Пауло Коэльо - Пятая гора
- Соломон не раздумывал бы сейчас, что делать, - сказал он своему ангелу. - И Давид, и Моисей, и Исаак. Они были людьми твердой веры Божьей, а я всего лишь колеблющийся слуга. Господь предоставляет мне выбор, который лишь в Его власти.
- Похоже, в истории твоих предков очень уж много нужных людей в нужном месте, - ответил ангел. - Не верь этому. Господь требует от людей только то, что лежит в пределах возможностей каждого.
- Тогда Он ошибся во мне.
- Все скорби, что посещают человека, когда-нибудь проходят. Точно так же, как победы и трагедии целых стран.
- Об этом я не забуду, - сказал Илия. - Но трагедии оставляют после себя долгий след, а после побед остаются лишь бесполезные воспоминания.
Ангел не ответил.
- Почему, живя в Акбаре, я так и не смог найти единомышленников в стремлении к миру? Зачем нужен одинокий пророк?
- Зачем нужно солнце, что ходит на небе без спутника? Зачем нужна гора, что возвышается посреди долины? Зачем нужен колодец, что стоит вдали? Именно они указывают путь, по которому должен идти караван.
- Мое сердце ноет от тоски, - сказал Илия, опускаясь на колени и простирая руки к небу. - Хоть бы я умер здесь и мои руки никогда не обагрились кровью моего или чужого народа. Посмотри назад: что ты видишь?
- Ты же знаешь, я слеп, - сказал ангел. - Мои глаза еще хранят свет славы Божьей. Поэтому я ничего не вижу. Все, что я могу понять, - это то, что мне говорит твое сердце. Все, что я могу предугадать, - это опасность, которая тебе грозит. Но я не знаю, что находится у тебя за спиной...
- Тогда я скажу тебе: там Акбар. В это время дня, когда вечернее солнце освещает его очертания вдали, он прекрасен. Я привык к его улицам и стенам, к его щедрому и радушному народу. И пусть жизнь этих людей до сих пор тесно связана с торговлей и суевериями, сердце у них такое чистое, как ни у одного народа мира. Я научился у них многому, чего не знал прежде. Взамен я выслушивал жалобы горожан и, вдохновляемый Богом, решал их споры. Не раз меня подстерегала опасность, и всегда кто-нибудь приходил мне на помощь. Почему я должен выбирать между спасением этого города и освобождением своего народа?
- Потому что человек должен делать выбор, - ответил ангел. - В этом и состоит его сила - в могуществе его решений.
- Это трудный выбор. Он требует принять смерть одного народа, чтобы спасти другой.
- Еще труднее определить свой путь. Тот, кто не делает выбора, умирает в глазах Бога, хотя по-прежнему живет и ходит по улицам.
- И потом, - продолжил ангел, - никто не умирает. Вечность раскрывает объятья всем душам, и каждая душа продолжает свой путь. Все, что живет под солнцем, для чего-то нужно.
Илия снова воздел руки к небесам и закричал:
- Мой народ отступился от Бога из-за женских чар. Финикия может погибнуть только из-за того, что письменность вызовет гнев богов, как считает жрец. Почему Создатель выбирает трагедию для Своей книги жизни?!
Крик Илии эхом отозвался в долине.
- Ты не знаешь, что говоришь, - ответил ангел. - Нет трагедии, есть только неизбежное. Все в жизни имеет свой смысл, тебе нужно лишь научиться различать, что преходяще, а что вечно.
- Что преходяще? - спросил Илия.
- Неизбежное.
- А что вечно?
- Уроки неизбежного. Сказав это, ангел исчез.
В тот вечер, за трапезой Илия сказал вдове и мальчику:
- Собирайте вещи, мы должны быть готовы в любую минуту уйти из города.
- Ты не спал уже два дня, - сказала вдова. - Сегодня днем сюда приходил посланник наместника и велел тебе отправиться во дворец. Я сказала, что ты ушел в долину и останешься там ночевать.
- Ты правильно сделала, - ответил он. Поднявшись в свою комнату, он лег и тут же провалился в глубокий сон.
Утром его разбудил бой барабанов. Когда он спустился, чтобы узнать, что происходит, мальчик стоял в дверях дома.
- Смотри! - восклицал он с сияющими от возбуждения глазами. - Это война!
В сторону южных ворот, звеня военными доспехами, под барабанную дробь двигался отряд воинов.
- Вчера тебе было страшно, - сказал Илия ребенку.
- Я не знал, что у нас так много воинов. Наши воины - самые лучшие!
Илия вышел на улицу. Ему нужно было во что бы то ни стало найти наместника. Остальные жители города тоже проснулись от звука военных гимнов и пребывали в оцепенении. Впервые в жизни они видели, как идет строем целое войско. Первые лучи солнца отражались на копьях и щитах воинов. Военачальнику удалось подготовить войско втайне от города. Теперь он мог убедить всех, что его войско одержит победу над ассирийцами. Этого и боялся Илия.
Илия протиснулся между рядами воинов и подошел к передней части колонны. Наместник и военачальник, верхом на лошадях, возглавляли шествие.
- У нас был уговор, - сказал Илия, подойдя ближе к наместнику. - Я могу совершить чудо!
Наместник не ответил ему. Войско прошло через ворота и вышло в долину.
- Ты знаешь, что это войско - просто самообман! - упорствовал Илия. Ассирийцев в пять раз больше, и у них есть опыт сражений. Не дай же разрушить Акбар!
- Что тебе от меня нужно? - спросил наместник, не останавливая своего коня. - Вчера вечером я послал гонца, чтобы поговорить с тобой, и мне передали, что тебя нет в городе. Что еще я мог сделать?
- Сражаться с ассирийцами в открытом поле - самоубийство! Вы же знаете об этом!
Военачальник молча слушал этот разговор. Он обо всем договорился с наместником. Будет чем удивить израильского пророка.
Илия бежал рядом с всадниками, не совсем понимая, что ему делать. Колонна воинов оставила город и направилась вглубь долины.
- Господи, помоги мне, - думал он. - Останови время, как Ты остановил солнце, чтобы помочь Исайе в битве. Помоги мне объяснить наместнику его ошибку.
Едва лишь он подумал это, как военачальник крикнул:
- Становись!
- Может быть, это знак, - сказал себе Илия. - Нужно им воспользоваться.
Воины выстроились в две боевые шеренги, словно две стены. Они прислонили к земле щиты и выставили вперед оружие.
- Можешь убедиться - перед тобой воины Акбара, - сказал наместник Илие.
- Я вижу перед собой юношей, которые смеются в глаза смерти, - ответил тот.
- Так знай, что здесь только один отряд. Основная часть наших воинов сейчас в городе, они засели на крепостных стенах. Мы приготовили большие котлы с кипящим маслом, чтобы вылить их на голову каждого, кто попытается забраться на стены. Мы раздали людям все запасы пищи, чтобы их не уничтожили горящие стрелы. По расчетам военачальника, мы можем обороняться в городе почти два месяца. Пока ассирийцы готовились к войне, мы делали то же самое.
- Ты никогда не говорил мне об этом, - сказал Илия.
- Запомни, хотя ты и помог народу Акбара, ты для него по-прежнему чужеземец, а наши воины могут даже принять тебя за лазутчика.
- Но ты же хотел мира!
- Мир по-прежнему возможен, даже когда мы начнем сражение. Только договариваться мы будем на равных.
Наместник рассказал, что в Тир и Сидон были отправлены гонцы, чтобы предупредить об опасности. Ему было нелегко просить о помощи, ведь в Тире и Сидоне могут решить, что он неспособен справиться сам. Но он пришел к выводу, что это единственный выход...
Военачальник разработал хитрый план. Как только начнется сражение, он вернется в город, чтобы организовать сопротивление. Войско, которое сейчас находится в поле, должно уничтожить как можно больше врагов, а затем уйти в горы. Они знают эту долину лучше, чем кто-либо другой, и могут небольшими группами нападать на ассирийцев, ослабляя их осадные действия.
Вскоре придет подкрепление, и ассирийское войско будет наголову разбито.
- Мы можем обороняться два месяца, только этого не понадобится, - сказал наместник Илие.
- Но многие воины погибнут.
- Мы все стоим на пороге смерти, и никому не страшно, даже мне.
Наместник сам не верил собственной храбрости. Он никогда не участвовал в сражениях и решил бежать из города. В то утро вместе с самыми верными приближенными он разработал план побега. В Тир или Сидон он уйти не сможет, его сочтут предателем. Зато Иезавель его примет, ведь ей нужны верные подданные.
Но, ступив на поле боя, он увидел такую радость в глазах воинов, будто всю жизнь их готовили для великой цели и наконец этот миг наступил.
- Страх живет в нас до тех пор, пока не случится неизбежное, - сказал он Илие. - После этого мы не должны тратить на него наши силы.
Илия был смущен. Он чувствовал то же, хотя и стыдился в этом признаться. Он вспомнил радостное волнение мальчика, когда мимо их дома проходило войско.
- Уходи отсюда, - сказал наместник. - Ты чужеземец, безоружный, тебе не нужно сражаться за то, во что ты не веришь.
Илия не сдвинулся с места.
- Они придут, - сказал военачальник. - Я вижу, что ты удивлен, но мы хорошо подготовились.
Илия оставался на месте.
Они посмотрели в сторону горизонта: пыли не было, ассирийское войско не двигалось с места.
