Жозеф-Франсуа Мишо - История Крестовых походов
Хотя перед смертью король сам назначил себе преемника в лице Балдуина Бургского, графа Эдессы, многие бароны считали более предпочтительным передать корону брату Готфрида Евстафию. Но, Рослей де Куртене, успевший завоевать уважение крестоносцев, собрал большинство голосов в пользу графа Эдесского, который и был избран под именем Балдуина II; свое же графство он передал потрудившемуся для него Жослену.
1119 г.
Царствование нового монарха началось среди бурь и бед. Едва придя к власти, он должен был спешить в Антиохию: объединившиеся мусульмане Сирии и Месопотамии вторглись в княжество, и правитель его пал в сражении, не дождавшись помощи от других князей. Балдуин отомстил за эту смерть, рассеяв сарацин. Отдохнуть, однако, ему не пришлось. Его верный вассал, Жослен де Куртене, новый граф Эдесский, попал в плен к врагу и был заключен в замок Карпут. Король бросился на выручку Жослена, но ничем ему не помог, а вместо этого сам угодил в плен к тем же сарацинам, заточившим его в ту же крепость.
1122-1123 гг.
Потеряв, и притом совершенно неожиданно, только что приобретенного монарха, Иерусалим был в состояний растерянности. Но нашлись пятьдесят безрассудно-смелых рыцарей, армян по происхождению, которые вызвались освободить Балдуина. И миссия их началась успешно: неожиданно напав на замок, они перебили гарнизон и освободили пленников. Однако поскольку Карпут был немедленно окружен разъяренными сарацинами, видя, что прорваться невозможно, смельчаки решили держать оборону; Жослен, которому удалось проскользнуть сквозь кольцо врагов, отправился за подмогой. Но помощь готовилась слишком долго: она опоздала. Когда граф Эдесский с рыцарским войском вернулся к Карпуту, он был уже взят мусульманами. Герои-армяне погибли после зверских истязаний, а Балдуина перевезли в надежное место, в крепость Харан. Думать о немедленном взятии этой твердыни не приходилось, тем более что Иерусалиму угрожала новая беда.
Халиф Египта, потерпевший столько поражений от крестоносцев, решил воспользоваться отсутствием Балдуина и уничтожить христианское государство. Огромная армия мусульман, собравшаяся на Аскалонском плато, осадила Яффу со стороны моря и захватила близлежащую часть суши. Евстафий д'Агрен, граф Сидонский, назначенный регентом королевства, выступил с отрядом в три тысячи воинов, предшествуемый реликвиями – Животворящим Крестом, чудотворным копьем и сосудом, в котором, по преданию, хранилось молоко Богородицы. То ли помогли реликвии, то ли выручило общее воодушевление отчаяния, но рыцари одержали победу и заставили врагов отступить на суше и на море. Но не надеясь на чудеса в будущем, бароны и советники регента единодушно решили, что без взятия двух главных оплотов врага на море и близ него – Тира и Аскалона – они никогда не избавятся от страха внезапного нападения и останутся запертыми в городе. Правда, они видели, что сил их недостаточно для крупных операций. Но тут появился венецианский флот.
До сих пор знаменитая торговая республика Запада, господствовавшая в левантийской торговле, не принимала участия в предприятиях крестоносцев: ее хозяева не хотели рисковать и ждали, как пойдет дело. Теперь, видя успехи своих соперников, пизанцев и генуэзцев, они побоялись, что много упустят, если не проявят оперативности. По дороге в Палестину их флот встретился с кораблями генуэзцев, а затем и сарацин; те и другие были разбиты. Венецианский флот вошел триумфатором в гавань Акры, и дож был с почетом принят в Иерусалиме. Решив по жребию, с какого города начинать, новые союзники остановились на Тире. Город этот, столь знаменитый в древности, и во времена крестоносцев оставался самым населенным из торговых городов Сирии. Выдержавший многие осады, он был хорошо огражден морем, неприступными скалами и тройной стеной с высокими башнями.
Прежде чем приступить к осаде, венецианцы предъявили условия, близкие к тем, на которых раньше крестоносцам помогали генуэзцы: треть захваченных сокровищ; сверх того они потребовали церковь, улицу и пекарню в каждом ранее завоеванном городе Палестины. Регент и совет после долгих размышлений приняли условия, и участь Тира была решена.
1124 г.
Венецианский флот, проникнув в пристань города, запер все выходы с моря; сухопутные силы христиан, возглавляемые регентом, патриархом и Понсом, графом Триполи, блокировали Тир с суши. Мусульмане дрались с ожесточением, христиане им не уступали, и спустя два месяца после начала осады, разбив стены города и воспользовавшись размолвкой среди его защитников, они могли бы вступить в его пределы. Однако именно в это время у них самих началась неурядица. Рыцари и стрелки из Иерусалима стали роптать, что им одним приходится нести все тяготы осады, в то время как хитрые венецианцы, ничем не рискуя, сидят на своих кораблях и бездействуют. Не желая терять выгод, обещанных в случае взятия города, дож решил уступить, и венецианские моряки согласились участвовать в сухопутном штурме. Теперь дело пошло быстрее, упущенное преимущество было восстановлено, и к концу пятимесячной осады знамена Иерусалимского королевства и Венеции развевались на башнях покоренного города.
Иерусалим пышно отпраздновал эту победу. Повсюду звучали благодарственные молебны. Дома и улицы были украшены гирляндами цветов, оливковыми ветвями и роскошными коврами. Особенно почтен был дож Венеции, которого попытались удержать в Палестине; некоторые бароны, полагая, что Балдуин умер в плену, даже предлагали ему королевскую корону. Дож не принял короны и, удовольствовавшись титулом «князя Иерусалимского», покинул со своим флотом Святую землю.
1125 г.
В то время как бароны были готовы отдать трон Иерусалима чужому властителю, приближался срок освобождения их законного короля. Жестокий эмир, державший в плену Балдуина, погиб в бою от руки храброго Жослена, и король, протомившийся в неволе полтора года, сумел договориться о выкупе. Его отпустили под честное слово, взяв при этом заложников. Но слово было легче дать, чем сдержать: в иерусалимской казне денег по обыкновению не было; к тому же мусульмане, гнусно обращавшиеся с заложниками, сами дали повод для нападения. Христианские рыцари, которые, казалось, забыли о своем короле, когда увидели его с оружием в руках, возблагодарили небо и стали толпами собираться под его знаменем. И победа, временно отвернувшаяся от крестоносцев, снова обратилась к ним лицом: выигранные одно за другим несколько сражений дали ресурсы, достаточные для того, чтобы наполнить казну и выкупить заложников.
1128 г.
Христианские государства Сирии и Палестины имели главными врагами халифов Багдада и Каира, султана Дамаска и эмиров Моссула, Алеппо и некоторых крепостей на Евфрате. Египтяне, сильно ослабленные предыдущими поражениями и утерявшие Тир, Триполи и Акру, все же сохранили сильную морскую крепость Аскалон, гарнизон которой, составленный из нескольких прежних армий, все еще угрожал землям христиан. Турки, в отличие от египтян, не искали власти над морем; привыкшие к подвижной жизни пастухов, они устрашали не численностью армий, а беспрестанностью набегов. Послушные и терпеливые, они легче переносили голод и жажду, чем вид врага. Знание страны, привычка к климату, близость с местными жителями давали им значительные преимущества перед христианами. Искусные наездники и стрелки, они брали верх военными хитростями, заманивая в ловушки, где могли победить без боя. Несогласия и смуты, постоянно разделявшие эмиров Сирии, постоянные перевороты, грозившие их власти, мешали им действовать по единому плану. Но когда наступало временное успокоение, то возбуждаемые жаждой грабежа и советами багдадского халифа, они подобно смерчу налетали на христианские земли, опустошали города и возвращались с награбленным добром. Надежда на поживу ежегодно манила и новые племена, народы с гор Кавказа и Тавра, из Хорасана и с берегов Тигра. Эти народы, главными из которых были курды и туркмены, смешиваясь с мусульманами Сирии и Месопотамии, намного увеличивали их армии и осложняли положение христиан.
Среди прочих значительное влияние приобретала секта ассасинов, или исмаилитов, возникшая в начале XI века в горах Персии. Они основали колонию между Триполи и Тортозой, управляемую вождем, которого латиняне называли «Старцем Горы». Хотя глава исмаилитов господствовал лишь над двумя десятками замков и городов, население которых насчитывало едва шестьдесят тысяч человек, власть его была безгранична, подобна власти Бога, составляя грозную силу мусульманского Востока. Исмаилиты занимались ремеслом и торговлей. Воины их славились удальством и умением брать города. Самую же специфическую часть ассасинов составляли телохранители, или федаи. С детства приученные к физическим упражнениям и тяжелому труду, они при этом получали и умственное образование; их обучали искусству и, главное, многим языкам Азии и Европы с тем, чтобы они могли свободно ориентироваться в любом обществе. Слепо подчинявшиеся воле Старца, они были вооружены кинжалами и должны были убивать тех, на кого им будет указано. Для них не существовало ни страха, ни препятствий; намеченную жертву они отыскивали и в толпе, и во дворце, и на поле брани. Смерти они не боялись, будучи уверены, что познают все радости рая; эти райские блаженства представлялись им в снах и грезах, возбуждаемых употреблением гашиша. Фанатическая преданность Старцу делала федаев страшным оружием, к которому прибегали многие эмиры, их нанимая, но за это часто приходилось слишком дорого платить. Характерно, что исмаилиты ненавидели своих единоверцев турок и, воюя с ними, часто вступали в союзные отношения с христианами.
