 алтын. Эта цифра только на 20 денег превысила цену ржи, предписанную указом Бориса Годунова от 3 ноября 1601 г. «к Соль-Вычегодской на посад» и в Усольский уезд о пресечении спекуляции хлебом. Рожь следовало продавать «по нашей указной цене» зерна – по полтине (100 денег)[22]. В том же году также грамотой Бориса Годунова Кириллов монастырь продал на Белоозеро Давиду Жеребцову 30 четвертей ржаной муки, «и за ту муку взято девять рублев денег»[23]. Таким образом, за четверть вышло 10 алтын (60 денег), тем самым мука была продана по цене 1600 г.[24]
Общая сумма «хлебной продажи» составила более 800 рублей (805 рублей 23 алтына 1 деньга)[25]. Если учесть, что главным образом продавали рожь и брали за четверть 20 алтын, то примерный объем проданного хлеба составит более 1300 четвертей – почти весь собранный урожай 1602 г. (по смете 1601 г. планировалось собрать 15 398,5 четверти, см. табл. 2). Возможно, одной из причин продажи зерна урожая 1602 г. было его низкое качество. Как видно из текста приходной книги, в Романовой Слободке собрали хлеб «зяблый» – побитый морозом и непригодный для посева и длительного хранения[26]. Качество зерна, собранного в других селах, не указано.
В эти же годы из монастырской житницы выдавали рожь, овес, пшеницу и ячмень на семена крестьянам «взаймы», «взаем и в денги». В марте 1602 г. белозерские крестьяне получили на посев 2214,5 четверти овса и ячменя. Крестьяне Вологодского уезда взяли в долг 22 четверти овса с оформлением кабалы «в 11 рублех в прямых денгах», за четверть овса следовало заплатить 100 денег (полтину)[27]. Весной 1603 г. кирилловские крестьяне получили взаймы 487 четвертей на посев яровых, а дворцовые – 80 четвертей овса.
Как видно из приведенных данных, Кириллов монастырь в голодные годы продал и давал взаймы значительные объемы ржи по сравнительно невысоким ценам (100–120 денег за четверть)[28]. Р. Г. Скрынников отмечает вздорожание ржи в 1602 г. в шесть раз, а «затем эта цена поднялась еще втрое»[29]. Опираясь же на известия Якова Маржерета и Конрада Буссова, Р. Г. Скрынников пишет, что в голодные годы хлеб подорожал примерно в 25 раз[30].
Рассмотрим, в какой мере это положение справедливо для рынков Поморья. На территории всего государства в 1590-е годы цена за четверть ржи колебалась от 18 до 100 денег[31]. А. А. Савич привел цены на рожь в конце XVI в., купленную Соловецким монастырем в Вологде и в Устюге (вероятно, на рынках этих городов продавал хлеб и Кириллов монастырь): в 1598 г. за четверть платили 46,5 деньги, в 1599 г. – 44 деньги[32]. Для начала XVI в. А. А. Савич отметил снижение цены ржи (в 1600 г. – 36 денег за четверть, в 1601 г. – 33 деньги), а затем резкое увеличение: в 1602 г. – 145 денег, в 1603 г. – 118–180 денег[33]. Как видим, кирилловские старцы осенью 1602 и весной 1603 г. продавали четверть ржи в 2,5 раза дороже, чем в благополучном 1600 г., и ниже рыночной цены в Вологде и Холмогорах в 1602–1603 гг. Рост цены на рожь в голодные годы в 18 и более раз, отмеченный Р. Г. Скрынниковым, не подтверждают приведенные нами материалы. Вместе с тем хозяйственные книги Соловецкого монастыря, содержащие сведения за 1602 г. о денежной оценке ржи холмогорскими приказчиками при отпуске хлеба в усолья, фиксируют очень высокие цены на рожь: 264, 292, 300 денег[34], почти в 10 раз выше, чем четверть ржи стоила в 1601 г. Вероятно, холмогорский хлебный рынок был одним из самых дорогих в России. Приведенные данные дают основание говорить о резком колебании хлебных цен на отдельных рынках и необходимости регионального изучения влияния неурожайных лет на положение населения в голодные годы.
В Кириллове монастыре хлебных запасов хватало для обеспечения нормального существования братии и всех живших в нем. Массовая продажа хлеба в 1602–1603 гг. – явление исключительное в хозяйственной жизни обители. Семенные же ссуды выдавались по челобитью крестьян на протяжении всего XVII в.[35], что обеспечивало ежегодный сбор хлебного оброка.
О количестве поступавшего зерна в монастырские житницы в начале XVII в. и его распределении можно судить по учетным книгам старцев-житников. Ниже публикуются сохранившиеся четыре приходные книги записи хлеба, собранного в селах[36] за 1603–1606, 1608/09 гг. и одна расходная «хлебная» книга 1614/15 г.[37]
Доставку в монастырь собранного на местах урожая контролировали (хлеб привозил «по грамоте») монастырские слуги (Третьяк Немиров, Русин Меркуров, Буслав Козляинов, Федор Розварин, Посник Михайлов, Федор Тимофеев и др.), приказчики (Григорий Вяткин, Борис Невежа, Нефед Иванов), священники приходских церквей (Иван из Рукины Слободки), а также рядовые кирилловские старцы (Вениамин Суворов, Иов Чапкин, Адриан Лихорев, Онуфрий Скобельцын, Досифей) и члены монастырского собора (Иван Леонтьев, Христофор Чудовский, Афанасий Родионов, Илларион Конанов, Феодосий Борков, Иосиф Монастырев, Измайло Животов)[38]. Осенью 1608 г. значительные объемы зерна доставили в монастырь выборные крестьяне – десятские. Принимали из сел помимо оброчного хлеба, «приполонной» (урожай с монастырской пашни за вычетом семян), «испольной»[39] и «четвертной» (хлеб, полученный с арендной пашни из доли урожая), «пустотной» (урожай с пустой, временно заброшенной крестьянами земли). В небольших объемах в монастырь поступал «ссудный» и «вкладной» хлеб.
