Альбер Гарро - Людовик Святой и его королевство
Он подготовил мятеж не только в Пуату, но и на всем Юге. Граф Тулузский, тесть Альфонса Пуатье, согласился поддержать непокорного графа. Виконт Нарбоннский, графы Комменж и Арманьяк, сеньоры Лотрек и Л'Иль-Журден, Транкавель, горожане Альби тоже примкнули к заговору. Пьер Моклерк, король Наваррский, король Арагонский – бывший сеньором Монпелье и претендовавший на Каркассон – отнеслись к событиям сочувственно. Английский король был готов поддержать претензии своей матери.
На рождественские праздники Альфонс пригласил графа Маршского и прочих вассалов в Пуатье, где находился его двор. Жена графа Маршского прибыла вместе с ним, чтобы лично подтолкнуть супруга к мятежу. Лузиньян появился перед графом Пуатье, публично бросил ему вызов и отказался признать его своим сюзереном. Затем воины Гуго расчистили ему путь; он отправился поджечь дом, где жил, и уехал из Пуатье.
Вся французская знать была удивлена и разгневана такой дерзостью. Людовик Святой потребовал от графа Маршского подчиниться своему сеньору. Когда Гуго отказался, король собрал парламент из пэров Франции, постановивший, что земли мятежника должны быть конфискованы. Тогда граф Гуго подготовил свои крепости в длительной осаде. Генрих III послал ему денег и стал готовиться к вторжению во Францию. Однако поведение английского монарха вызвало раздражение у его баронов, и они отказали в субсидиях на эту войну. Все же король отправился со своим братом Ричардом, которому пообещал отдать Пуату, тремя сотнями рыцарей и тридцатью бочками с золотом, на которые он собирался нанять пуатевинских и гасконских воинов. 20 мая 1242 г. он высадился в Руане.
Людовик Святой собрал флот из 80 кораблей в Ла Рошели и созвал свое войско в Шиноне: в апреле там собралось четыре тысячи рыцарей и двадцать тысяч оруженосцев, сержантов и конных арбалетчиков. Затем король вторгся на земли графа Маршского в Пуату, осадил и взял крепость Вуван. Графиня Маршская в отчаянии послала людей, чтобы отравить Людовика Святого и его братьев; но их заметили на королевской кухне и схватили.
Вассалы графа Маршского отступали, разоряя все позади себя, дабы оставить перед королевской армией пустыню: они сжигали деревни, вытаптывали луга, рубили деревья, засыпали колодцы, отравляли источники. Но наступление королевской армии продолжалось. Людовик осадил Фонтеней. который оборонял сильный гарнизон во главе с сыном Гуго де Лузиньяна.
Именно во время этой осады Генрих III объявил французскому королю войну. До сих пор Генрих заявлял, что держит путь в свое герцогство Гиень; он даже отправил посла к Людовику Святому, дабы спросить его, почему тот прервал их перемирие. Людовик Святой развернул орифламму, и осада Фонтенея продолжалась. Альфонса де Пуатье ранили в ногу, но крепость пала. Сына графа Маршского и сорок пленных рыцарей привели к королю. В назидание мятежникам их хотели повесить, но Людовик Святой воспротивился этому. «Этот юноша, – сказал он, – не заслужил смерти за то, что подчинился своему отцу, а эти люди – за то, что верно повиновались своему сеньору». И он велел их поместить в темницу и тщательно стеречь.
Взятие Фонтенея вызвало панику в рядах сторонников графа Маршского до самой Гаскони, и множество крепостей без сопротивления сдались королю. Самые слабые замки Людовик Святой приказывал разрушить, другие – укреплять и размещать в них гарнизоны; таким образом, он приобрел опорные пункты везде, где проходило его войско.
Король Английский все же прибыл из Руайана в Пон, где был принят сеньорами Сентонжа. Затем он дошел до Сента и Тонне на реке Шаранте, где посвящал молодежь в рыцари и, как законный государь, раздавал почести и земли.
Неподалеку от этого места, в Тайбуре, Людовик Святой столкнулся с английскими отрядами. Они стояли на левом берегу реки и охраняли мост, ведущий в город, который находился на правом берегу.
Французам не пришлось захватывать город: его жители открыли ворота перед королем Франции. Людовик остановился в Тайлбуре, а лагерь для своей армии приказал разбить у ворот. У англичан было шестнадцать сотен рыцарей, шестьсот арбалетчиков и двадцать тысяч пехоты. Французское войско было больше: под стяг Людовика Святого прибыли его братья, графы Артуа и Пуатье, его кузен Альфонс Португальский (ставший графом Булонским после смерти Филиппа Лохматого), Пьер Моклерк и великое множество других баронов. Генриха Ш Английского сопровождали его брат Ричард, зять Симон де Монфор, граф Маршский, графы Солсбери, Норфолк, Глостер.
Но Шаранта вовсе не была непреодолимой преградой. Утром 19 июля французы начали переплывать ее на лодках и атаковали мост, который защищала горстка англичан; говорят, что достаточно было Людовику Святому самому броситься в схватку, чтобы обратить их в бегство. Впрочем, возможно, что Генрих III решил выстроить свои отряды в некотором отдалении, на равнине, дабы сражаться в более благоприятных условиях.
Но перед этим он послал своего брата Ричарда, безоружного, с посохом паломника, к французам для переговоров. Граф Артуа привел его к Людовику Святому, который заключил с англичанами перемирие на 24 часа. Матвей Парижский сообщает, что король сказал: «Сеньор граф, я предоставляю вам перемирие на сей день и последующую ночь, чтобы у вас было время обсудить, как лучше вам отныне поступать, ибо ночь приносит совет». Ричард, убедившись в превосходстве французского войска, посоветовал своему брату отойти к Сенту, и в тот же вечер англичане отступили.
На следующий день, как только истек срок перемирия, Людовик Святой начал их преследовать. Королевские фуражиры дошли до самых стен Сента. Граф Маршский захотел наказать их за дерзость и отомстить за свое поражение: он вышел из города со своими тремя сыновьями и английскими и гасконскими воинами и атаковал французов. До города донесся шум начавшейся битвы, и английский король пожелал принять в ней участие. Графу Булонскому донесли о нападении на французский авангард, и Людовик Святой спешно прискакал на поле сражения. Оба войска вступили в бой раньше, чем хотелось бы англичанам. Несмотря на всю их отвагу, они потерпели полное поражение. Французы преследовали их с таким пылом, что некоторые из солдат ворвались в Сент вслед за англичанами и тут же попали в плен. Людовику Святому пришлось сдерживать свои войска.
Английский король, надеявшийся отвоевать Нормандию у французов, увидел Людовика Святого у врат Гиени. Он упрекал за поражение графа Маршского, который обещал привести в его войско более многочисленные отряды; сам же Лузиньян был изгнан из своих земель, почти полностью занятых войсками французского короля. Его союзники помышляли лишь о том, чтобы покориться Людовику Святому на относительно сносных условиях.
Генрих III, узнав, что Людовик Святой собирается начать осаду Сента, и предвидя, что граф Маршский в конечном счете его предаст, бежал во весь опор, приказав поджечь город, и остановился только в Блайе. Его люди, которым пришлось прервать обед на середине, лишь с большим трудом догнали своего государя. Все смешалось в этом отступлении; Генрих III потерял там свою походную часовню и реликвии. Людовик Святой вступил в Сент и продолжил преследование врагов. Но король Англии успел укрыться в Бордо.
После разгрома англичан их союзники думали только о повинной. Старший сын графа Маршского заключил от имени своего отца договор, подготовленный при посредничестве Пьера Моклерка. Граф Маршский прибыл с женой и двумя сыновьями, дабы броситься в ноги к королю, умоляя о прощении. Людовик Святой велел их поднять и простил на установленных условиях. Он возвратил графу большую часть его земель и получил за них оммаж. Жуанвиль рассказывает, что один сеньор, некогда потерпевший большой ущерб от графа Маршского, поклялся на мощах, что никогда не будет стричься, как рыцарь, а будет носить волосы гладко причесанными на прямой пробор, как женщина, покуда не почувствует себя отомщенным, то ли собственной рукой, то ли кем-то другим. «Когда он увидел графа Маршского, его жену и детей на коленях перед королем, взывающих о милосердии, он обрезал волосы и велел себя постричь в присутствии короля, графа и всей ассамблеи».
Эртоль, комендант замка Мирбо, напротив, не торопился подчиняться королю Франции. Он пошел за Генрихом III, ибо был связан с ним клятвой верности. Но английский король признался ему в своем бессилии и вернул ему свободу действий. Тогда Эртоль прибыл к Людовику Святому. Он не скрывал, что покинул своего прежнего государя не по своей воле; об этом свидетельствовал его облик: всклокоченные волосы, глаза, покрасневшие от слез. Король, которого отнюдь не задела его скорбь, лишь похвалил Эртоля. Он пообещал принять его под свое покровительство; будучи уверен, что человек, столь преданный своему прежнему сеньору, будет не менее верен ему самому, король принял от Эртоля клятву верности и вернул ему замок.
