Леонид Васильев - Древний Китай. Том 3: Период Чжаньго (V—III вв. до н.э.)
98
6 В этом разделе рассказывается, в частности, что существовало шесть категорий работ по металлу, пять по ювелирным изделиям и по коже. В нем же говорится о различных сортах бронзы, из которых изготовлялись разные виды оружия или иные изделия, включая сосуды и зеркала [Чжоули, т. 14, с. 1405–1568; Biot, 1851, т. 2, с. 456 и сл.].
99
7 Вспашка на волах с помощью плуга (если он уже существовал, как о том свидетельствуют находки в ходе археологических раскопок фрагментов лемехов) была едва ли распространенным явлением. Упоминаний в источниках об этом нет. Неудивительно, что в трудах специалистов аргументом в пользу существования вспашки с применением тягловой силы считается сочетание иероглифов «вспашка» и «бык» в одном имени, что будто бы может свидетельствовать о смысловой связи между тем и другим [Ян Куань, 1955, с. 27]. Кроме того, в бассейне Хуанхэ не было благоприятных условий для разведения быков и волов. А о лошадях и вовсе говорить не приходится, они были очень дороги и использовались в основном в военном деле и для богатых выездов.
100
8 В «Люй-ши чуньцю» рассказывается о Си Мэнь-бао из уезда Е, где земли были скверными, а урожай низким, за что вэйский правитель сместил его с должности правителя уезда. Это повествование дополняется сообщением из 12-й главы трактата «Хань Фэй-цзы», написанного в самом конце периода Чжаньго. Из текста явствует, что руководитель уезда был отстранен от власти, после чего стал униженно молить государя вернуть ему его должность, обещая все исправить. Правитель согласился. Возвратившись в Е, Си занялся ирригационными работами и добился успеха [Хань Фэй-цзы, с. 217; Иванов, 1912, с. 190].
101
9 Любопытно, что в одной из первых советских синологических работ, посвященных древнекитайским проблемам, высказывалась мысль, что древние китайцы были знакомы с урожаями озимых и яровых [Иолк, 1929, с. 133]. Трудно сказать, насколько эта догадка (едва ли ее можно называть иначе) верна. Точных данных для этого нет.
102
10 Показательно, что, трактуя смысл 6-й главы, суть которой в разъяснении взаимоотношений людей, их природных качеств и значимости этого для процветания государства, Г. Дабе упоминает об интересующей нас фразе лишь мельком в примечании [Dubs, 1927, с. 153, примеч. 1].
103
11 Скорее всего здесь речь идет о том, что семья У Ци обладала имуществом стоимостью в тысячу золотых.
104
12 В биографии Су Циня [Сыма Цянь, гл. 69; Вяткин, т. VII, с. 104] сказано, что в столице царства Ци, г. Линьцзы, насчитывалось 70 тыс. дворов, причем семьи были столь богаты и многочисленны, что каждая могла выставить по три воина. Не исключено, что цифры Су Циня — явное преувеличение. Однако едва ли есть основания сомневаться в том, что Линьцзы был одним из крупнейших и наиболее процветавших чжоуских городов в период Чжаньго и что города в крупных чжоуских царствах IV в. до н. э. действительно были богатыми и многонаселенными, а богатые семьи в них, как правило, многочисленными.
105
13 Как сказано в главе «Ши хо» из «Цянь Хань-шу», «обрабатывали поля богатых, получая за это половину урожая» [Ян Куань, 1955, с. 74].
106
14 В результате появлялась немалая социальная группа батраков-наемников, юн-кэ. О них и о взаимоотношениях их с хозяевами (если хозяин хочет, чтобы поля были хорошо обработаны, он хорошо кормит и оплачивает своих юн-кэ) писали Хань Фэй-цзы и Шан Ян [Переломов, 1968, с. 143 и 249, примеч. 9]. Подробнее см. [Ян Куань, 1955, с. 74].
107
15 На это специально обращали внимание многие исследователи, в том числе О.Е. Непомнин и Н.И. Тяпкина в сборнике «Частная собственность на Востоке». М., 1998.
108
16 Это текст скорее всего ханьского времени (см. [Цыхай, с. 85]). Авторство приписывается вэйскому министру Ли Кую, о котором уже не раз упоминалось (подробнее о Ли Куе см. [Го Мо-жо, 1961, с. 456–463]). Неизвестно, существовал ли в реальности кодекс в годы жизни Ли Куя, и тем более неясно, могли ли в то время проводиться в жизнь записанные в нем весьма строгие нормы.
109
17 Это очень известная раннечжоуская песня, помещенная в каноне под № 154, переведена на русский А. Штукиным [Штукин, 1957, с. 183–187]. Подробное изложение ее смысла см. [Васильев Л.C., 1961, с. 198–201; 1995, с. 275–276]. Главная особенность песни в том, что в ней повествуется о полном годовом цикле жизни крестьян маленькой деревни-общины.
110
18 Буквально это сочетание означает «хозяин полей». В свое время я вслед за А. Штукиным [Штукин, 1957, с. 183] перевел его как «надсмотрщик полей» [Васильев Л.С., 1961, с. 201; 1995, с. 276]. Но сегодня я склонен считать этот бином обозначением главы коллектива, старейшины деревни-общины.
111
19 Имеется в виду песня «Чэнь-гун» (№ 276), в которой идет речь о работе на полях-гун, урожай с которых шел в казенные амбары, в противовес полям-сы, с которых зерно шло на потребление теми, кто их обрабатывал. Как известно, впоследствии на основе существования двух разных категорий полей в начале Чжоу (может быть, так было и в Шан) Мэн-цзы создал свою знаменитую и явно нереальную систему цзин-тянь, до наших дней вызывающую споры специалистов. Мое мнение о символическом значении этой схемы, просто фиксирующей факт двух неравных по размеру категорий полей — гун и сы в рамках общего пахотного клина земледельцев, см. [Васильев Л.С., 1961а].
112
20 См. [Шицзин, т. 6, с. 1747–1749].
113
21 Там же, с. 1805.
114
22 Если верить традиции, из более чем 3 тысяч песен, од и гимнов Конфуций отобрал только 305, поместив их в сборник, ставший впоследствии одним из главных конфуцианских канонов. Напрашивается вывод, что все отобранные песни «Шицзина» существовали по меньшей мере за некоторое время до Конфуция. Поэтому мы вправе датировать их самое позднее VI в. до н. э.
115
23 Семьям, имевшим более двух взрослых мужчин и не желавшим разделяться, удваивались все налоги [Сыма Цянь, гл. 68; Вяткин, т. VII, с. 88].
116
24 Д. Легг явно сомневается в аутентичности и достоверности комментариев «Гулян» и «Гунъян», ставших известными в письменной форме лишь во времена ханьского У-ди и никогда не пользовавшихся особым доверием специалистов [Legge, т. V, Prolegomena, с. 36–38].
117
25 См. [Цянь Хань-шу, с. 7 (по сводной пагинации — с. 238–1446)].
118
26 См. [Переломов, 1962, с. 75–76].
119
27 Принято считать, что термином ши обозначали в чжоуском Китае прежде всего массовый слой аристократов низшего ранга. Для такого мнения есть немало оснований. В ряде позднечжоуских трактатов, например в «Или», вся чжоуская феодальная знать периода Чуньцю обозначалась сводным понятием ши. В этом термине оттенок службы всегда был главным. Поэтому иероглифом ши обозначали не только и не столько знать как социальный слой, сколько лиц, находящихся на службе или готовых к ней. При этом социальное происхождение не имело большого значения. Гораздо важнее была готовность служить и соответствующие умение и способности. Это касалось и воинов, и чиновников, и просто образованных и амбициозных интеллектуалов, количество которых стало резко возрастать в период Чжаньго (подробнее см. [Лю Цзэ-хуа и др., 1988]).
120
28 История эта, описанная в 68-й главе труда Сыма Цяня [Вяткин, т. VII, с. 93–94], демонстрирует солидарность местного населения со своим опальным и осужденным на гибель вчера еще всесильным господином. Но едва ли есть основания говорить о тесных кланово-родственных связях Вэй Яна, недавно получившего во владение территорию Шан, с местным населением.
121
29 Заметим, что кланы в императорском Китае были уже несколько иными по сравнению с цзун-цзу, существовавшими в Чжоу. Как правило, они объединяли в рамках родной деревни группу близких родственников, весьма различавшихся по социальному положению.
122
30 Показательно, что об этих сянях Крил даже не вспоминает. Столь же сомнительно и утверждение позднего трактата «Яньцзы чуньцю» [Яньцзы чуньцю, с. 201], будто бы самому Гуань Чжуну были пожалованы 17 сяней в Ху и Гу. Это явно были не те владения, которые именовались в VII в. до н. э. сянями в Чу и Цинь.
