Н Пигулевская - Ближний Восток, Византия, Славяне
Управление большим парфянским государством осуществлялось через правителей, или сатрапов, поставленных во главе провинций. Административное деление частью сохранило старое деление царства Ахеменидов и затем Селевкидов. Но сатрапии подразделялись на более мелкие единицы - епархии, или округа, во главе которых ставились гражданские или военные правители. Поземельный учет для распределения налогов был сосредоточен в более мелких центрах епархий, называемых греческими источниками ???????. В ряде случаев положение правителей было настолько самостоятельным, что они превращались в вассальных князей и царьков. Центром государства была Мидия, а летней резиденцией царя город Экбатана. Но только власть над Междуречьем сделала из Парфии державу мирового значения. Зимовали цари в Вавилоне, и со времени Фраата III западная граница приобретает особенно важное значение.
Царь был окружен многочисленным двором, родовой знатью, личной военной охраной. Особенно близко к нему стояли семь именитых родов. Совет знатных (?????????) и второй совет из мудрых людей и магов, т. е. парфянского жречества, составляли часть центральной государственной власти. Часть государственных должностей, по-видимому, была наследственной для данного рода, как для родов Сурен и Карен. Войско, преимущественно конное, состояло из свободных и знатных парфян, причем вассальные цари и князья имели собственное войско, которое выступало под их началом, составляя часть всей парфянской рати. Для последней поставлялись табуны превосходных лошадей, родиной которых была Мидия. Парфяне славились как стрелки, они метали стрелы с исключительной меткостью и силой. Как воин, так и конь были защищены кольчугой (это превосходно видно на примитивном рисунке из Дура-Еуропоса). Подсобную службу в армии несли, по-видимому, рабы.
Рабство следует считать основной формой производственных отношений в Парфянском государстве. Об этом говорит факт массовой продажи вавилонского населения в Мидию в качестве рабов сатрапом Гимаром в начале II в. до н. э. В восточных областях Парфии было развито скотоводство, в западных, особенно в Междуречье, процветало земледелие, причем было широко распространено разведение огородов, фруктовых садов и виноградников.
Значение Междуречья, лежащего на перепутье торговых путей, соединявших Запад с Востоком, не изменилось и в парфянскую эпоху. Несколько осложнилось положение только в конце II в. и начале I в. до н. э., когда вовремя политических неурядиц и междоусобии была ослаблена защита торговых магистралей. Арабские племена безнаказанно грабили караваны, водить которые становилось опасным. Вследствие этого отмечается некоторое оживление обходных морских путей из Персидского залива к берегам Индии. селевкиды, лишившись Малой Азии, оживили торговую жизнь финикийского побережья, возобновившего непосредственный обмен с Грецией. Одна из дорог от Персидского залива шла по течению Тигра в Селевкию, а оттуда на Дура-Еуропос и далее в сирийские торговые центры. Движение по Каспийскому и Черному морям развилось только в римское время. Завязав сношения с Дальним Востоком, Парфия ревниво оберегала свои права на них. Раннепарфянскую эпоху следует, однако, отметить как время свободного и живого обмена. Из "Срединной империи" товары шли через Синьцзян на Мерв, затем на Гекатомпил, Экбатану в Селевкию. В Месопотамии очень многолюдным был и тракт севернее Селевкии, который соединял Хатру с Нисибией и Зейгмой. Насколько оживленным был обмен, говорит появление китайского шелка в Сирии и Египте, наличие сирийских текстильных изделий в Монголии и монет Митридата II в Туркестане. Кроме шелка, высоко ценилась сталь китайской закалки, которую провозили через Мерв, откуда ее прозвание "мервская сталь". Из Вавилонии в "Небесную империю" ввозились страусы, прозванные "парфянскими птицами", подобно тому как гранаты там назывались "парфянскими фруктами". Напротив, персики и абрикосы стали известны в Иране от китайцев. Некий Чжан Цянь около 128 г. до н. э. привез на родину семена винограда и люцерны.
Участие городов Междуречья в торговых связях Парфии было самое живое. Если путь Персеполь-Кармания-Сеистан связывал Иран с Индией, то и Евфрат был непосредственно связан с Индом через Харакену. Город Харакс представлял собой разноплеменный и разноязычный торговый центр. Не потерял своего значения в парфянское время и Вавилон. Его эллинизация принесла богатые плоды. Клинопись уступила место новым формам арамейского письма в связи с заменой глиняных табличек пергаменом и отчасти папирусом. Астрономия и хронология - науки, созданные Вавилоном, продолжали развиваться. Китай заимствовал у них названия созвездий, а греки в своих математических исследованиях опирались на данные вавилонской науки.
Среднеиранский язык, получивший название парфянского пехлеви, был государственным языком в Парфии. Но немногие сохранившиеся на нем памятники написаны арамейским алфавитом по системе гетерограмм. Материалом для письма служил пергамен. Тот же Чжан Цянь отмечает поразивший его способ письма парфян на пергамене слева направо.
Сохранившиеся архитектурные памятники, скульптура, саркофаги говорят о высоком уровне развития искусства в Парфии. Иранское искусство этого времени имеет своеобразные черты, предвосхищающие изобразительное искусство эпохи Сасанидов. Чрезвычайно показательно, что пантеоны городов Месопотамии в парфянское время включают не только старых, местных богов, но предоставляют место египетским и греческим божествам. Зороастризм и маздеизм, исповедуемые парфянами, распространились далеко за пределы их государства в Понте, Коммагене, Киликии, Армении. В Иераполе, в Дура-Еуропосе были храмы великой матери богов - Атаргатис. Там же поклонялись Ададу и Нанайе, а также Артемиде. Храм вавилонского бога Ану найден в сердце Парфии - Уруке. Бог Бел ассимилировался в Экбатане, Пальмире и Каппадокии. Совместное существование различных божеств говорит о глубоком взаимном влиянии и смешении иранских, вавилонских, арамейских, сирийских и греческих элементов. В Междуречье с его торговлей, развитыми ремеслами скрещивались все влияния, все религии, и с этой точки зрения оно представляет совершенно исключительный интерес.
ДУРА-ЕУРОПОС
Среди раскопок в Месопотамии самое видное место принадлежит раскопкам в небольшой крепости на берегу Евфрата, известной под двойным именем Дура-Еуропос. Первое ее имя семитическое, дуру - значит крепость вообще; второе имя - Еуропос - восходит ко времени основания ее как греко-македонского города при Селевке I. В жизни Дуры отражается, как в миниатюре, вся жизнь городов Междуречья. Дура принадлежит к числу так удачно названных "караванных городов" - городов, лежащих на сухопутных магистралях Передней Азии. Но среди них имеются такие города, как Пальмира, с ее изумительной архитектурой и скульптурой, с великолепными образцами украшений и тканей. В Дуре все несравнимо скромней, проще, нет дворцов, есть простые дома, нет памятников материальной культуры богатейшей верхушки, зато сохранились предметы, которыми пользовались люди среднего достатка. Высокие образцы пальмирского искусства в Дуре немногочисленны. Хотя общественные здания и храмы украшены замечательными фресками, но они гораздо скромнее украшений зданий из розового мрамора в Пальмире. Если в Пальмире удалось найти художественно вытканные материи, то в Дуре есть образцы примитивного текстиля и грубой шерстяной одежды. Раскопки в Дуре дают возможность наблюдать жизнь в более глубоких прослойках менее обеспеченных, более скромных слоев населения. То, что это был не только торговый и караванный центр, но и крепость, доказывают обнаруженные детали быта армии: сохранились казармы, вооружение, изображения воинов, имена многих из них.
Дура представляла собой древнеассирийскую крепость и селенхю, в котором Селевк Никатор, один из военачальников Александра, поселил македонских воинов. Тогда же она получила новое имя Еуропос, по одному из родных македонцам городов.
Со времени Селевкидов, вероятно и раньте, город был окружен зубчатой крепостной стеной, над которой возвышалась сторожевая башня. В разных направлениях из города вели дороги. выход на них был через охранявшиеся стражей ворота. Улицы пересекали друг друга под прямыми углами. Дома принадлежали гражданскому населению, преимущественно среднего достатка. В казармах располагался гарнизон. Один из частных домов был надстроен, увеличен, чтобы стать более обширным помещением, куда были поселены впоследствии римские военачальники, техники, как об этом сообщает надпись. Сохранились их имена на греческом языке; одна из надписей греко-семитическая. Другая группа имен латинская, это воины или военачальники, остававшиеся в Дуре на зимовку. Эти имена, очевидно, относятся ко времени, когда город входил в состав Римской империи. Из общественных зданий имеются три римские бани, со всеми необходимыми подразделениями, к ним ведет римский же водопровод. Первоначальная постройка бань относится еще к парфянскому времени, они были только перестроены в римское время. Связь их с восточными банями более позднего времени очевидна. В центре города находились рыночная площадь и улица, по обеим сторонам которой тянулись лавки. Дура-Еуропос украшали несколько храмов, из которых особенно замечательно святилище богини Нанайи Атаргатис, впоследствии ставшее и местом поклонения Артемиде. Синагога с ее замечательными фресками была построена значительно позднее, в 245 г. н. э.
