Владимир Карпов - Маршал Жуков: Опала
Приближенные кинулись ему на помощь. Они подняли его, принялись отряхивать опилки с его одежды. Сталин держался за плечо, он ушибся довольно сильно.
— Нет, это не для меня, — махнув рукой, сказал Иосиф Виссарионович и вернулся на квартиру.
О том, что все это не слухи и не сплетни, я привожу абсолютно достоверное подтверждение из рукописи Жукова. Этот эпизод был вычеркнут из его воспоминаний.
Вот что написал Жуков:
«На другой день (после разговора со Сталиным на даче, — прим. В. К.) я поехал на Центральный аэродром посмотреть, как идет тренировка к параду. Там встретил сына Сталина Василия. Он отозвал меня в сторону и рассказал любопытную историю:
— Говорю вам под большим секретом. Отец сам готовился принимать Парад Победы. Но случился казус. Третьего дня во время езды, от неумелого употребления шпор конь понес отца по манежу. Отец, ухватившись за гриву, пытался удержаться в седле, но не сумел и упал. При падении ушиб плечо и голову, а когда встал — плюнул и сказал: «Пусть принимает парад Жуков, он старый кавалерист».
— А на какой лошади отец тренировался? — спросил я Василия.
— На белом арабском коне, на котором он рекомендовал вам принимать парад. Только прошу об этом никому не говорить, — снова повторил Василий.
И я до сих пор никому не говорил. Однако прошло уже много лет после Парада Победы, и думаю, что теперь об этом случае можно рассказать».
Обратите внимание на то, что Сталин настойчиво рекомендовал Жукову именного того коня, с которого сам свалился. Он знал, что дисциплинированный Жуков не может пренебречь его рекомендацией и, может быть, в тайне надеялся, что с маршалом произойдет такой же, как и с ним, казус и Жуков всенародно опозорится. Но, как видим, такая мелкая, недостойная вождя, надежда не оправдалась, Жуков покорил арабского скакуна, потренировал его и выглядел на Красной площади в день Парада блестяще!
После парада был дан прием для его участников в Кремле. Тогда еще не было Дворца съездов, пировали в Георгиевском зале, где на белых мраморных плитах красовались имена многих героических предков, которые мужественно защищали Родину в разные времена. Теперь наши победители как бы объединялись с этой великолепной ратью лучших сынов Отечества.
На банкете было произнесено много тостов. Была провозглашена здравица и за маршала Жукова, которую присутствующие встретили особенно восторженными криками одобрения. (И опять, наверное, это резануло Сталина по болезненно–чувствительному самолюбию). Но, надо сказать, и Верховному от души фронтовики воздали славословий по заслугам и даже сверх того. Именно на этом приеме зашел разговор о том, что Сталину следует присвоить звание Генералиссимуса, и тогда же фронтовые соратники вдруг обнаружили, что их Верховный не имеет звания Героя Советского Союза. Подгулявшие победители прямо потребовали исправить эту несправедливость. И скажем вслед за ними, что это было правильно, как бы ни унижали Сталина после его смерти, все же Победа была одержана под его руководством. И поработал он для Победы не меньше тех, кто был увенчан многими орденами и не одной Золотой Звездой!.. Да, ошибки были. Но важен конечный результат. Имя Сталина было в годы войны могучей силой, объединяющей общие усилия. Коррективы, вносимые в его биографию и заслуги в более поздние времена, тогда, в годы войны, не были известны народу и армии. Сталину верили, он был настоящий вождь и Верховный Главнокомандующий. Этого не отрицает и сам Жуков и потомкам не следует забывать.
Вот как оценивал Сталина Жуков:
«Действительно ли И. В. Сталин являлся выдающимся военным мыслителем в области строительства вооруженных сил и знатоком оперативно–стратегических вопросов? Как военного деятеля И. В. Сталина я изучил досконально, так как вместе с ним прошел всю войну. И. В. Сталин владел вопросами организации фронтовых операций и операций групп фронтов, и руководил ими с полным знанием дела, хорошо разбираясь и в больших стратегических вопросах. Эти способности И. В. Сталина особенно проявились, начиная со Сталинграда. В руководстве вооруженной борьбой в целом И. В. Сталину помогали его природный ум, богатая интуиция. Он умел найти главное звено в стратегической обстановке и, ухватившись за него, оказать противодействие врагу, провести ту или иную наступательную операцию. Несомненно, он был достойным Верховным Главнокомандующим».
Такую оценку дал Жуков в 1969 году, после XX съезда, где был развенчан культ личности Сталина! За тринадцать лет после этого съезда Сталина не только развенчали там, где он этого заслуживал, но и вылили море грязи и помоев, которые являлись не только мстительным домыслом когда–то им обиженных, но и результатом конъюнктурной подлости новых карьеристов и угодников власти. К сожалению, Жуков попадал под сквозняки «веяний времени» и высказывал иные, довольно резкие, суждения о Сталине. Но было это на волне «развенчания» или в пылу полемики. А приведенная выше оценка Сталина как военачальника была хорошо обдумана в тиши кабинета за рабочим столом, не раз правлена и переписана. И, что очень важно, на мой взгляд, оценка эта в такой формулировке стоит в первой рукописи маршала до того, как над ней «упражнялись» комиссии и правщики. Это подлинное мнение Жукова о Сталине, и с этим придется считаться. Многое Георгий Константинович не знал из тех козней, которые сплетал вокруг него вождь народов. Но, если бы даже узнал, то неблаговидные поступки Сталина едва ли повлияли на высказанную оценку потому, что эти поступки были в сфере человеческих страстей и не снижали военных достоинств Верховного в прошлом.
26 мая 1945 года, через день после пышного приема, было издано два Указа Президиума Верховного Совета СССР — один о присвоении И. В. Сталину звания Генералиссимуса и второй о награждении его Золотой Звездой Героя Советского Союза. Это была первая и единственная его Золотая Звезда, отметим это как его скромность и как упрек последователям, которые вешали себе на грудь золотые звезды как сувениры, не имея на то ни права, ни заслуг.
И вот еще парадоксальная черта личности Сталина. Вроде бы и властолюбивый, и культ себе создал, а Золотую Звезду не получил, не вручили ее в торжественной обстановке, так и осталась она в красной коробочке в наградном отделе Верховного Совета. Только художники да фотографы пририсовывали ему эту Звезду на его портретах. И вспомнили об этой высшей награде только в день похорон, когда надо было ее прикрепить к подушечке в числе других знаков отличия, по традиции характеризующих заслуги и итог жизни покойного.
Потсдамская конференция
Сразу после возвращения с Парада Победы Жуков занялся подготовкой обеспечения предстоящей конференции глав–держав победительниц. Казалось бы, какие могут быть трудности — целая столица Берлин, да что столица — вся страна в распоряжении Жукова — есть из чего сделать выбор. А потом прибрать, навести глянец и порядок, благо и рабочей силы целые армии.
Но в действительности оказалось не все так просто. Чтобы долго не объяснять, а читатели представили условия наглядно, приведу впечатление, которое высказал Сталин Жукову по приезде в Берлин. (Кстати, беру эти слова из рукописи маршала потому, что при издании книги они были вычеркнуты).
«Чувствуется наши войска со вкусом поработали над Берлином. Проездом я видел всего лишь десяток уцелевших домов.
Кроме наших войск, надо сказать, с не меньшим «вкусом поработала» авиация союзников, которая в последние дни, уже не встречая противодействия немецких истребителей, сотнями бомбардировщиков особенно тщательно обрабатывала города, которые окажутся в зоне советских войск. Напомню лишь один пример с Дрезденом, на который, перед вступлением наших частей, англо–американская авиация совершила массированный налет более 1400 бомбардировщиков. Они пришли тремя волнами: в первой ночью сбрасывались в основном зажигательные бомбы; вторая волна через три часа бомбила массой самых разных бомб, чтобы не допустить тушение пожаров и спасательные работы; и третья волна через 8 часов — днем, при хорошей видимости, добивала город и жителей, причем, кроме тяжелых бомбардировщиков истребители расстреливали людей из пулеметов. Результат? Более 134000 убитых!!! 35470 разрушенных зданий!»
И теперь надо поставить три вопросительных знака — зачем??? Ответ один — чтобы город не достался русским: завтра они должны вступить в Дрезден. Примерно то же творили с Берлином и пригородами. В общем Жукову и его хозяйственникам предстояла титаническая работа. Все подробные детали этой работы мне рассказал заместитель Жукова по тылу генерал–лейтенант Антиненко Николай Александрович. В 1967 году он издал книгу «На главном направлении», предисловие к ней написал Жуков, с которым Николай Александрович дружил до последних дней жизни маршала. Приведу из предисловия только одну фразу. «…Это первый труд, обобщающий сложную и многогранную работу органов тыла Красной Армии в Великой Отечественной войне».
