Юрий Житорчук - Так кто же виноват в трагедии 1941 года?

Так что утверждения о том, что Великобритания якобы преграждала путь Германии, явно не соответствовала действительности, что было очевидным даже для нацистского руководства. Ведь автору меморандума хорошо были известны планы фюрера, изложенные им в Майн Кампф, а именно: ликвидация французской гегемонии на континенте и захват жизненного пространства на Востоке.

Однако от гегемонии Парижа в Европе к 1937 году остались лишь одни воспоминания, поэтому нейтрализация остатков былого французского величия под нажимом Лондона вполне могла быть проведена исключительно мирными средствами, а агрессия нацистов, по замыслам Гендерсона, должна была бы быть направлена только на Восток:

«Говоря прямо, Восточная Европа не представляет жизненного интереса для Англии… Правильный для нас курс, несомненно, должен заключаться в том, чтобы при условии, что мы обеспечим мир на Западе, быть готовым примириться, не испытывая слишком большого беспокойства, с подъемом и расширением неугомонного пангерманизма в Центральной и Восточной Европе».

Далее Гендерсон формулирует эту мысль еще более цинично, прямо заявляя о желательности для Англии войны Германии против славян:

«Было бы несправедливо пытаться не допустить того, чтобы Германия завершила свое единство или чтобы она была подготовлена для войны против славян при условии, что приготовления ее таковы, чтобы убедить Британскую империю, что они одновременно не направлены против нее».

2. Второй этап умиротворения — сговор правительства Чемберлена с Гитлером

В ноябре 1937 года состоялся визит Эдуарда Галифакса в Берлин, сыгравший громадную роль в процессе подготовки новой мировой бойни. В ходе переговоров после того как Гитлер поставил перед посланником Чемберлена вопрос о необходимости возврата Германии колоний:

«Одной лишь Германии заявляют, что она ни при каких условиях не может иметь колонии… Между Англией и Германией имеется по существу только одно разногласие: колониальный вопрос».

Галифакс ушел от прямого ответа на него, но взамен предложил фюреру альтернативу, дав ему от имени правительства Англии карт-бланш в вопросах территориального передела всех тех границ Восточной Европы, которые в скором времени нацисты и реализовали:

«Все остальные вопросы, можно характеризовать в том смысле, что они касаются изменений европейского порядка, которые, вероятно, рано или поздно произойдут. К таким вопросам относятся Данциг, Австрия и Чехословакия. Англия заинтересована лишь в том, чтобы эти изменения были произведены путем мирной эволюции и чтобы можно было избежать методов, которые могут причинить дальнейшие потрясения, которых не желал бы ни фюрер, ни другие страны».

По сути, Галифакс предложил Гитлеру сделку: Германия должна отказаться от своих претензий на её бывшие колонии, а взамен за это ей обещалась свобода действий в Восточной и Центральной Европе. Надо заметить, что во время этой дискуссии Гитлер со своей стороны играл с Галифаксом как кошка с мышкой. Ведь всего за две недели до этого он на секретном совещании с военным руководством страны заявил, что жизненное пространство для Германии нужно искать в Европе, а возврат колоний, сейчас совсем неактуален для немцев:

«Если на первом плане стоит обеспечение нашего продовольственного положения, то необходимое для этого жизненное пространство следует искать только в Европе, а не исходя из либерально-капиталистических взглядов в эксплуатации колоний. Речь идет о приобретении не людских ресурсов, а полезного в сельскохозяйственном отношении пространства. Владение источниками сырья тоже гораздо целесообразнее, если они непосредственно примыкают к рейху в Европе и их не приходится искать где-то за океанами».

В то же время в беседе с Галифаксом фюрер усиленно педалировал проблему возврата Германии ее бывших колоний, и одновременно сообщал, что у него якобы нет никаких территориальных претензий к соседним государствам:

«С Австрией был заключен договор от 11 июля, который, надо надеяться, поведет к устранению всяких трудностей…»

В словах Гитлера нет даже намека на планы осуществления аншлюса.

«…От Чехословакии зависит убрать с пути имеющиеся трудности. Она должна лишь хорошо обращаться с немцами, проживающими в ее границах, и они будут тогда вполне довольны…»

Фюрер лишь заботится о соотечественниках, но никаких претензий на Судеты у него нет и в помине.

«…[Гитлер] указывает на хорошие отношения с Польшей, несмотря на весьма тяжелое прошлое».

О Данциге, ни слова. А дальше, уж просто апофеоз нацистского миролюбия:

«…Для Германии самое важное быть в хороших отношениях со всеми ее соседями».

Таким образом, Гитлер намеренно представлял английскому эмиссару позицию: отдайте нам наши колонии, — диаметрально противоположную той, которую он уже выбрал для себя в качестве генеральной: Германии колонии не нужны, а необходимо новое жизненное пространство в Европе.

Такое парадоксальное поведение фюрера было обусловлено тем, что он был прекрасно осведомлен о настроениях Лондона относительно той роли, которую там отводили Германии в ее восточных устремлениях.

В результате фюрер ловко подставлял Галифакса, предоставляя тому возможность самому от имени Англии озвучить столь желанные для нацистов политические цели. И многоопытный лорд, как посредственный гимназист, попался на эту удочку и во время встречи аж два раза возвращался к вопросу о необходимости территориального переустройства Европы и даже сам назвал районы, в которых, по его мнению, следует изменить статус кво в пользу Германии: Данциг, Австрия и Чехословакия. При этом совсем не случайно в этом ряду первым им был назван Данциг, ведь это был прямой путь к превращению Польши в немецкого сателлита и создания условий, необходимых для начала фашистской агрессии против СССР.

Гитлер прекрасно понял суть английской интриги и со своей стороны недвусмысленно ответил, что никакое урегулирование с большевиками невозможно в принципе и, следовательно, по отношению к Москве возможен лишь военный путь решения вопроса:

«Единственной катастрофой является большевизм».

А названные Галифаксом проблемы: Данциг, Австрия, Чехословакия вполне решаемы «разумными» способами:

«Все остальное поддается урегулированию».

Заметим, что ссылка английского посланника на необходимость проведения территориальных изменений на основе разумного урегулирования путем «мирной» эволюции, вовсе не исключала противоправного характера планируемых при этом действий и, прежде всего, угрозы применения силы со стороны Германии. Реализация же планов территориального переустройства Европы показала, что правительство Чемберлена не только поощряло эти противоправные действия, но и само активно участвовало в политических игрищах фюрера. А в случае Данцига найти мирное решение Англии так и не удалось. Так что это заявление посланца Чемберлена являлось прямым подстрекательством агрессора и имело самые пагубные последствия для народов Европы.

3 марта 1938 года английский посол в Берлине Гендорсон посетил Гитлера и в ходе конфиденциальной беседы подтвердил положительное отношение английского правительства к стремлению Гитлера добиться территориальных перемен в Европе. Так руками Лондона была открыта зеленая улица к экспансии нацистов на восток. Естественно, что свои истинные планы сотрудничества с фашистами английское правительство тщательно скрывало от общественности, успешно прикрывая их многочисленными разговорами о своем стремлении к миру.

Теперь нередко можно слышать, что инкриминируемые Галифаксу высказывания в его беседе с Гитлером, явились лишь неудачным выражением английского дипломата, иногда неправильно ныне толкуемым. Однако очень трудно поверить в то, что человек, выросший в аристократической семье, имевший блестящее образование и посвятившей всю свою жизнь политике и дипломатии во время ответственейшей дипломатической встречи дважды совершенно «случайно» говорит о переделе существующих европейских границ.

3. Третий этап умиротворения — аншлюс

Договоренности, достигнутые между Галифаксом и Гитлером, вскоре стали притворяться в жизнь. Уже в конце 1937 года австрийские нацисты, подстрекаемые и финансируемые из Берлина, стали проводить в стране кампанию, направленную на дестабилизацию австрийского государства. А вскоре австрийские фашисты получили из Берлина указание о подготовке к путчу. Для ее присоединения к Германии австрийские нацисты создали в стране обстановку всеобщего террора.