Гали Еникеев - Великая Орда: друзья, враги и наследники
Рассматриваемая здесь загадка, которую избегали решать профессиональные историки как романовской, так и партократической эпохи, состоит в «непонятном происхождении» неких денег (монет), которые имели хождение в указанных чуть выше регионах – на территориях Руси и Золотой Орды в XV–XVIII вв., а возможно, и ранее этого периода. К тому же территории, указанные выше – это пока еще известный ареал оборота «загадочных» монет, вполне вероятно, что они имели хождение и на других территориях Центральной Евразии[36]. Монеты эти, на многих из которых имеются «нечитаемые татарские надписи» (45), являются «еще не оцененным нумизматическим памятником XVI–XVIII столетий» (8, с. 223). Притом название, которое им дали историки и нумизматы – «мордовки» – «обманывает – мордовки практически не встречаются на мордовских территориях, но сопровождают места компактного проживания поздних тюрок. Другое заблуждение связано с тем, что мордовки якобы являются украшениями. Советские нумизматы еще в середине XX века доказали, что это не так» (8, с. 223). (Выделено мной. – Г.Е.).
Далее: монеты эти имели хождение преимущественно у тюркского (татарского) населения Поволжья, Предуралья и Нижней Волги, «в том числе у нижегородских татар (а вовсе не у мордвы) до XVIII века» (8). Представляют собой эти деньги «мелкие серебряные монеты в форме русских копеек (а у русских, не забудем, была «позаимствованная еще у татар проволочная серебряная монета» – там же, с. 190), с изображениями, чаще всего подражающими сюжетам на русских монетах. Однако встречаются и оригинальные сюжеты, и даже арабские надписи, еще не систематизированные и не опубликованные. Вероятно, судя по штемпелям, мордовки изготавливались в крупных ремесленных центрах, настоящих монетных дворах, очень большими партиями. Места дислокации монетных дворов еще не установлены, но это наверняка юго-восток нижегородской области[37]…Наиболее ранние образцы этой монеты можно датировать XV веком и доживают они до XVIII века» (8, с. 223–224). (Выделено мной. – Г.Е.).
Также отметим, что эти монеты обнаружены в достаточно большом количестве в кладах на Нижней Волге, на Оке в Нижегородской области и в Предуралье, а также в отдельных экземплярах – в кладах на Верхней Волге и на русском Северо-Западе (104). Относительно того, что рассматриваемые монеты «подражали русской копейке» (8): при более внимательном рассмотрении напрашивается вывод, что эти монеты все же больше похожи, например, на монеты хана Золотой Орды Шадибека (правил в 1400–1408 гг.), хана Улу Мухаммада (правил в 1419–1445 гг.), и Московского царя Ивана IV .
Представляется, что также нельзя согласиться с мнением Е. В. Арсюхина о том, что «смысл изготовления таких монет был в том, что русская копейка, состоявшая из чистого серебра, была слишком дорога, а бедный местный рынок нуждался в более дешевой, разменной монете. Правительство сквозь пальцы смотрело на существование этого параллельного денежного обращения, может быть, потому, что мордовки не проникали на большой рынок, оставаясь местным средством платежа» (8, с. 224).
Дело в том, во-первых, что монеты эти – в подавляющем большинстве – весьма почтенного возраста (скорей всего, многие изготовлены даже ранее XV века), так как по мере хождения многие из них износились до «нечитаемости» надписей на них и ввиду этого «использовались как украшения» (там же).
Во-вторых, вряд ли какое государство (или его правительство) потерпело бы несанкционированное изготовление (эмиссию) денег на своей территории, так как во все времена и во всех государствах это расценивалось как тягчайшее преступление – фальшивомонетничество – и соответственно жестоко каралось, впрочем, как и ныне. В-третьих, любые деньги, однажды попав в финансовый оборот той или иной страны, вряд ли будут «разбираться» – проникать им на «большой» рынок, или же предпочитать оставаться на «местном». Поскольку, как видно из приведенного выше, эти монеты имели хождение на довольно обширной территории. Ну и стоит заметить, что необходимость разменной монеты – или денег с меньшим номиналом – вовсе необязательно должна означать «бедность рынка». Это просто говорит о весьма низких ценах на рынке – а низкие цены, в первую очередь, возможны именно при богатстве рынка, при изобилии товаров, при высокоразвитом производстве оных.
Скорей всего, учитывая малый вес, компактность, да и весьма почтенный возраст многих из рассматриваемых монет, и сходство их с монетами серьезных правителей – хана Шадибека, хана Улу Мухаммада и московского царя Ивана IV, можно предположить, что «загадочные монеты» имели номинал намного выше, чем стоимость металла, из которого они сделаны. То есть, служили в качестве денежных знаков. Таким образом, монеты-«мордовки» (либо большинство из них) были, видимо, сродни по своему назначению бумажным деньгам державы Монгол, которые еще в XIV–XV веках, до утери единства державы, имели хождение по всей ее территории – достаточно серьезные сведения об этом приводились мной в (42). Номинал бумажных денег державы Монгол исчислялся в «тенге» или, по-другому, тәңкә («тэнке») – одно из значений сего слова на татарском языке ныне «рубль» (там же). Кстати, и эти «мордовки» по-татарски так и называются доныне – «тэнке».
Как видим, все больше и больше выявляется сведений, которые подтверждают мнение, высказанное уже не одним независимым исследователем истории Отечества – о том, что Ордынская династия сохраняла свою власть на многих территориях Московии и Татарии вплоть до установления романо-германского ига (Н. С. Трубецкой), до окончательного утверждения власти Романовых, до XVII–XVIII вв. (81). И политическая организация Великой Орды, правящий слой в которой был представлен как русскими князьями и царями, так и татарскими биями (мурзами) и ханами, как видим из всего приведенного выше, и далее увидим – вовсе не была «окончательно уничтожена Иваном Грозным в 1552 г.» – как утверждают официальные историки-западники. И многое, ранее малоизвестное, а зачастую и вовсе бывшее нам неизвестным, говорит о том, что Великая Орда оставалась вполне дееспособной и могущественной и сохраняла контроль над многими своими территориями вплоть до XVIII века (42).
Стоит упомянуть здесь также то, что великие князья Московские оставались «данниками» Великой Орды еще и в «эпоху Ивана Грозного» – вплоть до XVII века включительно – и факт сей также, в силу своей «необъяснимости», удивлял многих историков (115), (42). Ниже еще вернемся к этой теме – кто чьим «данником» был в Московии и Татарии, – а пока рассмотрим, какие были еще «осколки Золотой Орды» на территории бывшей огромной страны наших предков, Улуса Джучи, и что они собой представляли.
Притом необходимо знать, что в «татарском мире» не было таких понятий как «граница» в современном ее понимании. «Подвластность» определенной территории той или иной Орде заключалась лишь в назначении правителей над проживавшим на них населением, что зачастую согласовывалось между многими ордынцами (Крымскими, Ногайскими, Московскими, Мещерскими и т. д.), и главное – также и с самим этим населением. Причем отсутствие общего согласия в том, кто именно, чей представитель будет править над тем или иным населенным пунктом (городом) или группой населения, часто порождало конфликты между ордынцами. Правление над определенной группой населения, проживавшего на соответствующей территории, предполагало ответственность ордынцев – ханов, биев, мурз, князей – за обеспечение ими данному населению возможности и условий нормально жить и развиваться, организацию его защиты от нашествий, набегов всяческих «гастролеров»-разбойников, от произвола местной знати. Правители-ордынцы брали на себя ответственность также за ведение борьбы с групповым разбоем и за разрешение споров по справедливости (функции суда). За это ордынцы получали вознаграждение от населения – «дань», или «ясак» (общепринятая транскрипция). Но вернее будет писать это слово («ясак») «язуг», что на старотатарском означало «плата на поддержание Язу», то есть, Закона.
«Деление» территории Великой Татарии на «ханства», «княжества» с четко установленными постоянными границами – это результат «творчества» официальных историков, – мол, «граница между Казанским ханством и Ногайской Ордой и т. п. проходила там-то и там то». Так и «поделили» историки территорию Великой Татарии на «ханства» и «княжества» в соответствии с политическими потребностями того или иного периода, сообразуясь с современными им административными границами губерний, позже – областей, автономных и союзных республик.
Например, для того, чтобы обосновать тезис о том, что «татары издревле жили только на территории Татарской АССР», было использовано название «ногайские татары», уже знакомое нам – из этого названия оставили только прилагательное – «ногайские», а имя «татары» – «сократили». И объявили «ногайцев» «совсем другим народом», «не татарами».
