Сербия. Полная история страны - Драган Стоянович
В декабре 1282 года император Михаил VIII предпринял попытку реванша. Старец Данило пишет, что «царь… исполнился великой ярости и, чтобы победить, собрал в своей армии греков и многих других иноземных народов: татар, турок и других, и с ними он пошел, хвастаясь в своем безумии тем, что не только предаст горькой участи этого благочестивого [Милутина], но и сделает так, что не будет больше упоминаться его имя в его государстве. И он сам не знал, что с ним произойдет, что, вопреки его хитрым намерениям, он представится в чужих владениях, скоро умрет внезапной смертью».
Спустя три дня после выступления Михаил VIII неожиданно для всех умер близ Радеста[54]. Его сын и преемник Андроник II Палеолог не мог прекратить поход, ибо тогда наемное войско могло бы начать разграбление византийских земель, но он не был опытным стратегом и вообще только начинал править. После того как на переправе через Дрин[55] сербы разгромили один татарский отряд, интервенты ушли обратно. Но этим дело не кончилось — осенью 1283 года Милутин при поддержке своего брата Драгутина предпринял ответный поход, в котором сербское войско дошло до Струмицы, Охрида[56] и Прилепа[57]. Старец Данило пишет о том, что братья повели в поход все свои войска. Пожалуй, никогда еще в истории Сербии не предпринималось столь масштабной военной операции. Правда, примерно в середине похода Драгутин со своим войском повернул обратно и дальше Милутин действовал в одиночку. «И отпустил возлюбленного своего брата в его сремское государство, и сам немного отдохнул со своими воинами», — пишет старец Данило, и эту фразу очень любят цитировать сторонники концепции существования двух сербских государств. Вот чего Даниле иногда не хватает (при всем нашем уважении к этому достойнейшему летописцу), так это внимания к деталям. «Победил всех своих врагов и врагов войны, а также тех, кто выступал против него», — пишет он о Милутине, но не раскрывает деталей, касающихся этого этапа борьбы с внутренней оппозицией, а ведь они так важны для понимания обстановки в государстве. Объективности ради нужно отдать должное всем Неманичам, которые правили до Милутина, в том числе и тем, которые свергали друг друга. Интриги интригами, перевороты переворотами, но при каждом правителе этой династии Сербия становилась все сильнее, как в военном, так и в экономическом отношении. Милутину досталось хорошее наследство, хороший потенциал, накопленный его предшественниками, и он этот потенциал блестяще реализовал, сделав свое королевство самым сильным балканским государством. И те, кто правил после Милутина, продолжали приумножать сделанное им, превратив королевство в царство, но так продолжалось недолго…
Но вернемся в конец XIII века. В 1283 году Милутин расторг брак с дочерью фессалийского правителя и женился на дочери венгерского короля Иштвана V Елизавете (Эльжбете). У принцессы была весьма интересная, точнее — весьма драматическая биография. В детстве волею своего отца она была отдана в доминиканский монастырь, откуда ее впоследствии, уже после смерти короля Иштвана, похитил чешский магнат Завиш, прежде бывший мужем королевы Чехии Кунгуты Галицкой. После того как Завиша казнил сын Кунгуты, чешский король Вацлав II, Елизавета вернулась на родину.
Сестра Елизаветы Каталина была замужем за Драгутином. Однажды, когда Елизавета приехала навестить сестру, ее увидел король Милутин. Вспыхнувшая страсть оказалась настолько сильной, что Милутин захватил Елизавету и увез с собой. Поступок выглядел неприглядно сразу с нескольких сторон. Прежде всего сестра венгерского короля заслуживала более уважительного отношения. Во-вторых, Елизавета формально оставалась монахиней, несмотря на свой прежний брак, и была католичкой. В-третьих, родной брат Милутина Драгутин был женат на родной сестре Елизаветы Каталине, следовательно, по христианским воззрениям (вне зависимости от конфессии) отношения Милутина с Елизаветой считались кровосмесительными, несмотря на то что прямого смешения родственной крови не происходило. Но Милутин в очередной раз пренебрег условностями: он отправил бывшую жену к ее отцу в Фессалию и стал жить с Елизаветой. Сербским иерархам не оставалось ничего, как смириться и благословить этот брак, в котором Елизавета родила Милутину дочь Зорицу. «Импульсивный» брак продлился год, затем Елизавета вернулась к монашеской жизни, а Милутин женился на дочери болгарского царя Георгия I Тертера Ане, которой на момент заключения брака (1284) было около пяти лет. Ничего страшного, ведь Милутину нужна была не сама Ана, а союз с ее отцом, который укреплял болгарские позиции на Балканах так же старательно, как Милутин — сербские. Союз с Георгием не уберег Милyтина от конфликтов с более мелкими болгарскими правителями, но эти конфликты вызвали недовольство у золотоордынского наместника-беклярбека Ногая, чьи владения простирались от левого берега Дуная до Днестра. Войны с Ногаем удалось избежать, но Милутину пришлось признать ханский сюзеренитет и отправить в ставку Ногая заложников, среди которых был его сын Урош (также известный как Стефан Дечанский). О матери Уроша нет достоверных сведений, но, вероятнее всего, ею была первая жена Милутина. Заложники получили свободу в 1300 году после смерти Ногая, разгромленного ханом Золотой Орды Тохтой.
В 1297 году византийский император Андроник II предпринял попытку вернуть территории, завоеванные сербами в 1284 году, но сербы разгромили вторгшееся византийское войско. У Андроника не было желания затевать новый поход, а у Милутина не было возможности развить успех и добавить к своим владениям новые византийские территории. Обоим правителям нужен был прочный мир. Ради упрочения союза Милутин женился на пятилетней дочери Андроника Симониде, а тот, в свою очередь, отказался от претензий на спорные земли.
Королева Симонида. Фреска в монастыре Грачаница. Ок. 1320
Симониде, точнее — фреске с ее изображением в монастыре Грачаница[58], известный поэт Милан Ракич, талант которого был равен его патриотизму, посвятил стихотворение, преисполненное горечи и надежды, надежды на светлое будущее сербского народа. Это стихотворение, опубликованное в 1907 году, не потеряло своей актуальности в наши дни
