Владимир Потемкин - Дипломатия в новейшее время (1919-1939 гг.)
В сентябре 1936 г. Буллит был назначен послом в Париж, где, установив теснейшие связи с самыми реакционными кругами, пытался добиться союза между Францией и фашистской Германией. Письма Додда в государственный департамент немало способствовали разоблачению тёмных махинаций Буллита, в дальнейшем превратившегося в открытого немецко-фашистского агента и восстановившего против себя всех честных граждан Соединённых штатов Америки.
Положительную роль в деле укрепления отношений с СССР сыграл Джозеф Дэвис, занимавший с 1936 г. пост посла Соединённых штатов в Советском Союзе.
Направляя Дэвиса в Москву, президент Рузвельт поручил своему послу приложить все усилия для собирания вполне достоверной информации о достижениях советского режима и для выяснения, «какую политику будет проводить Советский Союз в случае европейской войны». Перед самым отъездом в СССР Дэвис имел беседу и с президентом компании «Дженерал Электрик Юнион» Оуэном Юнгом. Этот представитель деловых кругов Соединённых штатов дал Дэвису самую лестную характеристику руководителей советских торговых, промышленных и банковских учреждений. Он отзывался с большим уважением о кредитоспособности советского правительства, отмечая исключительную его добросовестность в деле выполнения своих обязательств. Дэвис выехал в Москву весьма ободрённый такими сообщениями. Однако в Берлине, на пути к месту назначения, его поспешили снабдить совершенно иной информацией.
В беседе с Дэвисом начальник русского отдела германского Министерства иностранных дел прежде всего старался убедить американского посла в непрочности советского режима. «По его мнению, — записал Дэвис в своём дневнике от 16 января 1937 г., — все мои сведения неверны: положение Сталина непрочно. По его словам, я, вероятно, обнаружу, что в России развивается революционная активность, которая вскоре может вспыхнуть открыто».
Истинный смысл берлинских предсказаний стал ясен для Дэвиса тогда, когда он присутствовал на процессе предателей — троцкистов и бухаринцев, оказавшихся агентами фашистской разведки в Советском Союзе. При помощи этих изменников гитлеровцы рассчитывали организовать в СССР «пятую колонну», которая своей подрывной работой должна была ослабить советский строй, подготовить победу фашистских интервентов и обеспечить захват ими советских территорий.
В своём отчёте о московских процессах государственному секретарю США Дэвис писал: «Рассматривая это дело объективно и основываясь на своём личном опыте ведения процессов и методов проверки достоверности показаний, я вынужден прийти к убеждению, что доказано, по меньшей мере, наличие широко распространённой конспиративной деятельности и широкого заговора против советского правительства». Позднее, во время войны с гитлеровской Германией, Дэвис в ещё более решительной форме подтвердил, что фашистская «пятая колонна» проводила широкую подрывную работу во всех странах, с которыми Гитлер намеревался воевать. Не все правительства сумели раскрыть эту предательскую работу, «Только СССР, — отмечает Дэвис, — понял опасность и во-время ликвидировал попытки создания «пятой колонны»».
Касаясь собственных своих отношений с руководителями советского правительства, Дэвис отмечает, что его общение с ними происходило в атмосфере такой прямоты, какой он не встречал нигде и никогда в дипломатическом мире. «Способные и солидные люди… — писал Дэвис, — они проникнуты честными убеждениями, неподкупны и преданы делу мира». «Советские официальные представители и народ дружелюбно настроены в отношении США, — заносит Дэвис в свой дневник 1 апреля 1938 т., — они чувствуют, что и мы относимся к ним бескорыстно и дружественно… Советские руководители проявляют большое уважение к Рузвельту и, как они говорят, «к его замечательным достижениям». Весьма высоко оценивают они и усилия государственного секретаря, направленные к обеспечению международного мира…»
За год до этой записи Дэвис докладывал Рузвельту о колоссальном развитии промышленности и подъёме культуры в СССР. Одновременно он раскрыл президенту истинный смысл московских процессов, искажённый антисоветской пропагандой.
На обратном пути в СССР, остановившись в Лондоне, 26 мая 1937 г. Дэвис завтракал у Черчилля. За завтраком он рассказывал о московских процессах. Сообщения американского посла были приняты весьма сдержанно его собеседниками. Было> очевидно, что предубеждение их против Советского Союза глубоко и упорно. Только Черчилль подробно расспрашивал Дэвиса о Москве. После рассказа посла он заявил, что получил «совершенно новое представление о положении». Черчилль живо интересовался успехами советской промышленности и состоянием Красной Армии. Дэвис дал весьма высокую оценку вооружённым силам Советского Союза. По его мнению, они могут быть прочной опорой мира в Европе. «Мощь Красной Армии и общеизвестное миролюбие Советского Союза обеспечивают сохранение мира в Европе, — писал Дэвис 28 июня 1937 г. Уэллесу. — Советский Союз мог бы содействовать сохранению равновесия в Европе и укреплению демократического блока». В другом письме к тому же Уэллесу, 10 июля 1937 г., Дэвис вновь подтверждал, что людские ресурсы СССР неисчерпаемы, преданность народа своим идеалам непоколебима и заслуживает восхищения и уважения.
В ноябре 1937 г. Дэвис настоятельно предостерегал против недооценки сил советского правительства, которое, по его словам, самым напряжённым образом готовится ко всякий возможностям. С другой стороны, Дэвис отмечал, что Германия почти открыто ведет подготовку к войне. Такого же мнения был и Рузвельт. По поручению президента Дэвис несколько раньше посетил Австрию и Чехословакию. Он убедился, что судьба этих стран висит на волоске. 1 сентября 1937 г. Дэвис писал в США из Праги, что единственным защитником мира и безопасности этих стран может быть только Советская Россия. Вот почему во всех странах, пограничных с СССР, гитлеровская агентура ведёт неустанную подрывную работу. «Финляндия, — писал Дэвис, — почти наверняка послужит Германии военной базой для нападения с севера на Ленинград».
В одном из своих докладов государственному секретарю США Дэвис сообщал, что, по мнению руководителей внешней политики СССР, правительства Англии и Франции «прячутся за якобы существующую у них неуверенность относительно позиции Советского Союза». На самом деле, по мнению посла, СССР искренне заинтересован в организации коллективной безопасности и сохранении международного мира. «Советский Союз готов занять самую твёрдую позицию и действенно сотрудничать с Францией, Англией и США», — заявляли Дэвису его официальные собеседники в Москве. Посол весьма серьёзно относился к этим заявлениям. Он сам всё глубже проникался убеждением, что без коллективных усилий демократических стран невозможно предупредить военную катастрофу. «Совершенно ясно, — записал Дэвис в своём дневнике от 8 декабря 1937 г., передавая содержание своей беседы с Рузвельтом, — что мы ничего не можем сделать для обуздания тех сил в Германии, которые под воздействием гитлеровских идей о мировом господстве неизбежно ведут дело к войне».
К тому же выводу приходил и Рузвельт. Для него было очевидно, что официальные отношения с Берлином уже не могут ничего дать для дела обеспечения мира. Пост посла США в Берлине утрачивал политическое значение. Дипломатам США в столице фашистской Германии оставалось лишь выполнять представительские функции и информировать своё правительство о дальнейших этапах подготовки немецких фашистов к мировой войне.
Глава двадцать четвёртая
Захват Австрии и расчленение Чехословакии фашистской Германией (1938 г.)
Мобилизация сил фашистских агрессоров в Европе. Уже в начале 1938 г. было ясно, что Европа стоит на пороге войны. Гитлеровская Германия мобилизовала и держала в боевой готовности весь свой военный аппарат. От руководства германской армией были отстранены все лица, которые проявляли нерешительность или несочувствие проводимому Гитлером курсу на войну. Вынужден был уйти в отставку генерал-фельдмаршал фон Бломберг. На его место был назначен генерал Кейтель. Геринг был возведён в звание генерал-фельдмаршала. Сам Гитлер объявил себя верховным главнокомандующим вооружёнными силами Германии.
Из государственного аппарата и дипломатического ведомства были удалены все умеренные элементы. Министр иностранных дел Нейрат вынужден был уступить своё место Риббентропу. В течение 18 месяцев своей работы на посту посла в Лондоне этот пронырливый агент Гитлера сумел сплотить вокруг себя профашистские элементы в Англии и запастись разведывательными данными, необходимыми для дальнейшего развития наступательных действий фашистской Германии. Вернувшись в Берлин, Риббентроп по указанию Гитлера поставил всю германскую дипломатию на службу фашистским поджигателям войны.
