Сергей Балмасов - Белоэмигранты на военной службе в Китае
Действия Малакена и Карлова обусловливались не только личной враждой с некоторыми русскими и китайскими начальниками, но и нежеланием иметь под боком часть из китайцев, доказавшую ранее свою ненадежность, а также справедливым стремлением добиться уплаты задержанного жалованья. В этих условиях Малакен расформировал китайскую бригаду генерала Чжао, входившую в 65-ю дивизию. Однако вместо поддержки действий своих же русских, требовавших не только улучшения их положения, но и выполнения обещанного китайцами, Тихобразов, Меркулов и Михайлов потребовали от Чжан Цзучана устранения Карлова и Малакена. Даже по тем документам, которые оставил Тихобразов для своего обеления, это было сделано очень подло, руками китайцев, того же генерала Чжао, который имел на Малакена и Карлова личную обиду[247]. А сделано это было в первую очередь для того, чтобы устранить опасных конкурентов, пользуясь отсутствием Нечаева, и самим занять их места.
По словам Тихобразова, «Тупан не сразу на это согласился, очень извелся, что у русских все время какие-то дрязги, и чуть не расформировал всех. Вначале он приказал казнить Малакена и Карлова, но его удалось от этого отговорить, сказав, что их только нужно выслать из Шандуна. Их вызвали к нему в штаб, где у них отобрали оружие, а их самих арестовали и связали»[248]. После этого они были отправлены в тюрьму, где подверглись пыткам. Малакен, не выдержав, был вынужден признать Меркулова главнокомандующим и был освобожден из-под ареста и назначен впоследствии на некоторое время начальником дивизии. Зато дело упрямого Карлова вызвало много шума. Китайцы, зная его авторитет среди нечаевцев, опасались его мести и хотели опального начштаба убить в обстановке секретности[249]. Однако сами русские отговорили их от этого, опасаясь восстания всей Русской группы, так как среди белогвардейцев был очень высок авторитет Карлова, видного каппелевца, прославившегося своей доблестью еще во время Гражданской войны в России. Опального начштаба были вынуждены освободить и выслать из Шаньдуна. Противники Нечаева воспользовались этим, чтобы сделать «зачистку» от его сторонников, уволив многих из них, в том числе и Куклина[250], который, однако, впоследствии вернулся. Но ожидаемого эффекта расправа с нечаевцами не принесла. Русские из-за таких эпизодов все больше теряли авторитет в глазах китайцев. Поэтому нередко на их места назначались китайские офицеры и генералы. Так, после дела Карлова – Малакена пост начальника 65-й дивизии занимал до возвращения Нечаева генерал Чжао[251]. Тихобразов же, подсуетившись, стал при нем начальником штаба.
Видя все это, Чжан Цзолин приказал Чжан Цзучану броневую дивизию русских бронепоездов взять под китайское командование[252]. На это место «заговорщики» планировали выдвинуть Чехова, но он «в нужный момент, когда шли пертурбации, спасовал перед китайцами и упустил бронепоезда, которыми теперь стал командовать Чжао»[253].
Чехов остался на второстепенных ролях: он командовал лишь одним из двух броневых дивизионов и был приравнен к почти неизвестному китайскому генералу Лю Шианю[254]. Впоследствии здесь был образован еще один броневой дивизион, и значение Чехова еще больше упало. Таким образом, ограниченный захват власти в Русской группе кончился не так, как этого хотели Меркулов и Ко.
Несмотря на это, Чжао проводил ограниченные мероприятия, которые были полезны русским, например, в июле 1926 г. он ходатайствовал перед Чжан Цзучаном ввиду удорожания жизни повысить русским оклады[255]. Видя усиление среди белогвардейцев агитации против службы из-за отсутствия заботы об инвалидах, Чжао решил исправить ситуацию. По его инициативе для пострадавших русских на китайской службе организовали лечение, стали изготавливать протезы, устраивать при частях и заботиться о них[256].
Но, несмотря на то что Чжао сделал для русских много хорошего, это были во многом попытки как-то сгладить недовольство, которое проявляли к нему русские наемники, и попытка бросить им дополнительную небольшую кость не могла устранить имевшиеся у них негативные моменты, грозившие в боевых условиях нанести боеспособности Русской группы серьезный ущерб.
Возвращение Нечаева
Когда Нечаев оправился от ранения, он сразу поехал в Русскую группу, но ехать ему пришлось не в отдельном вагоне, подобающем его рангу, а в простом поезде. Это говорило о том, что прежнее влияние им было утрачено. Приехав в Цинанфу, он обнаружил, что Чжао не торопится сдавать ему должность, и некоторое время он был «за штатом», так как китайцы «забыли» издать соответствующий приказ об его назначении на прежнее место[257]. Это было весьма символично и свидетельствовало о потере прежнего влияния за время его нахождения в госпитале. Этому положению Нечаева содействовали и его русские недоброжелатели. Однако Чжан Цзучан, проводя смотр, по признанию Тихобразова, увидел, что противники Нечаева даже не смогли нормально показать ему свои подразделения[258], чего при Константине Петровиче не было. Это произошло, по описанию Тихобразова, так: «3 октября 1926 г. – смотр – скандальное представление 165-й бригады – дети и старики. Наши, 105-й полк, плохо выправлены. Вообще, впечатление гадкое. И это при том, что пыли было много, и она скрашивала все дефекты. Тупан отказался от ужина»[259]. Это привело к тому, что Нечаев буквально через день после этого получил прежнюю должность. После этого он сразу стал наводить порядок и назначать на важные посты своих людей, к числу которых принадлежали Стеклов и Смирнов.
Интересно то, что общественности передавали происходившее у нечаевцев в розовом цвете. Например, в парижской эмигрантской газете «Возрождение» об этом писали так: «Дивизия, понесшая значительные потери в боях под Пекином и Нанкоу, теперь пополнена, реорганизована и перевооружена, причем ее артиллерия получила совершенно новые пушки. Маршал Чжан Цзучан в первой половине октября произвел ее частям инспекторский смотр. Все русские части представились в блестящем виде. Был показан полный цикл всех строевых занятий и полевая подготовка войск. Конвойная сотня подполковника Танаева блеснула прекрасной выучкой всадников, отличной выездкой лошадей и лихим сотенным учением. Традиционная казачья джигитовка, рубка и уколы пиками, вызвали всеобщее восхищение. Второй конный полк В. С. Семенова, в составе 6 сотен с пулеметной командой, проделал полковое учение «по сигналам» и «в немую», завершенное стремительной атакой в конном строю. Во время учения маршал несколько раз благодарил полк. Отлично представилась Военно-Инструкторская школа под командой Тарасова, показавшая наступление боевого порядка роты, начиная с дальних дистанций и кончая штыковым ударом. Кроме того, юнкера этой школы продемонстрировали образцовые примеры гимнастики и фехтования. В пехотных частях было обращено особое внимание на маневрирование, применение к местности и метание ручных и ружейных гранат. При этом наибольшее искусство в метании гранат проявили «гренадеры» 105-го пехотного полка. В речи, обращенной к юнкерам, Чжан Цзучан подчеркнул, что с занятием Тяньцзина, Пекина и Калгана борьба с большевиками не кончилась и что он считает своим долгом бороться с ненавистным врагом, где бы он ни появлялся, до полного его уничтожения. Точно так же Чжан Цзучан отметил жертвенное служение «горсти русских храбрецов», продолжающих активную борьбу с большевиками с оружием в руках вместе с его войсками. Наблюдая русские части в бою и в мирной жизни, маршал всегда восхищался величием русского духа, крепостью воинской дисциплины, сознанием долга и корректным отношением их к мирным жителям. Он уверен, что, пройдя через горнило несчастий, русские воины станут еще сильнее и этот «русский дух» в них никогда не погаснет. Обращаясь к русским конным частям, Чжан Цзучан сказал, что они с честью поддержали славные традиции старой русской конницы, которая, по справедливости, считалась лучшей кавалерией в мире. «Большое Вам, русские, спасибо!» – такими словами маршал закончил свое обращение к русским частям. По старому русскому обычаю, все части, бывшие на смотре, получили денежные награды»[260].
Но все это было обыкновенное «очковтирательство», рассчитанное на публику. Как видно из вышеизложенных документов, ситуация была обратна той, что рисовали газетчики. Реально положение было очень серьезно и говорило о том, что при столкновении с более мощными, чем раньше, противниками русские не выдержат. Этому способствовали допущенные в отсутствие Нечаева злоупотребления. По признанию Тихобразова, Нечаев нашел их действия – Михайлова, Меркулова, самого Тихобразова – разваливающими Русский отряд. Главная цель меркуловцев по устранению Нечаева не была достигнута, что во многом было обеспечено, по словам Тихобразова, поддержкой генерала основной массой белогвардейцев[261].
