Сергей Мосолов - Российская империя в XVIII веке. Курс русской истории
Время Елизаветы отмечено усилением роли женщины в обществе. И российские помещицы, по свидетельству современников, все шире входили в дела управления имениями. По жестокости они иногда даже превосходили мужчин. Как раз в конце правления Елизаветы творила свои расправы с крепостными Дарья Николаевна Салтыкова, известная как Салтычиха. Жалоб на жестокую помещицу всегда шло много при Елизавете Петровне, а потом и при Петре III, но Салтычиха принадлежала к известному дворянскому роду, представители которого к тому же были генерал-губернаторами Москвы: отец Семён Андреевич Салтыков в 1732—1740 годах и его сын, фельдмаршал Пётр Семёнович Салтыков в 1763—1771 годах, поэтому все дела о жестокостях оказывались решёнными в её пользу. Кроме того, она не скупилась на подарки властям. Доносчиков наказывали кнутом и ссылали в Сибирь. И лишь, в 1768 году, решением Сената и императрицы Екатерины Второй она была лишена достоинства столбовой дворянки и приговорена к пожизненному заключению в монастырской тюрьме, где и умерла.
В последние годы правления Елизаветы было зафиксировано более 60 волнений только монастырских крестьян, началось же её правление с очередного восстания башкир. В 1754—1764 годах волнения наблюдались на многих заводах Урала. В 1743—1745 годах в Нижегородской губернии произошло Терюшевское восстание эрзян25 против насильственного крещения – христианизации мордвы, проводимой епископом Нижегородским и Алатырским Дмитрием Сеченовым. Для подавления бунта были направлены гренадерские и драгунские подразделения. Плохо вооружённые повстанцы были разбиты, при этом мордвы было убито около 80 человек, ранено 30 и взято в плен 130 человек. Лидер повстанцев Несмеян Васильев (Кривой) был приговорён к сожжению, его сподвижник, бурмистр деревни Клеихи Пумрас Семёнов – к смертной казни. Но императрица Елизавета Петровна указом от 15.07.1744 года заменила ему смертную казнь вечной каторгой в Сибирь. Жестоким наказаниям подверглись остальные руководители и повстанцы, всего 282 человека.
Жёсткую, чисто петровскую политику проводила Елизавета Петровна в области религии и национальных отношений. Лютеранские храмы были превращены в православные церкви, начались суровые репрессии против старообрядцев, бородачей вновь стали облагать налогом. Но наиболее суровым религиозным преследованиям подверглись иудеи. Памятуя о ереси жидовствующих, которая, как эпидемия, распространялась в России во времена Ивана III, Елизавета страшно опасалась иудеев. Поэтому Елизаветинское правление было отмечено беспрецедентно жёсткими антиеврейскими узаконениями. Сама же императрица заслужила репутацию «последовательной и принципиальной антисемитки». Так, 2 декабря 1742 года грянул всемилостивейший монарший указ «О высылке как из Великороссийских, так и из Малороссийских городов, сел и деревень, всех Жидов, какого бы кто звания и достоинства ни был, со всем их имением за границу и о невпускании оных на будущее время в Россию, кроме желающих принять Христианскую веру Греческого вероисповедания» из которого следовало, что «Из всей Нашей Империи, как из Великороссийских, так и из Малороссийских городов, сёл и деревень, всех мужска и женска пола Жидов, какого бы кто звания и достоинства ни был, со объявления сего Нашего Высочайшего указа, со всем их имением немедленно выслать за границу, и впредь оных ни под каким видом в Нашу Империю ни для чего не впускать; разве кто из них захочет быть Христианской вере Греческого исповедания; таковых крестя в Нашей Империи, жить им позволить, токмо вон их из Государства уже не выпускать». Сия мера была вызвана фанатическим убеждением Елизаветы, что от евреев, «имени Христа Спасителя ненавистников, нашим верноподданным крайнего вреда ожидать должно». А также, что терпеть врагов Христовых никак невозможно, их надлежит, наконец, всех выгнать вон, предварительно отобрав у них наличное золото и серебро. Укрывателям же евреев и прочим ослушникам грозит «высочайший гнев и тягчайшее истязание». А вот «кто из евреев захочет быть в Христианской вере Греческого вероисповедания», получит от монархини милость, благостыню и российское подданство. При этом Елизавета объявляла себя правопреемницей «вселюбезнейшия Матери Нашей Государыни Императрицы Екатерины», которая указом 26 апреля 1727 года изгнала иудеев и запретила им въезд в Россию под любым предлогом.26 Впрочем, здесь следует пояснить, что антисемитские узаконения Екатерины I были в значительной мере внушены ей Александром Меншиковым, прослывшим антисемитом самого непримиримого свойства. А, поскольку дочери Петра росли в семье Меншикова, в компании с его тремя чадами было не исключено, что злоба и ненависть к евреям Меншикова, то и дело прорывавшиеся наружу, нашли в Елизавете самый горячий отзвук.
Одной из важнейших проблем для Елизаветы Петровны стал выбор преемника на троне. Сознавая, что эта проблема не раз становилась причиной серьёзных потрясений для страны, императрица постаралась заранее подготовить наследника престола. Свой выбор она остановила на принце голштинском, племяннике, сыне её сестры Анны Петровны – Карле Петре Ульрихе. Он был внуком и единственным продолжателем рода Петра Великого. По прибытии в Россию в 1742 году Карл Пётр был переименован на русский манер в Петра Фёдоровича, причём в официальный титул были включены слова «внук Петра Великого». Елизавета Петровна в его лице надеялась подготовить себе достойного преемника. Как законный наследник, он должен был преградить дорогу к престолу узнику Иоанну Антоновичу. По голштинской линии Пётр Фёдорович был правнуком шведского короля Карла XII, поэтому мог претендовать и на шведский престол. Пётр учил шведский язык, воспитывался в лютеранской вере. Императрица следила за племянником, как за собственным сыном. Но как выяснилось впоследствии, его приглашение в Россию стало роковой ошибкой императрицы. Наследник русского престола до конца своих дней считал Голштинию своей родиной, а лютеранство – родной религией. Россия была для него чужой страной. Его кумиром с детства был прусский король Фридрих II, и он фанатично поклонялся прусским военным порядкам. Вторую серьёзную ошибку совершила императрица, подобрав ранимому и впечатлительному Петру Федоровичу невесту. В 17 лет Елизавета Петровна женила его на 16-летней Софии Фредерике Августе, принцессе из захудалого прусского Ангальт-Цербстского княжества. В России она приняла православие под именем Екатерины Алексеевны. В Петербург приехала миниатюрная блондинка с голубыми глазами и железным характером. Сразу по прибытию в Россию она стала изучать русский язык, историю, православие, русские традиции, так как стремилась наиболее полно ознакомиться с Россией, которую воспринимала как свою новую родину. Среди её учителей выделяют известного проповедника Симона Тодорского, учителя православия, автора первой русской грамматики Василия Ададурова, учитель русского языка и балетмейстера Ланге – учителя танцев. В свои 16 лет Екатерина Алексеевна была вполне сложившимся человеком. Она стремилась понравиться императрице, русской элите, гвардии и православному духовенству, стать в России своей. Несхожесть супругов обнаружилась уже впервые месяцы после свадьбы. Пока её супруг развлекался во дворце ребяческими забавами и игрой в солдатики, Екатерина настойчиво занималась самообразованием, читала серьёзную литературу. Скоро их брак стал формальностью. Между супругами затягивался тугой узел отчуждения, который должен был рано или поздно разрешиться взрывом в их отношениях.
После рождения у Петра в 1754 году сына Павла императрица взяла мальчика к себе на воспитание и стала задумываться о передаче ему прав на престол, но не успела это сделать.
Для Елизаветы старение было равносильно смерти. Её пытались лечить, но больная отказывалась менять свой образ жизни, не пропускала веселий и ложилась спать под утро. Из лечения она соглашалась только на кровопускания, свято веря в их пользу. Она была суеверна, а с годами суеверие превратилось в настоящую манию – она строго-настрого запретила упоминать при ней о смерти, подолгу разговаривала с зеркалами и образом Николая Угодника. Её дворец заполнили знахарки и ворожеи. Но ничего не помогало. Изношенный организм весёлой императрицы уже не мог сопротивляться болезням. И 25 декабря 1761 года (5 января 1762 года), накануне Рождества, Елизавета Петровна умерла от горлового кровотечения вследствие неустановленного медициной тех времён хронического заболевания. После её смерти императором был провозглашён Пётр III Фёдорович.
Пётр III
Пётр III родился в северонемецком портовом городе Киле, в герцогстве Гольштейн-Готторпа 10 (21) февраля 1728 года. Судьба новорождённого была предопределена за несколько лет до его появления на свет: в брачном договоре, заключённом ещё при Петре I в 1724 году, оба супруга отказывались от каких-либо притязаний на российский престол, но император оставлял за собой право назначить своим преемником «одного из урожденных божеским благословением из сего супружества принцев». Карл Фридрих, герцог Гольштейн-Готторпский (отец Петра III), будучи племянником шведского короля Карла XII, имел права и на престол Швеции.
