Марк Твен - Жанна дАрк
Если в предыдущих своих исторических романах М.Твен разоблачает лживую идеализацию Средневековья, то в образе Жанны д'Арк он воспевает народную героиню, назвав ее "гением патриотизма, конкретным, осязаемым и видимым его воплощением". В дни пятидесятилетия со дня смерти великого писателя газета "Правда" подчеркивала, что в книгах "Жанна д'Арк" и "По экватору" Марк Твен признает народ движущей силой истории, рождающей героев и вождей, и считает его источником нравственных и эстетических ценностей [М. Боброва. "Великий американский писатель", газета "Правда", 20 апреля 1960 года].
В работе над книгой о Жанне д'Арк М.Твен еще и еще раз убеждается в том, что "человек всегда останется человеком, целые века притеснений и гнета не могут лишить его человечности". Таким Человеком с большой буквы для М.Твена явилась Жанна д'Арк, и писатель с полной определенностью сказал: "Она. была крестьянка. В этом вся разгадка. Она вышла из народа и знала народ". Именно поэтому, - писал Твен, - "она была правдива в такие времена, когда ложь была обычным явлением в устах людей; она была честна, когда целомудрие считалось утерянной добродетелью... она отдавала свой великий ум великим помыслам и великой цели, когда другие великие умы растрачивали себя на пустые прихоти и жалкое честолюбие; она была скромна, добра, деликатна, когда грубость и необузданность, можно сказать, были всеобщим явлением; она была полна сострадания, когда, как правило, всюду господствовала беспощадная жестокость; она была стойка, когда постоянство было даже неизвестно, и благородна в такой век, который давно забыл, что такое благородство... она была безупречно чиста душой и телом, когда общество даже в высших слоях было растленным и духовно и физически, - и всеми этими добродетелями она обладала в такое время, когда преступление было обычным явлением среди монархов и принцев и когда самые высшие чины христианской церкви повергали в ужас даже это омерзительное время зрелищем своей гнусной жизни, полной невообразимых предательств, убийств и скотства".
В так называемом предисловии переводчика, по сути-авторском предисловии, наш читатель найдет выразительную характеристику Жанны д'Арк, как она выкристаллизовалась в художественном сознании писателя. Свой роман М.Твен выдает за "свободный перевод" личных воспоминаний Луи де Конта - пажа и секретаря самой Жанны д'Арк. Уже от переводчика на современный английский язык, т. е. от своего собственного имени, М.Твен указывает на свои источники, которые он, с одной стороны, называет источниками "из-под присяги", а с другой - "достоверными и убедительными". В этом нельзя полностью согласиться с М.Твеном. А. Франс был ближе к истине, когда создавал свою книгу о Жанне д'Арк, отмечая исключительную недобросовестность ведения всех материалов процесса над Жанной (а он исследовал гораздо больше источников, нежели М.Твен). Наконец, А. Франс проницательно указал на то, что все материалы процесса при переводе на латинский язык потеряли во многом оригинальный оттенок и утратили тонкость мыслей.
М.Твен использовал разнообразные источники, которые он изучал и освещал как писатель-демократ. Из этих источников он мог составить себе следующую картину.
Шла Столетняя война. После битвы при Азенкуре (1415 г.) весь север Франции вместе с Парижем подпадает под власть англичан, на сторону которых переходят и многие французские феодалы (например, герцог Бургундский). К 1428 году стягивается петля осады вокруг города Орлеана, взятие которого открыло бы англичанам весь юг страны и привело бы к падению Франции. Перед лицом этой колоссальной опасности растерялись и феодалы, и церковники, называвшие себя народными пастырями. Только простой народ Франции не покорялся иноземцам и видел в них ненавистных захватчиков. В областях, захваченных врагом, велась партизанская борьба, и время властно требовало появления вождя из среды самих масс. Тогда-то семнадцатилетняя крестьянская девушка из Домреми по имени Жанна д'Арк становится во главе небольшого отряда, который при поддержке городского ополчения снимает осаду с Орлеана. Естественно, что свое патриотическое призвание Жанна сама и ее современники, ее близкие понимали и могли понимать лишь как миссию, внушенную ей свыше. Отсюда и ее вера в "голоса", которые обращались к ней, звали на подвиг во имя "Франции милой и прекрасной", как пели в ту пору средневековые жонглеры и труверы, повторяя слова из "Песни о Роланде".
Подвиги Жанны д'Арк в дни Столетней войны не ограничились освобождением Орлеана, хотя и этого было бы достаточно для славы, ибо в 1428 г. наступил поворот во всей Столетней войне. Сопротивление ненавистным захватчикам ширилось. Многочисленные отряды партизан и ополченцев присоединяются к ее армии и гонят врага, но именно из-за растущей популярности Жанны, как заметил К. Маркс, "для королевской и аристократической партии крестьянская девушка была также бельмом на глазу" [Архив Маркса и Энгельса, том VI, стр. 328]. И тут наступает в ее истории трагический поворот. Как отмечал уже Жюль Мишле (единственный историк, прямо цитированный в романе М.Твена. - Д. Ф.), девственница была покинута тем самым духовенством, которое в былое время несло крест впереди нее... Не нашлось ни одного, кто вызвался бы засвидетельствовать в Руанском замке ее невинность, установленную за 18 месяцев перед этим. Это постыднейшая страница в истории правящих классов Франции и католической церкви: в угоду иноземным поработителям был начат процесс над национальной героиней страны.
Повествование М.Твена, едва автор переходит к описанию этого процесса, становится гораздо более жизненным, чем в начале. Это и понятно. В первых частях романа источниками о жизни Жанны д'Арк служили косвенные книжные свидетельства. В материалах самого допроса, в свидетельских показаниях родственников, земляков и близких перед М.Твеном вырисовывались во многом стереотипные ответы о "голосах" и "святости поведения", о том, что Жанна "была, как и все"...
Общепризнано, что если первые части романа отмечены некоторой сентиментальностью вымышленного рассказчика, то картины инквизиционного процесса исполнены большого драматизма. Массовые сцены, - а только от массового героизма при переходе к атаке против лагеря англичан под Орлеаном и надо было ждать избавления, - не очень удались американскому романисту. Но вот схватку Жанны с ее извечными идеологическими противниками, с отцами церкви во главе с епископом Кошоном М.Твен изобразил весьма убедительно и живо. Все, что касалось облика Жанны, было окутано дымкой легенды. Особо почитаемый М.Твеном историк Жюль Мишле так и писал: "Она была живою легендой". И действительно, как Жанна держалась в седле, какие предпочитала доспехи, при каких именно обстоятельствах препоясалась древним мечом, - все это известно только народной легенде. Лишь память народа, а не труды историков военного искусства, хранит свидетельство об этом, как равно и об использовании пастушкой из Домреми артиллерии. Поневоле М.Твен был связан здесь литературными обработками легенд о Жанне.
Но когда М.Твен переходит к описанию процесса 1431 года, к изображению допросов, во время которых казуистика матерых схоластов и инквизиторов была пострашнее любых военных ловушек англичан или бургундцев, вот тут он с большой выразительностью рисует нравственную силу Жанны д'Арк. М.Твен выступает одновременно и как сатирик - в обличении всей своры палачей Жанны, и как поэт - в изображении самой народной героини. Писатель показывает, как церковные ищейки словно бы нападают на след возможного "отступничества" Жанны, когда ставят перед нею различные казуистические вопросы. Но... тщетно! Здравый смысл, врожденное чувство юмора, а главное, всепоглощающая воодушевленность патриотическим подвигом - все это помогает Жанне избежать самых гибельных ловушек. Героиня одерживает одну моральную победу за другой. На судебном процессе в Руане, где ей было отказано во всем, ее ни разу не поставили в тупик, не заставили признаться в дурных помыслах, в "дьявольских кознях". Когда Жанну пытаются обвинить в непослушании родителям, в самовольном уходе из Домреми, патриотка отвечает, что она поступила как дочь Франции; когда ее спрашивают, почему она облачилась в мужскую одежду или почему она призывала к сражению в канун пасхи, ответы ее на каждый из этих вопросов - это ответы девушки из народа, народной героини, горячо любящей свою родину. На одном из дознаний Жанну спрашивают, как могла она побуждать соотечественников к убийству. На это девушка отвечает: пусть иноземцы уйдут отсюда, и тогда все будут спокойны, а если они останутся, то будут убиты. Один из судей прошамкал на лимузенском наречии: "На каком языке говорили с тобой "голоса"?" Жанна гордо ответила: "На лучшем языке, чем ваш".
Перед каждым автором, который писал о Жанне д'Арк, вставала задача объяснить природу ее воодушевления "голосами". Марк Твен показывает, как церковь сначала использовала это, а затем цинично надругалась над этим же. Он пишет: "Голоса" Жанны, или, лучше сказать, какой-то внутренний инстинкт..." Этим сказано все. М.Твен приходит к выводу, что "голоса" девушки из народа - это ее внутреннее понимание долга, или, точнее, какой-то внутренний инстинкт. Повинуясь этим "голосам", Жанна выступала как воительница и, опираясь на них же, предстала перед трибуналом инквизиции. Ни один вопрос из заданных ей на процессе не был прост, все они, в отдельности и вместе взятые, были цепью гнусной провокации. Величие народной героини, ее душевная сила предстают во весь рост именно на этих страницах.
