К истории купеческого капитала во Франции в XV в. - Софья Леонидовна Плешкова
Расправу над Жаком Кёром объясняли финансовыми затруднениями короны в связи с освобождением Гиени. Действительно, финансовый вопрос оставался самым насущным в годы Столетней войны. Но трудно понять, почему Карл VII предпочел избавиться от своего советника, а не прибегнуть к его финансовой помощи, как это бывало неоднократно.
Предполагалось, что причиной опалы Жака Кёра послужило якобы финансирование им мятежного принца Людовика [79, XXVII]. Эта версия кажется более правдоподобной, хотя документального подтверждения не находит.
Вероятно, имели место личные мотивы, которыми руководствовался Карл VII.
Так или иначе, но французскому королю нетрудно было расправиться со своей жертвой. Сомнительной достоверности версии, принятой бездоказательно, было достаточно для того, чтобы не только начать судебное дело, но и предопределить его печальный конец.
При выяснении причин затеянного судебного разбирательства, как правило, от внимания ускользала та легкость, с которой был низведен с вершины славы первый богач Франции. Между тем этот факт определенным образом свидетельствовал о характере деятельности Жака Кёра и об особенностях денежного накопления французской короны, что представляет не меньший интерес, чем выяснение причин опалы.
Покровительство казначею позволило Карлу VII по своему усмотрению распорядиться не только судьбой Жака Кёра, но и его состоянием. Сопричастная к быстрому росту этого состояния, корона с полным правом воспользовалась им до конца.
В то же время естественно поставить вопрос о характере активности Жака Кёра, о том, насколько самостоятельной и независимой от королевских привилегий была деятельность первого французского богача.
Что касается государственной службы, то она не могла быть примером этой самостоятельности. Рост денежного капитала в этой сфере в значительной степени стимулировался привилегиями высокого должностного лица.
Рассмотрение торгово-предпринимательской деятельности Жака Кёра позволит продолжить это наблюдение.
Глава III.
Торговля и предпринимательство
досье прокурора Жана Дове по делу об имуществе Жака Кёра основное место занимают описи. Решение суда о конфискации имущества казначея Карла VII в пользу короны делало составление этих документов особенно ответственным. За пять лет прокурором Жаном Дове были описаны рудники цветных металлов, земли, дома, драгоценности, ткани, меха и платья. Вместе с документами финансовой отчетности, векселями и копиями долговых расписок эти описи были фактами, свидетельствовавшими об активной торгово-предпринимательской деятельности Жака Кёра.
Торговая компания
Начало торговой деятельности Жака Кёра восходит ко времени его допридворной службы. В документах не сохранилось следов об этом периоде, хотя известно о принадлежности буржца к верхушке богатого купечества и о посещении Дамаска.
Возможно, что будущий казначей французского короля входил в одну из немногочисленных в годы Столетней войны торговых компаний, занимавшуюся выгодными торговыми операциями, услуги которой были предложены королевскому двору; либо поиски доходного места объединили четырех буржских купцов, предложивших Карлу VII свои услуги по снабжению. Во всяком случае, ко времени получения Жаком Кёром интендантских полномочий уже существовала ячейка будущей торговой компании, достигшей своего расцвета под покровительством короны.
Полномочия личного казначея Карла VII способствовали расширению сферы деятельности торговой компании, увеличению ее численного состава и изменению структуры. Оставаясь покровительствуемой торговой компанией без объединенного капитала, она обретала черты, типичные для средневековой компании.
Во главе этого объединения находился Жак Кёр. Его помощниками и партнерами были буржские купцы, получившие придворные должности: конюший Гильом де Вари, дворецкий Антуан Нуар, а также Жан де Виллаж. Составленные ими отчетные финансовые документы, векселя и расписки отражали большие полномочия этих лиц в делах компании [18, 1, 154–155; 2, 509, 554].
В числе факторов или торговых агентов было главным образом купечество. Особую категорию среди них составляли сборщики налогов. В материалах досье упомянуто 144 фактора [18, 2, 655–670], из которых 133 купца и 11 налоговых сборщиков были из Нормандии [18, 1, 105–106, 109, 116, 119], Лиона [18, 1, 241, 250, 254, 325, 334], Пуату [18, 2, 483, 484–486, 493], Нижней Оверни [18, 2, 477–479, 538, 542] и Бретани [18, 2, 597–598]. Численный состав и социальная принадлежность факторов свидетельствовали о доходности службы. Большие привилегии торговой компании обусловливали стремление купечества непременно попасть в число ее факторов. Кроме того, посредничество предоставляло широкий простор для всевозможных махинаций. Однако вступление в торговую компанию было ограничено требованием рекомендации, которую должен был давать опытный служащий [18, 1, 38].
Характер отношений между компаньонами и служащими определялся скорее интересами компании в целом, чем господством и подчинением, хотя высокое должностное положение Жака Кёра вносило в эти отношения известный элемент неравноправности.
Посредническая деятельность по снабжению королевского двора таила в себе немалую выгоду для каждого фактора.
Показательной в этом отношении была деятельность налоговых сборщиков. Совмещение функций по сбору налогов с торговыми операциями способствовало использованию и даже сокрытию значительных сумм из налоговых поступлений. В ходе следствия по делу об имуществе Жака Кёра прокурором Жаном Дове были привлечены к уплате казенных долгов сборщик эд в Пуату Жан Бурден, присвоивший 4.182 ливров [18, 2, 484], сборщик налогов в Лионе Г. Шоле, прикарманивший 3.000 ливров [18, 2, 460], сборщик тальи в Оверни М. Руке, присвоивший всего 200 ливров [18, 1, 156, 431, 440] и другие.
Оплата факторов, если судить по документам досье, осуществлялась нередко в натуральной форме из королевских запасов, что способствовало расхищению и спекуляции. Факторы неоднократно подтверждали получение платья, мехов, тканей и прочих вещей из королевского гардероба. Жак Кёр щедро вознаграждал своих служащих. По свидетельству налогового сборщика М. Бовале, из королевских запасов им было получено только 120 шкурок соболя, которые М. Бовале продал к собственной выгоде, не делясь с компанией, а также другие вещи [18, 1, 157; 2, 482, 499]. Пожалуй, самой большой документацией, которой в ходе следствия располагал Жан Дове, были расписки о получении различных вещей из королевского гардероба. Вознаграждения факторов из королевских запасов превосходили другие формы оплаты и вместе с сопутствовавшей им спекуляцией безусловно способствовали расхищению королевского гардероба.
Документы за подписями Жака Кёра, Гильома де Вари и Антуана Нуара свидетельствовали о выдаче факторам денежных сумм на закупку товаров. Так, в 1448 г. фактору П. Шабо было выдано 350 экю на покупку английского и французского сукна [18, 1, 154–155]. В том же году фактору Ж. Мартине было выдано 3.000 экю [18, 2, 554] и О. Келя — 6.446 ливров [18, 2, 509]. В досье было вложено обменное письмо на сумму 5.000 дукатов, подписанное Жаком Кёром 20.XII.1444 г. и адресованное римским купцам Б. Боромео и Т.
