Наполеон Бонапарт - Кампании в Египте и Сирии (1798-1799 годы)
Общее мнение, царившее во французской эскадре, заключалось в том, что бой будет отложен на завтрашний день, если только в течение ночи противник не усилится другими кораблями, ибо казалось невозможным, чтобы Нельсон отважился на битву с теми лишь кораблями, которые он держал на виду. Приказ о боевой тревоге был выполнен очень плохо. На "Ориане" оставили палубные надстройки, сооруженные для размещения пассажиров. "Герье" и "Конкеран" высвободили только по одной батарее и загромоздили батарею, находившуюся со стороны суши. Брюэйс, видимо, собирался выйти в море, но дожидался матросов из Александрии, которые явились только в 9 часов вечера. Между тем вражеские силы находились на расстоянии пушечного выстрела, и, к большому удивлению обоих флотов, французский адмирал не давал сигнала открыть огонь. Приказ Нельсона состоял в том, чтобы, бросив якорь, атаковать французские корабли один на один, с тем чтобы каждый английский корабль резал нос французскому. "Каллоден", который должен был атаковать "Герье", - крайний слева корабль французской линии, - при попытке пройти между "Герье" и островом Аль-Бекейр сел на мель. Если бы на этом острове были поставлены тяжелые орудия, ему пришлось бы спустить флаг; во всяком случае он оставался бесполезен на всем протяжении битвы. Следовавший за ним "Голиаф" прошел между ним и французской линией. Он хотел бросить якорь и резать нос "Герье", но, будучи увлечен течением и ветром, обошел этот корабль, который не смог использовать батарею правого борта, так как она была загромождена. Капитан "Голиафа" был поражен тем, что ни "Герье", ни "Конкеран" не дали по нему ни одного залпа, хотя на них развевался французский флаг; впоследствии он с удивлением узнал причину этого противоречия. Если бы "Герье" стоял на четырех якорях поближе к острову, обойти его было бы невозможно. "Зэлэ" повторил маневр "Голиафа", за ним последовал "Орион", но был атакован французским фрегатом "Серьез". Эта отважная атака замедлила его движение, он бросил якорь между "Франклином" и "Пепль-Суверен". Английский флагманский корабль "Вангард" бросил якорь, чтобы резать нос "Спартиату" - третьему кораблю французской линии. "Дефанс", "Беллерофон", "Мажестье", "Минотавр" последовали его примеру, и все левое крыло и центр французской линии - до восьмого корабля "Тоннан" - оказались вовлеченными в сражение. Пять же правых кораблей не приняли в нем никакого участия. Французский флагманский корабль и двое его "матросов", значительно превосходившие вражеские корабли, совершали чудеса. Английский корабль "Беллерофон", потеряв снасти и мачты, был вынужден спустить флаг. Два других 74-пушечных корабля, потеряв мачты, были вынуждены удалиться; и если бы в этот момент контр-адмирал Вильнев вышел в море с кораблями правого крыла и атаковал английскую линию находившимися под его командой пятью линейными кораблями и двумя фрегатами, победа досталась бы французам. Английский линейный корабль "Каллоден" сел на мель, "Леандр" был занят тем, что старался помочь ему сняться с нее; правда, в пределах видимости появились "Александр" и "Суифтшюр", но они находились еще далеко от места сражения, "Беллерофон" же спустил флаг. "Леандр", видя, в каком опасном положении оказался английский флот, оставил "Каллодена" и ринулся в бой. Наконец, прибыли "Александр" и "Суифтшюр", которые атаковали "Франклина" и "Ориана". Исход сражения еще совершенно не определился, и оно продолжалось с примерно равными шансами для обеих сторон. С французской стороны "Герье" и "Конкеран" более не стреляли, но это были самые плохие корабли; со стороны англичан тоже были выведены из строя "Каллоден" и "Беллерофон". Английские корабли пострадали больше французских вследствие превосходящей силы огня "Ориана", Франклина" и "Тоннана". Казалось вероятным, что огонь будет продолжаться таким образом всю ночь и что адмирал Вильнев, наконец, примет участие в сражении. Но около 9 часов вечера на "Ориане" возник пожар. В 10 часов он взорвался, что и решило исход боя в пользу англичан. Взрыв его был ужасающим; сражение было прервано на полчаса. Затем французская линия возобновила огонь. "Спартиат", "Аквилон", "Пепль-Суверен", "Франклин", "Тоннан" поддержали честь своего флага. До трех часов утра огонь оставался ожесточенным, с трех до пяти он ослабел с обеих сторон, а в 5 часов вновь усилился, став таким же бешеным, как прежде. Что произошло бы, если б "Ориан" принимал в этом участие? К полудню 2 августа исход сражения определился. Только тогда адмирал Вильнев словно впервые заметил, что на протяжении 18 часов идет бой. Он обрезал канаты и вышел в море с 80-пушечным "Вильгельмом Теллем", "Женерё" и фрегатами "Диана" и "Жюстис". Остальные корабли, составлявшие правое крыло, выбросились на берег, почти не приняв участия в бою.
Потери английской эскадры и возникший на ней беспорядок были таковы, что через 24 часа после начала сражения на "Тоннане" развевался еще французский флаг, но ни один из кораблей Нельсона не был в состоянии атаковать его настолько пострадала английская эскадра. Он с удовольствием увидел, что "Вильгельм Телль" и "Женерё" спасаются бегством. Его не соблазняла мысль о преследовании их. Своей победой он был обязан тупости и небрежности капитанов "Герье" и "Конкерана", несчастному случаю с "Орианом" и дурному поведению адмирала Вильнева. Брюэйс выказал величайшее мужество. Несколько раз раненный, он отказался спуститься на перевязочный пункт. Он умер на своем мостике и с последним вздохом отдал боевой приказ. Командир "Ориана" Каза-Бьянка, выдающиеся офицеры Тевенар, Дюпти-Туар погибли со славой. С Каза-Бьянка находился его сын. Увидев, что пламя охватывает корабль, он пытался спасти ребенка и привязал его к плавающей в море стеньге; но этот красивый мальчик был поглощен волнами при взрыве. Сам Каза-Бьянка погиб при том же взрыве вместе с "Орианом", держа в руке национальное знамя. Мнение моряков обеих эскадр едино: Вильнев мог обеспечить победу французов; он мог сделать это в 8 часов вечера, он мог сделать это в полночь после гибели "Ориана", он мог сделать это еще и на рассвете. Этот адмирал заявил в свое оправдание, что ожидал сигнала адмирала; но в клубах дыма этот сигнал не удалось прочесть. Нужен ли сигнал, чтобы придти на помощь товарищам и принять участие в битве? К тому же "Ориан" взорвался в 10 часов вечера, сражение закончилось на следующий день, около 12 часов. Следовательно, Вильнев командовал эскадрой в течение 14 часов. Этот офицер в генеральском чине не был лишен морского опыта, но был лишен решимости и энергии. Он обладал достоинствами капитана порта, но не имел качеств солдата. На высоте Кандии "Вильгельм Телль" и "Женерё" разделились. "Вильгельм Телль" отправился на Мальту с двумя фрегатами; "Женерё" под командой отважного Лежуаля вошел в Адриатическое море и погнался за посланным с поручением "Леандром" - 50-пушечным кораблем, участвовавшим в Абукирском сражении; он захватил его после четырехчасового боя и привел на Корфу. Англичне потеряли в этом сражении 800 человек убитыми и ранеными. Они захватили семь линейных кораблей; два линейных корабля и один фрегат сели на мель и попали в их руки; один линейный корабль и один фрегат сели на мель и были сожжены у берега их экипажами; один линейный корабль взорвался; два линейных корабля и два фрегата спаслись. Число пленных и убитых достигало почти 3000 человек. 3500 человек прибыли в Александрию, в том числе 900 раненых, возвращенных англичанами. Командиры кораблей "Герье" и "Конкеран", "Эре", "Меркюр", "Тимолеон" покрыли себя стыдом. Капитаны фрегата "Серьез", кораблей "Спартиат", "Аквилон", "Пепль-Суверен", "Франклин", "Тоннан" заслужили величайшую похвалу.
V. Тысяча солдат морской пехоты или матросов, спасшихся с эскадры, были включены в состав артиллерийских и пехотных частей армии; полторы тысячи составили морской легион из трех батальонов; еще одна тысяча была использована для пополнения экипажей двух 64-пушечных линейных кораблей, семи фрегатов и бригов, корветов и посылочных судов, которые находились в Александрии. Начальник военно-строительных работ флота Лерой энергично занялся спасательными работами. Ему удалось спасти несколько пушек, ядра, мачты, куски дерева. Капитан 1-го ранга Гантом - начальник штаба эскадры, бросившийся в воду, когда "Ориан" был охвачен пламенем, и достигший берега, был произведен в контр-адмиралы и взял на себя командование военно-морскими силами армии.
Адмирал Брюэйс своим хладнокровием и неустрашимостью исправил, насколько это от него зависело, допущенные им ошибки, а именно: 1) то, что он не выполнил приказ своего начальника и не вошел в старый порт Александрии; он мог сделать это, начиная с 8 июля; 2) то, что он оставался на якоре у Абукира, не принимая при этом должных мер предосторожности. Если бы он держал в море легкую эскадру, то уже на рассвете был бы предупрежден о приближении противника и не был бы захвачен врасплох; если бы он вооружил остров Аль-Бекейр и воспользовался двумя 64-пушечными линейными кораблями, семью фрегатами, бомбардами, канонерками, которые стояли в порту Александрии, а также матросами, находившимися в его распоряжении, то обеспечил бы себе большие шансы на победу; если бы он поддерживал хорошую дисциплину, ежедневно объявлял бы тревогу, два раза в день проводил учебные стрельбы и по крайней мере два раза в неделю лично осматривал свои корабли, то батареи правого борта на "Герье" и "Конкеране" не были бы загромождены. Тем не менее, несмотря на все его ошибки, если бы "Ориан" не взорвался, а адмирал Вильнев пожелал бы принять участие в бою, вместо того чтобы оставаться праздным наблюдателем, французы смогли бы еще рассчитывать на победу. Образ действий Нельсона был отчаянный и не может быть рекомендован как образец, но сам он и английские экипажи проявили такую энергию и искусство, какие только было возможно проявить, в то время как половина французской эскадры выказала столько же неспособности, сколько и малодушия.
