Яков Ставровский - Малороссия. Новороссия. Крым. Полная история южного русского края
Применяясь к требованию рынка, кустари изготовляют главным образом простой товар, так называемый «полувал», идущий на «верхи» – головки и голенища сапог (из более тонких его частей) и на подошвы (из толстых); техника изготовления кож весьма примитивна и в следствии того, конечно, далеко не удовлетворительна.
По размерам и характеру производства, вся масса кустарей-кожевников весьма неоднородна, хотя значительное их большинство принадлежит к числу бедняков, располагающих едва 2–3 небольшими чанами (бочками) для золения и столькими же для дубления и самую операцию выделки производящих летом на дворе, а зимою – в жилой избе. Сравнительное меньшинство кустарей обладает настоящими чанами вместо бочек и другими важнейшими приспособлениями, а также особыми теплыми помещениями для зимних работ. Кустари первой категории обыкновенно выделывают в год от 80 до 100 кож, накладывая в чаны по 10–12 штук и, производя это раза четыре летом и три – зимой, а кустарям второго разряда удается выработать до 600 и более кож. Но, кроме того, существуют еще кожевники, производства которых из кустарных превратились уже в небольшие промышленные предприятия; но число таких хозяев весьма ограничено, и притом вырабатываемый ими товар, по своему качеству, по большей части мало, чем отличается от изделий прочих кустарей. Все производство кож обыкновенно сосредоточивается в жилой избе; семья кожевника в большинстве местностей спит на досках, покрывающих квасной чан, который занимает почти четвертую площадь всей избы, а стол стоит обыкновенно на досках вырытого под полом зольника.
Главная выгода совмещения выработки кожи с переделкою ее на сапоги заключается в том, что первая, требуя на свое выполнение сравнительно незначительной затраты времени и труда, оставляет кустарю большой досуг, который он, таким образом, и может с большим для него удобством использовать в другом промысле – сапожничестве; кроме того, конечно, при продаже кустарем выработанной им кожи в виде изделия из нее, труд по ее выделке оплачивается для него значительно выгоднее, нежели в сыром ее виде.
Но с другой стороны далеко не все сапожники суть в то же время и кожевники; даже более – далеко не всегда кожевники имеют возможность удовлетворить потребности местных сапожников в сыром материале, почему зачастую наблюдается привоз больших партий кожи со стороны.
Сапожный промысел, как уже вытекает из предыдущего, широко распространен почти во всех выше упомянутых центрах кустарного кожевничества; но, кроме того, кустарей-сапожников весьма значительное число насчитывается, как говорилось выше, в г. Березне Черниговского уезда, в Новозыбковском уезде (в м. Новом Ропске, посаде Климове, м. Семеновке, с. Орлиновке и др.), где число их достигает 1.200 человек, затем в Борзенском уезде (г. Борзна и с. Ичня), в Остерском у. (м. Летки) и во многих других. В Полтавской губернии главным средоточием сапожного дела является Зеньковский уезд, где изготовлением сапог занимается свыше 1½ тысяч человек; кроме того, оно довольно развито в Роменском уезде (м. Смелое) Константиноградском и других уездах. Наконец, в Харьковской губернии сапожный промысел наибольшие размеры имеет в Валковском уезде (в тех же пунктах главным образом, где развито и кожевничество), а также в г. Ахтырке (до 700 сапожников) и слоб. Котельве Ахтырского же уезда (около 150 кустарей).
Организация сапожного промысла, как и кожевенного, в Малороссии весьма проста. Здесь нет больших мастерских, а наемные рабочие, если и встречаются, то обыкновенно не более, как в числе двух у одного хозяина. Пользование посторонними рабочими выражается или в найме столовых рабочих, или в принятии учеников, или же, наконец, в отдаче работы так называемым «отпарщикам», т. е. кустарям, работающим «от пары». Работа производится обыкновенно в жилой хате. Почти все кустари-сапожники являются поставщиками простых крестьянских сапог и башмаков – «черевиков», и только некоторые мастера изготовляют более щегольскую «панскую» обувь – сапоги на ранту, ботинки с резинами, мелкие башмаки городского фасона и т. п.; эти мастера имеют даже швейные машины и другие, более ценные приспособления. Следует заметить, что, в общем, работа малороссийских сапожников довольно чистая и почти никогда не грешит фальсификацией, вроде картонных подошв и т. д.
Необходимый для работы материал сапожники или, как отмечалось выше, приготовляют себе сами, или же приобретают на ярмарках, или в местных лавках, причем товар покупается или в вид целых кож, что гораздо выгоднее, или же в виде «вытяжек», т. е. готовых нарезок на отдельную пару. Сбывают свои изделия сапожники обыкновенно на местных базарах и ярмарках крестьянскому населению, хотя кроме того в большинстве местностей оперируют скупщики, или «лавочники».
Цены на сапоги подвержены весьма широким колебаниям, в зависимости от добротности материала, качества работы, времени года, степени конкуренции и многих других условий, почему учет заработка кустаря-сапожника весьма затруднителен, не говоря уже о том, что он еще осложняется и тем обстоятельством, что в очень многих случаях, как мы знаем, сапожный промысел соединяется с кожевенным, и таким образом в стоимость сапог входит заработная плата как за их шитье, так и за выделку самой кожи. По примерному расчету, дневной заработок самостоятельного сапожника может быть определен, в среднем, от 50 до 90 коп., смотря по времени года. Самым бойким временем для сапожников должен быть назван период с Петрова дня и до 1 ноября; зима же является наиболее тяжелой для них частью года, когда спрос на их изделия понижается до минимума.
Из остальных промыслов по обработке животных продуктов нам остается сказать об овчинном и шубном производстве и о производстве роговых изделий, а также о некоторых других, имеющих, впрочем, уже совсем ограниченные размеры.
Овчинный (он же скорняжный) промысел, заключающийся в выделке и окрашивании овчин, тесно связан в Малороссии с шубным или кожушным (кушнирным) промыслом, т. е. шитьем шуб и полушубков из готовых овчин. Выделываемые здесь дубленки не представляют собою настоящих овчин, которые бы не боялись сырости: они только натерты, для придания им цвета, дубом и подкрашены охрой, кроме желтых шуб приготовляются, впрочем, еще и белые, натертые мелом, а иногда и окрашенные – черные, красные. Шубы и полушубки обыкновенно отделываются тесемочками, вышивками, мерлушкой и т. д.; к ним пришиваются воротники из местных или привозных смушек. Сбываются кожухи и шубки чаще на месте, или на ближайших ярмарках и базарах. Обычная цена их колеблется от 9 до 12 рублей.
Упомянем еще о существовании незначительного по своим размерам кустарного промысла, являющегося одной из отраслей кожевенного производства, а именно – о сыромятничестве и тесно с ним связанном шорничестве, так как сыромятники изготовленный ими продукт – «лымарщину» обыкновенно сами же перерабатывают в шорные изделия, становясь, таким образом, и шорниками.
Роговой промысел, состоящий в изготовлении гребешков из бычьих и коровьих рогов, сосредоточен в местечке Хомутце Миргородского у. Полтавской губернии. Всего этим промыслом здесь занято до 250 человек. Необходимый для изделий материал – рога кустари приобретают в ближайших городах и местечках сотнями, платя за нее от 4–5 до 8—10 рублей. Из сотни рогов изготовляется до 2 сотен мелких гребешков и около ста более крупных. За работу кустарю остается обыкновенно около 1 коп. с гребешка и, при средней выработке в день 20–25 гребешков, – 20–25 коп. в день. Сбывается вся масса хомутецких гребешков на субботних базарах в м. Рашевке скупщикам, которые, в свою очередь, уже рассылают их во все концы России. Положение гребенщиков отягощается, кроме необходимости для большинства из них кредитоваться у тех же скупщиков, как деньгами, так и сырьем, и весьма не высокой оплаты их труда, еще и условиями самой работы, особенно в зимнее время – в запертой хате, насыщенной тяжелым запахом жженного рога и мелкой роговой пылью, образующейся при всевозможных операциях стругания и выпиливания.
Перейдем теперь к описанию промыслов по обработке волокнистых веществ – льна, конопли, бумаги, шерсти и пр., имеющих целью удовлетворить потребности населения в различном белье и одежде. Насколько велика, по своим размерам, эта потребность, можно видеть из следующего, хотя весьма приблизительного, но заведомо преуменьшенного расчета Полтавского земства. Годовая потребность средней семьи в прядильно-ткацких изделиях могла бы быть здесь в 160 аршин холста и 25 аршин сукна, а потому потребность всех семей губернии при этом условии выразилась бы в 64 миллиона арш. первого и 10 милл. арш. – второго, что, при самой умеренной цене аршина полотна на круг в 10 коп. и сукна – в 50 коп., составит значительную сумму в 11,4 миллиона рублей. Распространяя расчет Полтавского земства и на остальные губернии описываемой области, население которых относится к населению Полтавской губернии как 0,9 и 0,8 к 1, мы должны оценить общее количество ткацких изделий, которое бы должно быть в распоряжении населения Малороссии, приблизительной суммой в 30 слишком миллионов рублей.
