Сьюзен Бауэр - История Древнего мира: от истоков цивилизации до падения Рима
При известии о победе Сенат объявил Цезаря первым диктатором, а затем, через одиннадцать дней, сменил эту должность на консула. Помощник Цезаря, Марк Антоний, который возглавлял один из флангов его армии во время битвы при Фарсале, теперь управлял городом в качестве его заместителя; Цезарь узнал, что Помпея видели направляющимся в Египет, и он решил преследовать своего врага дальше.‹1288›
Какие бы личные причины не имел Цезарь для преследования Помпея, его погоня имела и политический смысл. Египет, потеряв свое былое величие, все еще был богатым и потенциально опасным противником, но им правил слабый и молодой царь — Птолемей XIII, дальнего потомка самого Птолемея Великого.
Весь последний век Птолемеи следовали друг за другом в склочной, сварливой, но более или менее нерушимой последовательности, так как мы видели Птолемея VI, ссорящимся с Селевкией за Целесирию. И сейчас Птолемей XIII находился в центре скандала со своей сестрой, Клеопатрой VII, по поводу того, кто займет трон. Когда Помпей прибыл к египетским берегам, Клеопатра была в Александрии, а молодой Птолемей находился с армией в Пелузии, готовясь атаковать сестру.‹1289›
Птолемей, говорит Плутарх, был «очень молодым человеком», и большинство его решений принимали за него его советники. Они решили, что раз Цезарь уже отправился к Египту, лучше самим покончить с Помпеем — тогда Цезарь будет испытывать благодарность за услугу. Поэтому официальная делегация египтян отбыла встречать приближающийся корабль Помпея. Ему отсалютовали как «императору» и пригласили к себе на борт, чтобы перевезти на берег. Когда корабль уже подходил к берегу и Помпей начал вставать, чтобы перейти в лодку, один из людей Птолемея заколол его сзади; затем еще двое отрезали ему голову и выбросили тело в воду. Помпею было шестьдесят лет; он только что, 28 сентября, за день до убийства, отпраздновал свой день рождения.‹1290›
Когда прибыл Цезарь, египетские официальные лица принесли ему в корзине голову Помпея. Как сообщают историки, Цезарь был в ярости: он намеревался унизить своего старого союзника, а вовсе не убивать его. Но это обеспечило ему прекрасный повод, чтобы взять под свой контроль Египет — якобы в качестве наказания. Он приказал Клеопатре и Птолемею XIII прибыть в Александрию, где он выберет одного из них в качестве законного правителя Египта (и своего вассала).[287]
Его выбор оказался не слишком объективным. Цезарь был поражен красотой Клеопатры и приказал ее брату уступить трон в ее пользу. В итоге Птолемей XIII погиб, сражаясь против римских войск, которые прибыли, чтобы подкрепить решение Цезаря. Клеопатра была коронована и церемониально выдана замуж за младшего брата — египетский обычай, которому Птолемеи некоторое время следовали.
Тем временем Цезарь завел роман с Клеопатрой, задержавший его в бездействии (по крайней мере, политическом) в Александрии на несколько месяцев. Когда он, наконец, смог оторваться, оставив царицу беременной, то совершил военный поход по краю римских владений — на север от Египта, где разбил армии Понта; и на юг, вдоль африканской границы, затем через Иберийский полуостров и назад к Риму.
Во время своих передвижений он был четыре раза переизбран консулом, сохраняя внешнюю законность власти. В 46 году сторонники Цезаря (и римляне, которые боялись их) согласились устроить ему в Риме триумф — церемонию, бывшую отзвуком древних этрусских обычаев. Статуи расставили по всему городу бок о бок со статуями древних царей. Ему позволили носить пурпурную мантию, его приветствовали церемониальным титулом Император; триумфальное шествие открывалось надписью, гласящей «Veni, vidi, vісі!» («Пришел, увидел, победил!»)‹1291›
После триумфа Цезарь принялся за работу по назначению магистратов, по созданию новых законов и по объединению органов власти, в результате которого Сенат, трибуны, Ассамблея и Совет были соединены в одно целое. Конечно же, это происходило при поддержке армии, которая была к нему лояльна (он дал всем, кто сражался в галльских войнах, римское гражданство), и людей, которые все еще видели в нем своего благожелательного опекуна. Он даже изменил календарь, введя в него лишний день каждые четыре года — система високосных лет, которую мы используем сейчас. 46 год до н. э., год его величайшего общественного триумфа, был длиной 445 дней.
Вероятно, Сенат боялся как армии, так и общественного сопротивления. В 44 году он согласился назначить Цезаря пожизненным диктатором. Но это звание вовсе не равнялось царскому, а теперь стало ясно, что когда-то в молодости Цезарь позволил идее воцарения укорениться в его сознании.
15 февраля 44 года до н. э. Марк Антоний подал судебный запрос о возложении короны на голову Цезаря. В качестве участника религиозного празднования Антоний нес на голове связанные диадему и лавровый венок. Он предложил его Цезарю, но толпа ответила лишь жидкими аплодисментами. Цезарь, учитывая настроение присутствующих, несколько раз оттолкнул убор, что вызвало взрыв веселья.
Римляне дали ясно понять, что они не хотят, чтобы Цезарь становился настоящим царем. Вероятно, слово царь[288] слишком сильно ассоциировалось с парфянами на востоке. Судя по всему, давнишняя идея о том, что Риму следует быть городом талантливых профессионалов, вела к отторжению римлянами идеи монархического наследования власти. Вдобавок Цезарь не имел законных сыновей (хотя Клеопатра родила от него сына, Птолемея XV Цезариона) — и в своем завещании назвал законным наследником восемнадцатилетнего племянника Октавиана, сына дочери своей сестры. Вскоре Сенат согласился, что Цезарь может носить корону — но только когда он вне Рима, сражается против Парфии. Дело в том, что существующее предание гласило: Парфию может завоевать только царь.
Вероятно, это была последняя соломинка для тех сенаторов, которые все больше беспокоились, что Республика потеряет даже свою полумифическую реальность. Эти враждебно настроенные сенаторы, к которым принадлежал даже двоюродный брат Цезаря Марк Брут (один из его наследников, названный в завещании), разработали план убийства пожизненного диктатора, когда он придет в Сенат в следующий раз, 15 марта 44 года до н. э.: на Мартовские иды. Все знали, что правая рука Цезаря Марк Антоний не присоединится к замышляемому убийству, и поэтому постарались задержать его в дверях, пока все свершится.
В биографии наследника Цезаря, Октавиана, греческий писатель Николай из Дамаска описывает это убийство максимально подробно и детализированно:
«Когда он вошел, и Сенат увидел его, есе уважительно поднялись. Те, кто собрался приложить к нему руки, оказались вокруг него. Первым, кто подошел к нему, был Туллий Цимбер, брата которого Цезарь выслал, он выступил вперед, будто хотел срочно обратиться с мольбой по поводу брата, схватил Цезаря за тогу, действуя на вид весьма смело для просителя, но не давая аш/ таким образом встать и использовать руки, если бы mom захотел. Цезарь страшно рассердился, но человек выполнял свою задачу: тут все внезапно обнажили свои кинжалы и бросились на Цезаря. Первым ударил его Сервилий Каска по левому плечу, немного выше ключицы, в которую он целилсяу но промахнулся из-за того, что нервничал. Цезарь подскочил, чтобы защититься от него, тогда Каска позвал своего брата, перейдя в возбужденном состоянии на греческий. Последний послушался и направил свой меч в бок Цезарю. За момент до того Кассий [Лонгин] ударил его косо по лицу. Децим Брут ударил его в бедро. Кассий Лонгин энергично нанес еще один удар, но промахнулся и попал Марку Бруту по руке. Минуций тоже сделал выпад в сторону Цезаря, но ударил в бедро Рубрия. Выглядело все так, будто они над Цезарем сражаются друг с другом. Цезарь от множества ран упал перед статуей Помпея, и некоторые нанесли по удару, когда он г/же не подавал признаков жизни, дабы продемонстрировать, что каждый участвует в совершаемом деянии. Так ему было нанесено тридцать пять ран, пока он не испустил последнего вздоха».‹1292›
Плутарх говорит, что Цезарь умирал, взывая о помощи; несколько греков рассказывают, что он по-гречески обратился к Бруту: «Даже ты, мой сын?»[289] А Светоний говорит, что когда Цезаря ударили первый раз, он воскликнул, страшно удивленный: «Но это же насилие!»‹1293›
Убийство Цезаря знаменовало логический финал процесса, который начался при Гракхах сто лет тому назад. Ни конституция, ни баланс сил не могли сдержать властных амбиций; сам Цезарь продемонстрировал это, а теперь он пал под действием тех же методов, которые использовал сам. Но его свержение показывает, что идея Республики все еще владела умами римлян. Официальным названием Республики, начертанным на штандартах легионов и на зданиях Рима, было SPOR: Senatus Populusque Romani, Сенат и Народ Рима.
