Реформация - Уильям Джеймс Дюрант
Все еще нуждаясь в единстве Германии против турок, Карл созвал еще одну диету, которая собралась в Аугсбурге (20 июня 1530 года) под его председательством. Во время этой конференции он остановился у Антона Фуггера, теперь уже главы фирмы, которая сделала его императором. Согласно старой истории, банкир порадовал правителя тем, что зажег костер с императорской долговой грамотой.14Поскольку Фуггеры были финансово связаны с папой, этот жест, возможно, еще на один шаг приблизил Карла к папству. Лютер не присутствовал на собрании, поскольку все еще находился под императорским запретом и в любой момент мог быть арестован; но он отправился в Кобург, на саксонскую границу, и через посланников поддерживал связь с протестантской делегацией. Он сравнивал собрание со скоплением галок, которые щебечут и маневрируют перед его окнами, и жаловался, что «каждый епископ привел на заседание столько чертей» или избирателей, «сколько блох на собаке в день святого Иоанна». 15 По-видимому, именно в это время он сочинил величайший из своих гимнов — «Ein feste Burg ist unser Gott» — «Могучая крепость — наш Бог».
24 июня кардинал Кампеджио обратился к Сейму с призывом к полному подавлению протестантских сект. Двадцать пятого числа Кристиан Байер зачитал императору и части собрания знаменитое Аугсбургское исповедание, подготовленное Меланхтоном, которое, с некоторыми изменениями, должно было стать официальным вероучением лютеранских церквей. Отчасти опасаясь войны объединенных императорских и папских сил против разделенных протестантов, отчасти потому, что по темпераменту был склонен к компромиссу и миру, Меланхтон придал заявлению (по словам одного католического ученого) «достойный, умеренный и мирный тон».16 и стремился свести к минимуму различия между католическими и лютеранскими взглядами. Он изложил ереси, которые осуждали и евангелисты (так лютеране называли себя из-за того, что полагались исключительно на Евангелия или Новый Завет), и римские католики; он отмежевал лютеран от цвинглианской реформы и оставил последнюю на усмотрение. Он смягчил доктрины предопределения, «консубстанциации» и оправдания верой; он умеренно говорил о церковных злоупотреблениях, которые протестантизм искоренил; он вежливо защищал отправление таинства в обеих формах, отмену монашеских обетов, брак духовенства; и он призвал кардинала Кампеджио принять это Исповедание в том примирительном духе, в котором оно было составлено. Лютер выразил сожаление по поводу некоторых уступок, но дал документу свое непременное одобрение. Цвингли направил императору свой собственный Ratio fidei, откровенно заявив о своем неверии в Реальное Присутствие. Страсбург, Констанц, Линдау и Мемминген представили отдельное Исповедание, Тетраполитану, в которой Капито и Буцер пытались преодолеть разрыв между лютеранским, цвинглианским и католическим вероучениями.
Крайняя фракция католиков, возглавляемая Экком, выступила с «Конфуцией», настолько непримиримой, что собрание отказалось представить ее императору, пока она не была дважды исправлена. Пересмотренная таким образом, она настаивала на транссубстанциации, семи таинствах, обращении к святым, безбрачии, причащении только хлебом и латинской мессе. Карл одобрил эту Конфуцию и заявил, что протестанты должны принять ее или им грозит война. Более мягкая партия католиков вступила в переговоры с Меланхтоном и предложила разрешить причастие хлебом и вином. Взамен Меланхтон согласился признать ушную исповедь, посты, епископальную юрисдикцию, даже, с некоторыми оговорками, власть пап. Но другие протестантские лидеры отказались зайти так далеко; Лютер протестовал, что восстановление епископальной юрисдикции подчинит новых священнослужителей римской иерархии и вскоре ликвидирует Реформацию. Видя, что соглашение невозможно, несколько протестантских князей уехали к себе домой.
19 ноября сокращенный Сейм издал свой заключительный Рецесс или декрет. Осуждались все проявления протестантизма; Вормский эдикт должен был быть приведен в исполнение; Имперская судебная палата (Reichskammergericht) должна была начать судебные процессы против всех присвоителей церковной собственности; протестанты должны были до 15 апреля 1531 года принять Конфуцию мирным путем. Подпись Карла превратила «Аугсбургский перерыв» в императорский указ. Императору, должно быть, казалось верхом благоразумия дать мятежникам шесть месяцев на то, чтобы приспособиться к воле сейма. В течение этого срока он предложил им иммунитет от Вормсского эдикта. После этого, если позволят другие обязанности, ему, возможно, придется передать соперничающие теологии на верховный военный суд.
В то время как Сейм еще заседал, несколько государств создали Католическую лигу для защиты и восстановления традиционной веры. Восприняв это как военный жест, протестантские князья и города организовали (март 1531 года) Шмалькальдическую лигу, получившую свое название по месту рождения близ Эрфурта. Когда срок милости истек, Фердинанд, теперь уже «король римлян», предложил Карлу начать войну. Но Карл был еще не готов. Сулейман планировал новое нападение на Вену; союзник Сулеймана, Барбаросса, совершал набеги на христианскую торговлю в Средиземноморье; а союзник Сулеймана, Франциск Французский, ждал момента, чтобы напасть на Милан, как только Карл окажется втянутым в гражданскую войну в Германии. В апреле 1531 года, вместо того чтобы исполнить Аугсбургский декрет, он приостановил его действие и попросил протестантов о помощи против турок. Лютер и князья лояльно откликнулись; лютеране и католики подписали Нюрнбергский мир (23 июля 1532 года), обязуясь совместно помогать Фердинанду и проявлять взаимную религиозную терпимость до созыва общего собора. Под штандартом императора в Вене собралась столь многочисленная армия немцев-протестантов и католиков, испанцев и итальянских католиков, что Сулейман счел предзнаменования неблагоприятными и повернул обратно в Константинополь, а христианская армия, опьяненная бескровной победой, разграбила христианские города и дома, «нанеся больше бедствий, — говорит очевидец Томас Кранмер из Англии, — чем сами турки». 17
Патриотизм протестантов придал их движению новое достоинство и импульс. Когда Алеандр, снова папский эмиссар, предложил лютеранским лидерам выслушать их на общем соборе, если они пообещают подчиниться окончательным решениям собора, те отвергли это предложение. Год спустя (1534) Филипп Гессенский, не обращая внимания на осуждение Лютером любой наступательной политики, принял французскую помощь в восстановлении власти протестантского герцога Ульриха в Вюртемберге. Правление Фердинанда там было прекращено; церкви были разграблены, монастыри закрыты, а их имущество отобрано государством.18 Обстоятельства вновь благоприятствовали протестантам: Фердинанд был поглощен на востоке, Карл — на западе; анабаптисты, очевидно, укрепляли коммунистическую революцию в Мюнстере; радикалы Юргена Вюлленвевера захватили Любек (1535); католические князья теперь нуждались в лютеранской помощи против внутреннего бунта так же, как и
