Александр Андреев - Неизвестное Бородино. Молодинская битва 1572 года
Грамоты от Девлет Гирея с требованием возврата (?!) ему Казани и Астрахани, оставляемые русским правительством без удовлетворения, приходили в течение четырех лет, но боевые действия начались только в 1569 году. Во второй половине XVI века российские границы все ближе и ближе подходили к Черному морю. Вот здесь и произошло первое столкновение России и Турции, чьи интересы затрагивала русская народная и правительственная колонизация «Дикого поля».
Глава 4. Накануне. Русско-турецкая война 1569 года. Нашествие Девлет Гирея 1571 года
В конце 60-х годов XVI века была организована антирусская коалиция из Турции, Крымского ханства, Польско-Литовского государства и Швеции. Россия должна была быть атакована с запада, юга и востока. Первый приказ турецкого султана о подготовке похода на Астрахань Девлет Гирей получил в сентябре 1563 года. Русский посол в Крыму Афанасий Нагой имел все интересующие Россию сведения от своей сети конфидентов на Крымском полуострове и в Северном Причерноморье. Один из командиров янычар при крымском хане Девлет Гирее постоянно информировал Нагого о планах султана. Посол писал Ивану Грозному: «А большая государь Турскому досада на тебя то: которые бусурманы ис тюрмен и ис Крым – Шевкалов и из иных государств пойдут на Астрахань к Бахмееву гробу, и твои де государевы воеводы в Астрахани их не пропущают. То де Турскому на тебя государя и большая досада.
А на Переволоке велел салтан город поставити, а другой город велел поставити противу Переволоки на Волге. И меж тут дву городов велел Переволоку копати и воду пропустити, чтоб как мочно тем местом наряд вести. А пришед к Астрахани и там бы третий город поставити и Астрахань в салтанове воле учинити».
Русский историк И.И. Смирнов в «Очерках политической истории русского государства 30-50-х годов XVI века», вышедших в Москве в 1958 году, писал:
«Присоединение к Русскому государству Казани и Астрахани прежде всего было чрезвычайно болезненно воспринято в Турции, и не только потому, что население этих ханств было мусульманским.
Держать Русское государство в окружении своих вассалов представлялось крайне заманчивым для султанской Турции в период ее наивысшего военного расцвета в XVI веке. Вот почему султан и решил путем вооруженной силы вытеснить русских с устья Волги. Таким путем он мог нанести удар сразу двум государствам: России и Ирану. Ведь в планы султана входило не только завоевание Поволжья, но и изоляция Ирана от России путем окружения империи Сефевидов со стороны Северного Кавказа и Астрахани. С военной точки зрения Астрахань, как место удара, была выбрана совершенно правильно.
Напрасно некоторые историки упрекают турецкое командование в том, что оно якобы не учло природных условий, – степных пространств и оторванность этого фронта от центральных районов Турции. Примеры из военной истории Турции говорят о том, что турецкая армия того времени умела с успехом воевать в подобных условиях. В период 1565–1568 годов турецкие войска после упорной борьбы оккупировали далекий Йемен. В 1575 году турки положили не меньше трудов на борьбу с Тунисом и Марокко, которые окончательно перешли под протекторат Османской империи. Наконец, войны с Ираном в 1554–1559 и 1587–1590 годов, когда турецкие войска доходили до Тавриза и до Каспийского моря, по трудности ни в чем не уступают астраханской экспедиции.
Некоторые указывают на то, что турецкое командование не заготовило достаточного количества провианта, в результате чего войска под стенами Астрахани испытывали голод. Но ведь турецкое командование никогда не проявляло особенной заботы о своих солдатах и их довольствии, всецело полагаясь на инициативу мелких начальников и самих солдат. Что же касается боеприпасов, то они в достаточном количестве были сосредоточены в Азове. Лучше всего о их наличии свидетельствует взрыв пороховых складов и пожар Азова во время астраханской войны. Быть может, турецкое командование само приказало взорвать запасы боеприпасов, опасаясь захвата русскими Азова, или же для того, чтобы исключить возможность вторичного похода на Астрахань. Но это уже особый вопрос. Для организации и тщательной подготовки этой войны турецкое командование сделало гораздо больше, чем от него можно было ожидать. К войне готовились несколько лет и заранее свозили в Азов не только снаряжение и людей, но и продовольствие. Русский гонец Новосильцов в своем донесении от 1570 года из Азова сообщает об отправке в Кафу после турецкого поражения нескольких кораблей, груженных мукой, привезенной сюда для турецких войск, о складе лопат, топоров и мотыг, оставшихся после похода и т. д.
Турецкий историк Печеви утверждает, что дефтердар черкес Касым-бей был назначен губернатором Кафы для того, чтобы подготовить астраханский поход. И лишь после того, как он донес, что хотя это дело и трудное, но при божьей помощи исполнимое, поход был назначен.
Таким образом, с организационной стороны не было никаких особенных промахов, которые могли бы послужить причиной неудачи этой войны.
Вряд ли можно предполагать, что турецкое командование наделало в этой войне больше ошибок, чем в предыдущих и последующих войнах. В составе довольно многочисленной по тем временам турецко-крымской армии была отборная турецкая кавалерия спагов, было несколько тысяч лучшей не только в Турции, но и в Европе, хорошо вооруженной пехоты – янычар, наконец, была очень подвижная крымская конница, которая только по вооружению значительно уступала туркам. В качестве оружия крымский рядовой воин даже не всегда имел лук со стрелами. Чаще, всего он был вооружен лошадиной костью, которую носил, как шашку, на левом боку.
Вопреки обычному своему военному правилу использовать в широких размерах артиллерию, турки на этот раз очутились под Астраханью с небольшим количеством полевых пушек. Это объясняется тем, что тяжелая осадная артиллерия, шедшая Доном, не смогла быть переправлена на Волгу, а о сооружении канала турецкое командование не могло даже мечтать, хотя бы по недостатку времени.
Вряд ли астраханский гарнизон был лучше вооружен и имел многочисленную артиллерию. Вообще следует признать, что соотношение сил в этой войне было в пользу турок.
И все же они потерпели поражение, вынуждены были отступить, нарушив приказ султана о зимовке под Астраханью».
В апреле 1568 года русский посол в Крымском ханстве Афанасий Нагой – незаурядный дипломат, имевший серьезную разведывательный сеть на полуострове, сообщил в Москву, что 3 апреля крымский хан получил султанскую грамоту, присланную с Мегмет-чаушем, с приказанием хану и царевичам идти в поход на Астрахань. Вместе с крымским ханом в поход должен был идти кафинский паша Касым с янычарами и артиллерией. Астраханским ханом был назначен Крым Гирей. Турция прекратила войну с Польшей, Германией и Ираном. Большой совет – диван – Крымского ханства отложил поход. Девлет Гирей написал султану, что вторжение неподготовлено и запоздало – нет запасов, а турки не перенесут морозов. Началась подготовка к завоеванию Астраханского ханства. 10 июля русские послы Нагой и Писемский под усиленной охраной были переведены в Мангупскую крепость – «для бережения великого». 20 июля 1568 года в Кафу пришли из Стамбула три корабля во главе с Касымом, доставившие турецких судовых мастеров, которые должны были готовить морские суда для астраханского похода, саперов, а также 50 пушек и порох. В августе на совместном турецко-татарском совете был разработан план вторжения в Астрахань. Осаду города, доносил А. Нагой, должны были вести турки паши Касыма под охраной татар: «а татарове де не городоемцы и города ставить не умеют. Я (Девлет Гирей. – Авт.) сижу на коне и тебя берегу. А придут на тебя люди и яз с ними бьюсь и тебя обороняю». Девлет Гирей не хотел участвовать в походе, боясь усиления турецкого влияния в Северном Причерноморье, и после совещания отправил в Москву посла Икинчея предупредить Ивана Грозного о готовящемся вторжении весной 1569 года. Одновременно хан потребовал назначить астраханским ханом касимовского царевича – и тогда похода не будет. 21 октября к Афанасию Нагому прибыл татарский князь Сулешев, сообщив ему, что крымский хан идет на Астрахань только по приказу султана, он не хочет, чтобы турецкие войска проходя по крымско-татарским землям, разоряли их. Девлет Гирей также боялся, что во время его отсутствия султан назначит нового хана. Однако в русских архивах также сохранились свидетельства русского посла Новосильцева, в конце 1569 года побывавшего в Стамбуле, в которых он сообщал, что именно крымский хан настраивал турецкого султана осуществить астраханский поход.
Российское правительство, подробно осведомленное о готовящемся походе, предложило Турции через крымского хана мирные переговоры. Иван Грозный писал в грамоте к Девлет Гирею: «Салтану следовало рать зачинати, коли б от нас ему какая недружба дошла. Салтану турецкому пригоже с нами обослатись и на нас проведати, какая ему недружба от нас дошла. И коли еалтанов у нас посланник будет и мы с ним о всем переговорим. И те речи все ведоме будут за что промежи нами нынеча недружба чинитца. И мы толпы поговоря с салтаном с турецким и с тобою братом нашим в дружбе будем, как будеи пригоже». Одновременно с этим, для предупреждения выступления Больших ногаев на стороне турок весной 1568 года к ним был послан посол Семен Мальцов. К естественному союзнику Ирану в мае 1569 года был отправлено посольство с предложением союза против Турции. В Иран послали 300 орудий, 4 тысячи ружей и 500 стрельцов для обучения персов «огненному бою». В ожидании нападения на Астрахань были отложены походы в Литву и Лифляндию. Астраханская крепость укреплялась, увеличился ее гарнизон. На Волге в районе Нижнего Новгорода сосредотачивались русские войска под началом двоюродного брата царя Владимира Андреевича, П. Морозова, П. Серебряного и З. Сабурова.
