Сергей Карпущенко - «Стальной кит – повелитель мира»
– Богатые, но довольные, они возвращались домой… – зевнул Кошмарик длинно и сладко, чем особенно оскорбил Володю, потому что Иринка хихикнула.
– Ты что, не веришь мне? – вспыхнул Володя. – Да у меня же карта есть! Еще дед нанес на ней знаки с указанием мест, где лежат подбитые транспорты! Мы ведь не баловаться с отцом туда решили ехать, а сокровища искать! Если ты не веришь в успех, давай я отвезу тебя на берег с твоими долларами! Иди, купи себе на них какой-нибудь дребедени и перепродавай, бизнесмен картофельный!
Кошмарик не понял, почему «картофельный», но спорить с Володей не стал. Положим, ему и хотелось на берег, доллары жгли карман, но покинуть «Стальной кит», где находилась нравившаяся ему девочка, означало погубить плоды такого успешного начала.
– Да верю я тебе, верю, Вольдемар! – широко улыбнулся Кошмарик. Просто удивился тому, как ловко у тебя все получится – сразу же найдем, опустимся на дно, поднимем… А если корабли в песок ушли, если илом их занесло по самые мачты, что тогда? Ведь копать лопатами придется, чтобы докопаться до самых трюмов! А тебе все тяп-ляп – экий ты скорый…
Володя понял, что он на самом деле поторопился в обещаниях, а этого делать не стоило, потому что он и сам понимал, сколь горьким может стать разочарование.
– Ладно, тронулись пока, а там видно будет, – сказал он мрачно и пошел заводить мотор.
И вот уже снова форштевень «Стального кита» рассекал невысокую серую волну залива, точно плугом разваливая на две стороны свинцовую воду, расходящуюся дорожками. Миновали ворота дамбы – и словно вырвались из огромного аквариума, стены которого все же ощущались как цепи несвободы. Через стекло лобового иллюминатора открылся взорам ребят необъятный морской простор, и теперь подумалось каждому: все, кончились приключения, и не будет теперь ни живодеров, ни плавучих притонов, не нужно будет никого обманывать, сжигать чужие яхты, пугать автоматом иди торпедными залпами! На сердце стало легко и свободно, как у птиц, протиснувшихся наконец сквозь прутья клетки и вспорхнувших в небо.
Володя держал курс на запад, и теперь штурвал в его руках не дрожал, как тогда, когда они выходили их Шкиперского протока.
– Слушай, а компас у тебя есть? – спросил Кошмарик, который снова стал входить во вкус путешествия. – Чтой-то не вижу.
Володя улыбнулся.
– А это что? – кивнул он в сторону бочкообразного предмета, стоящего слева от приборной доски и увенчанного стеклянным колпаком. – Это и есть компас, только необычный. Разве может внутри железного корпуса подлодки действовать обыкновенный компас? На субмаринах работают такие вот бандуры гирокомпасы. У них совсем иной принцип действия, но зато здесь они безотказны.
– Дай-ка и мне покрутить баранку, – небрежно попросил Кошмарик.
– Дашь такому, – буркнул Володя, – так и посадишь субмарину на мель или в корабль какой-нибудь врежешься.
– Сам ты врежешься, – обиделся Ленька. – Гляди, как стекло водой заливает. Чего ж «дворники» не приладили, чтоб они вам иллюминатор мыли?
– Да вот не приладили и тебя не спросили, – ответил Володя, не отводя глаз от на самом деле забрызганного водой иллюминатора. – Смотри пока за тем, как я управляю лодкой. Мало ли что случится – меня заменишь…
– Что там с тобой случится? – пробормотал Кошмарик. – Понос, что ли, скрючит?
– Может, и понос. Гляди, сейчас идем на дизеле, и ты, конечно, сумел бы справиться с управлением. А могу и переключить на аккумуляторный ход смотри, идем уже на электродвигателях, и шум уменьшился.
Володя показал, при помощи каких рычагов можно произвести манипуляцию.
– Классно! – искренне восхитился Кошмарик. – Башковитый у тебя папка, не то что мой обалдуй.
– Володя, – влезла в разговор Иринка, – а ты говорил, что можно и при помощи педалей двигать нашу лодку. Правда?
– Да что я, трепаться буду, что ли? – обиделся Володя. – А ну, садись рядом со мной на кресло. Не бойся, не свалишься, оно двухместное. Села? Ну вот, теперь отключаю электродвигатели и выдвигаю педали… Видишь, я нажал на рычаг, и они появились из-под крышки в полу? Теперь начинаем их крутить, как на прогулочном катамаране. Получается? Ну вот! Конечно, скорость уже не та, но зато можно плыть при помощи мускульной силы ног. У тебя есть мускулы на ногах, Иринка? – спросил вдруг Володя.
А Кошмарик, заметив, как вспыхнула Ирина, крякнул и глупо так сказал:
– Да ты потрогай сам – не видишь, что ли, как камень!
– Дураки же вы несчастные! – совсем смутилась Иринка и соскочила с капитанского кресла, не желая больше крутить педали, а Володя, не оборачиваясь, многозначительно постучал по своему виску.
Так с шутками и балагурством двигались они к Лужской губе. Кошмарику вскоре надоело смотреть на воду через забрызганный иллюминатор, и он решил, что будет неплохо залезть на спину «Стального кита» со спиннингом и так же, как и вчера, попытаться раздобыть съестное без долларов и запугивания торпедными атаками. Он, видно, совершенно освоился на узкой площадке корпуса, потому что тотчас затянул своим хриплым, прокуренным голосом старинную пиратскую песню. Орал он страшно фальшиво, но, похоже, текст песни занимал Кошмарика куда больше, чем мелодия. Особенно усердно Ленька вывел строчки:
Раз на острове гранитном мы ограбили купца,И досталось нам сто тридцать негритянок молодых…
Володя, слышавший «пение» Кошмарика, догадался, что за этими строками может последовать совершенно смелый текст, и поэтому, не выключая мотора, встал с кресла и, просунув голову в люк, приказал Кошмарику заткнуться и лучше заняться ловлей рыбы. Кошмарику пришлось подчиниться, хоть ему страшно хотелось поведать обитателям «Стального кита» и всему миру о том, что же все-таки случилось с молодыми негритянками. Взамен продолжения душещипательной баллады Кошмарик стал забрасывать блесну, и этим искусством он, как видно, владел лучше, потому что скоро к корпусу субмарины была подтащена пятнистая щука примерно граммов на семьсот. А потом и судак был настолько неосторожен, что принял Ленькину блесну за плотицу, и его постигла та же участь – его бросили прямо в чрево «Стального кита»
Как и обещал Володя, Лужская губа явилась перед взорами плывущих на подводной лодке часам к двенадцати. Впрочем, каким образом удалось определить Володе, что берег, раскинувшийся перед лобовым иллюминатором, и был этой самой губой, для Кошмарика осталось неясно – все точно так же, как на берегу неподалеку от Питера.
– Вот она, Лужская губа! – торжественно провозгласил Володя, стопоря мотор.
– Ой, слава Богу! – облегченно вздохнула Иринка, уставшая болтаться по заливу на качающейся посудине. – Хорошо бы теперь на берегу зажарить пойманную рыбу.
Но Володя ни о каком пикнике и слышать не хотел. Он закричал на подчиненных (с каких это пор Кошмарик и Иринка попали в его подчиненные?), что они только и думают о еде, что вчера они дважды могли погибнуть именно потому, что кому-то, видишь ли, захотелось вкусно поесть.
– Закусите копченым мясом и колбасой, если хотите! – строго сказал Володя. – И мы тут же примемся искать потопленный транспорт!
Кошмарик, озиравший Лужскую губу из люка, вернулся в трюм с кислым лицом и сказал Володе:
– Да где же мы их здесь искать-то будем? Это вроде того, как на пляже зарытую в песок копейку шукать, – ничего же не найдем, да и где тут эта губа?
На самом деле, если бы у Володи даже и были навигационные инструменты, позволяющие определить долготу и широту, то все равно никто не сумел бы воспользоваться ими здесь. В Лужской губе Володя никогда не был, на какие же ориентиры он мог сослаться? На лесистом берегу, правда, виднелся какой-то маячок, стояли значительные по размерам строения, двигались вблизи берегов суда. Что-то подсказывало Володе, однако, что они пришли именно туда, где река Луга впадает в Финский залив.
Володя развернул на коленях карту. На ней на самом деле были помечены крестами три участка на синей глади Финского залива, где еще и стояло обозначение «Лужская губа» – этакий небольшой заливчик. Но найти эти кресты не на карте, а на воде было трудно, просто невозможно. Володя пялился то на карту, то в окно иллюминатора, то вдруг вскакивал с места, быстро поднимался по трапу к люку, выводящему наверх, и оттуда, точно дозорный, осматривал окрестность. Иринка и Кошмарик смотрели на Володю, как на помешанного, да он и выглядел таким: взъерошенные волосы, раздраженный, недовольный собой.
Действительно, Володя просто рвал и метал! Как же так, они претерпели так много опасностей, рисковали жизнью, а теперь, приплыв на место, не знают даже, где и как будут искать затонувшие транспорты. А ведь времени к тому же у них было немного. Володя не мог позволить, чтобы его родители сходили с ума, потеряв надежду на возвращение сына, уплывшего бог весть куда. Ночной звонок Кошмарика, предупредивший маму, давал отсрочку, но все же небольшую.
