Юрий Жуков - Тайны Кремля

Отказ от недавно взятого курса был подкреплен разработанным загодя пропагандистским наступлением. Его кульминацией оказалась внезапная реабилитация Сталина. Еще задолго перед сессией ВС СССР, 4 февраля 1954 года, Суслов добился от Хрущева согласия дать указание всем газетам и журналам страны опубликовать 5 марта передовые статьи, посвятив их первой годовщине со дня смерти Иосифа Виссарионовича. В них же обязательно показать Сталина «как великого продолжателя дела В. И. Ленина, осветить роль И. В. Сталина в тесной связи с деятельностью коммунистической партии и советского народа по строительству социалистического общества, отразить незыблемое единство партии и народа»[859]. Всем редакциям предписывалось обязательно поместить в своих изданиях портрет Сталина, местным властям — вывесить траурные флаги, министерству связи — выпустить почтовую марку, посвященную этой памятной дате.

Несколько позже занялись литературой и искусством. В «Правде», «Литературной газете», «Советском искусстве» развернули оголтелую кампанию осуждения тех произведений, которые успели отразить новый курс. Романа В. Пановой «Времена года», пьес Л. Зорина «Гости», А. Мариенгофа «Наследный принц», А. Сурова «Порядочные люди», Н. Вирты «Гибель Помпеева», И. Городецкого «Деятель», Ю. Яновского «Дочь прокурора», статей В. Померанцева, Ф. Абрамова, М. Лифшица, М. Щеглова, повести И. Эренбурга «Оттепель». Критика оценила их как «идеологический НЭП», отступление от генеральной линии партии, «грязную» и «слякотную» «оттепель».

Завершилась же кампания 23 июля 1954 года. В тот день секретариат ЦК, проходивший под председательством Хрущева, принял далеко идущее по значимости решение. В нем осудил «серьезные политические ошибки», допущенные редакцией журнала «Новый мир», «клеветнические выпады против советского общества, содержащиеся в поэме Твардовского „Теркин на том свете“». Первом антисталинистском произведении, еще нигде не опубликованном, лишь прочитанном автором близким друзьям. Учитывая совокупность прегрешений, тем же решением секретариата А. Твардовского освободили от обязанностей главного редактора «Нового мира». Утвердили вместо него К. Симонова[860]. Того, кто в марте 1953 года своей статьей «Священный долг писателя» в «Литературной газете» призвал всех писателей, поэтов и драматургов посвятить все свои произведения «великому Сталину».

…Результаты апрельской сессии ВС СССР, а также и внезапная реабилитация «доброго» имени Сталина убедительно продемонстрировали Маленкову, что он оказался единственным сторонником нового курса. Более того, отныне лишен возможности не только принимать решения, но даже и влиять на их подготовку. Должен смириться с окончательным поражением, быть готовым оставить пост главы правительства. Само же это отстранение являлось лишь вопросом времени и обстоятельств. Определялось одним — возникновением достаточно серьезных трудностей, хотя и порожденных сущностью восторжествовавшей политики, но ответственность за которые возложат на Маленкова. Будут списаны на него. Превратят именно его, а не членов очередного узкого руководства, в виновника заведомых, неизбежных просчетов, от которых Георгий Максимилианович, выдвигая свой курс, собственно, и предостерегал.

Так завершился очередной, продолжавшийся менее двадцати лет, период советской истории. Необычайно драматический, крайне сложный, беспредельно противоречивый, весьма далекий от однозначности и прямолинейности. Период, когда прежде всего пришлось, заплатив немыслимо огромную цену, отстаивать свободу, независимость и целостность страны. Вместе с союзниками в кровопролитной борьбе громить нацистскую Германию. И одновременно предпринять все возможное для того, чтобы страшные лето и осень 1941 года больше никогда не повторились. Обеспечить национальные интересы СССР, гарантировав его безопасность. Создать вдоль практически всей сухопутной границы пояс дружественных стран, а потом, в первые годы холодной войны, еще и отстоять право на союз о взаимопомощи с ними. Да еще в кратчайший срок добиться — в ущерб более жизненным, неотложным задачам восстановления народного хозяйства, паритета с США в ядерном оружии.

Только это и отодвинуло на второй план актуальные проблемы, возникшие еще в середине 30-х годов. Прежде всего, существенное ограничение места и роли партии в жизни страны, усиление реальных прав иных, официальных властных структур. Сначала — исполнительной, а затем, в будущем, и законодательной; передача им постепенно полномочий, прежде принадлежавших партократии. Не удалась и другая, столь же важная реформа — превращение формально федерального государства в официально унитарное. С помощью выравнивания культурного уровня всех народов, населяющих Советский Союз, создания гражданского общества, которое и должно было по замыслам стать фундаментом той демократии, которую провозгласила принятая в 1936 году Конституция.

Партократия совместно с национальными группировками бюрократии союзных республик оказалась слишком сильной, чтобы сдаться без боя. Смогла сначала устоять, а затем и в безжалостной борьбе отстоять себя, свое положение, свои привилегии. С помощью Хрущева, и выдвинутого ею на вершину власти, сделать абсолютными свои права, установив свой контроль над всеми сферами жизни страны. Но чтобы, после всего происшедшего, не потерять обретенное господствующее положение, вынуждена была не отказываться от лозунгов мирного сосуществования двух систем, подъема жизненного уровня населения. И вместе с тем, постоянно отвлекать население от решения таких задач, от внутренних проблем, поддерживая идеологическую конфронтацию с Западом. Опираться на «ястребов», потворствуя гонке вооружений, поддерживая уже ненужную при новых обстоятельствах численность вооруженных сил. Направлять силы и средства на самое дорогостоящее — ядерное и ракетное оружие. Опираться и на национальную бюрократию, постоянно расширяя права союзных республик в ущерб не столько «центру», сколько стране. Из-за того идти на крайний риск, непрерывно усиливая напряженность жесткой вертикальной властной конструкции…

В апреле 1954 года этот период советской истории и начался. Как десятилетие Хрущева.

Примечания

1

История внешней политики СССР. М., 1976, т. 1. С. 308–309.

2

Документы внешней политики СССР. М., 1971, т. 17. С.725–726; М, 1973, т. 18. с. 309–312, 333–336.

3

Конституции и конституционные акты Союза ССР. 1922–1936. М., 1940, с. 23.

4

Собрание законов СССР (далее — СЗ). 1929, № 3, ст. 26.

5

Там же, 1930, № 52, ст. 545.

6

Там же, № 60, ст. 640.

7

Известия. 1934. 16 марта.

8

Там же. 1935. 7 февраля.

9

Там же. 1935. 30 декабря; 1936. 21 апреля.

10

Правда. 1936. 28 января — Сумбур вместо музыки; 6 февраля — Балетная фальшь; 13 февраля — Грубая схема вместо исторической правды; 1 марта — О художниках-пачкунах; 9 марта — Внешний блеск и фальшивое содержание.

11

Известия. 1936. 18 января.

12

Правда. 1934. 16 мая.

13

Там же. 1936. 12 июля.

14

Троцкий Л. Д. Преданная революция. М., 1991.

15

Сталин И. В. Вопросы ленинизма. М., 1939, с. 507–534.

16

Жданов А. А. Победа социализма и расцвет советской демократии. М, 1936, с. 20–21.

17

Жданов А. А. Подготовка партийных организаций к выборам в Верховный Совет СССР по новой избирательной системе и соответствующая перестройка партийно-политической работы. М., 1937, с. 9, 6, 8, 23, 26.

18

Материалы февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП(б) 1937 го-да//Вопросы истории. 1992, № 2-12; 1993, № 2, 5-10; 1994, № 1–2, 6, 8, 10, 12; 1995, № 1-12.

19

Сталин И. В. Указ. соч., с. 529.

20

Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории (далее — РЦХИДНИ), ф. 17, оп. 2, д. 616, л. 9.

21

Там же, л. 224.

22

Там же, л. 11–13, 20, 33–34.

23

Там же, л. 166, 170.

24

Там же, л. 80–81, 138.

25

Там же, д. 625, л. 1—10.

26

Там же, л. 38, 49, 55, 63–64, 70.