Александр Дюков - Кто командовал советскими партизанами. Организованный хаос
Важным недостатком советских исследований о руководстве партизанским движением была его деперсонификация. Ответственные лица, принимавшие участие в руководстве партизанским движением, оставались неизвестными или же замалчивались. Так, например, документы фонда начальника ЦШПД первого секретаря КП(б) БССР П. К. Пономаренко, хранившегося в ЦПА НМЛ, использовались в исследованиях крайне мало, а документы фонда Главнокомандующего партизанским движением маршала К. Е. Ворошилова не привлекались вообще. Точно так же дело обстояло с фондами других крупных руководителей партизанского движения. Удивление вызывает тот факт, что, несмотря на значительный массив воспоминаний ответственных работников Центрального и региональных штабов партизанского движения,[7] для исследования эти мемуары также практически не привлекались или же использовались в чисто иллюстративных целях.
В начале 90-х гг. ситуация значительно изменилась. Исследователям стал доступен значительный корпус рассекреченных документов о руководстве партизанским движением. В архивах Белоруссии и Украины это случилось раньше, чем в центральных архивах, и результат не замедлил появиться.
В Киеве вышла обстоятельная монография И. Ф. Курласа и A.B. Кентия «Штаб непокоренных»,[8] посвященная деятельности Украинского штаба партизанского движения; к сожалению, вплоть до настоящего времени она остается единственной в своем роде: исследований, посвященных деятельности других штабов партизанского движения, пока не существует. Основывается монография прежде всего на документах фонда Украинского ШПД, исследователями привлекаются воспоминания сотрудников штаба.
Вопросы руководства партизанским движением со стороны органов государственной безопасности БССР отражены в монографии А. К. Соловьева.[9] К сожалению, в этой работе внимание уделено преимущественно не структурам управления партизанским движением, а конкретной боевой деятельности.
На основе рассекреченных документов был опубликован ряд сборников, значительное место в которых уделяется руководству партизанским движением со стороны Центрального и региональных ШПД, Главного политического управления, Разведывательного управления Генерального штаба, союзного и республиканских наркоматов внутренних дел. Сильно расширился и корпус источников личного происхождения: публикация воспоминаний С. С. Бельченко, И. Г. Старинова, П. А. Судоплатова, командиров партизанских соединений имеет огромную ценность именно для исследования проблем руководства партизанским движением.[10]
В научный оборот также введены новые источники; так, B. А. Пережогин в качестве источника использовал стенографические записи бесед с партизанскими командирами, созданные в 1942 г. научными сотрудниками комиссии по написанию «летописи Отечественной войны» и хранящиеся в Научном архиве Института российской истории РАН.[11] Значительным событием стали публикации статей A.C. Князькова и Ж. Г. Адибсковой, посвященных вопросам руководства партизанским движением, базирующиеся на материалах фондов РГАСПИ.[12]
Значительное внимание проблемам руководства партизанским движением со стороны органов государственной безопасности уделено в монографиях В. И. Боярского[13] и А. Ю. Попова,[14] а также в ряде опубликованных в последнее время статей.[15] Проблеме руководства партизанским движением в целом уделяется внимание и в изданной в 2001 году коллективной монографии «Партизанское движение», подготовленной сотрудниками Института военной истории Министерства обороны РФ и обобщающей отечественные исследования в области истории партизанской борьбы в годы Великой Отечественной войны.[16] Публикация этой работы требует самой высокой оценки; фактически, это первая отечественная монография, в которой комплексно исследуются основные проблемы партизанского движения на всей оккупированной территории СССР.
Вместе с тем, следует признать, что проблемы, связанные с руководством советским партизанским движением, изучены недостаточно. Управленческие структуры, занимавшиеся этим, остались практически неисследованными; между тем именно история их функционирования крайне важна как с исторической, так и с практической точки зрения.
Не выявлен вклад партийных и советских властей, органов государственной безопасности, военной разведки, армейских политорганов в организацию партизанского движения. В результате часто заслуги одного ведомства приписываются другому; так, В. А. Пережогин говорит о принадлежности партизанского отряда Д. Н. Медведева военной разведке, тогда как на самом деле тот подчинялся 4-му Управлению НКВД СССР.[17] А. Ю. Попов замечает о недопустимости такого подхода, однако и сам чуть позже приписывает органам госбезопасности заслугу создания Оперативно-учебного центра Западною фронта.[18] На самом же деле ОУЦ подчинялся партийным властям Белоруссии и был организовал полковником И. Г. Стариновым, на тот момент никакого отношения к органам НКВД не имевшим.
Источниковая база исследования включает в себя опубликованные и неопубликованные источники. Последние представлены документальными материалами из фондов Российского государственного архива социально-политической истории и Российскою государственного военного архива: фондом Центрального штаба партизанского движения (РГАСПИ. Ф. 69. On. 1), личными фондами начальника ЦШПД П. К. Пономаренко (РГАСПИ. Ф. 625. On. 1), Главнокомандующего партизанским движением К. Е. Ворошилова (РГАСПИ. Ф. 74. Оп. 2) и помощника начальника ЦШПД, зам. начальника УШПД полковника И. Г. Старинова (РГВА. Ф. 40 973. On. 1).
Помимо архивных фондов использовались многотомные серии сборников документов «Русский архив: Великая Отечественная» Института военной истории Министерства обороны РФ и «Органы государственной безопасности СССР в годы Великой Отечественной войны» Академии ФСБ России, существенно обогатившие источниковую базу исследования.[19]
Особую группу источников составляет комплекс воспоминаний, созданных теми, кто осуществлял организацию и руководство советским партизанским движением. В эту группу входили начальник ЦШПД П. К. Пономаренко, Главнокомандующий партизанским движением К. Е. Ворошилов, первый секретарь ЦК КП(б) Украины Н. С. Хрущев, начальники отделов (управлений) ЦШПД, руководство 4-го Управления НКВД, начальники региональных штабов партизанского движения, разведотделов штабов фронтов, спец-отделений политуправлений фронтов, командиры крупнейших партизанских соединений. Информационный потенциал этих воспоминаний следует признать значительным; к сожалению, до настоящего времени воспоминания либо игнорировались исследователями, либо использовались в сугубо иллюстративных целях. Исследование всего комплекса воспоминаний позволяет увидеть некоторые скрытые связи; так, например, существует группа воспоминаний, в которой имеется одинаковая фигура умолчания, что позволяет делать некоторые выводы.[20]
В 1997–1999 гг. автор этих строк имел честь тесно общаться с человеком, о котором столь упорно предпочитали не упоминать мемуаристы — с одним из руководителей советского партизанского движения, крупнейшим специалистом в области партизанской и диверсионной борьбы полковником И. Г. Стариновым. Знакомство и продолжительное общение с этим выдающимся человеком позволили лучше понять события того времени, а ряд документов из личного архива Старинова дал возможность рассмотреть проблему с большей критичностью.
В приложении к книге публикуется статья «Работа по линии «Д», посвященная подготовке партизанской войны в СССР в межвоенный период, и работа И. Г. Старинова «Вопросы подготовки кадров к ведению партизанской войны».
ЧАСТЬ I
Создание ведомственных систем управления партизанским движением
Глава 1
Объявление партизанской войны
Лев Толстой однажды заметил, что ни один план не выдерживает столкновения с действительностью. Возможно, это утверждение чрезмерно категорично, однако зачастую именно так и происходит. В течение долгих лет Советский Союз готовился к большой войне. В Генштабе разрабатывали детальные планы возможных боевых действий, в военных округах проводились учения и маневры, командиры Красной Армии старательно учились искусству современной войны и нарком обороны Ворошилов уверенно говорил о войне «малой кровью на чужой территории». Но вся довоенная подготовка оказалась недостаточной в тот проклятый день, когда германские войска вторглись на советскую землю.
Немецкие клинья рвали оборону Красной Армии, на приграничных аэродромах горели так и не поднявшиеся в воздух самолеты с красными звездами на плоскостях, а на фоне подбитых и брошенных советских танков фотографировались шедшие на восток солдаты вермахта. Мужество и самоотверженность красноармейцев поражала противника, — но военная машина вермахта была гораздо сильнее РККА. Вся довоенная подготовка к войне пошла прахом.
