Анатолий Тарас - Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв
«Как мужчин, так и женщин, и детей немалое количество разными неслыханными муками мучили идо смерти убили... Разные товары, золото, серебро, олово, медь, колокола костелов и церквей, разное зерно и все домашние запасы до основания выбрали, в свои байдары и челны носили и возили»...
Волконский 27 сентября сжег город и окрестные слободы, после чего отправился на судах вниз по Припяти и Днепру назад в Киев. По дороге домой он опустошил деревни Теребень, Кривичи, Плаще-во и Стахово. Во всех деревнях захватчики грабили, как только могли, хаты жгли, домашний скот резали и складывали в челны.
Любопытно, что в донесении царю Волконский указал, что в ходе этого рейда у него было лишь трое раненых: «у одного солдата под Пинском руку оторвало из пушки да двух человек из пищали ранили». Либо скрыл потери, либо в самом деле они были минимальными.
Осенью активность царских войск утихла. Полки постепенно уходили на зимние квартиры.
Последняя значительная операция в 1655 году состоялась поздней осенью на Брестчине. В Ковно на зиму пришло 7-тысячное войско Шереметева. Уехав к царю по его вызову, боярин оставил за себя князя Семена Урусова. И вот в начале октября отряд во главе с С. Урусовым и Ю. Борятинским пошел оттуда на Брест. По пути, под Белыми Песками, в 150 верстах от Бреста, они 20 (30) октября разгромили отряд Сигизмунда Слушки. Далее разделились: меньшая часть пошла к Заблудово, а главные силы 3(13) ноября объявились у реки Лесной, в 8-и верстах от Бреста.
Там их встретил с жолнерами новый литовский великий гетман Павел Сапега, который пытался защитить мост и гати, но не
Литвинский шляхтичвыдержал ооя и отступил за реку. Когда же московиты переправились, Сапега их разбил, они убежали назад за реку, где стали лагерем и заняли оборону. Но Сапега выбил их оттуда.
Тогда Урусов и Борятин-ский снова отступили и заняли оборону в деревне Вер-ховичи (или Берковичи), в 25 верстах от Бреста. Литвины окружили лагерь и двое суток держали его в осаде. Сапега послал парламентеров с требованием капитуляции. Но Урусов сдаваться не пожелал и внезапно контратаковал. Как известно, «смелость города берет». В последних числах ноября ему удалось прорвать окружение.
Далее при выходе из Беловежской пуши, возле Нового Двора, его войско было атаковано шляхетским ополчением во главе с брестским воеводой Яном Кунцевичем и снова потерпело поражение. В Вильно вернулось меньше
половины тех, кто два месяца назад вышел из Ковно. Несмотря на все это, воевода позже уверял царя, что победа осталась за ним, как будто бы это не он, а Сапега спасался бегством.
Отметим, что боевые действия Урусов и Сапега вели вопреки официальному прекращению огня. Дело в том, что в октябре посол царя Алексея Михайловича боярин Лихарев заключил перемирие с гетманом Винцентом Гонсевским. По его условиям, за Москвой остались все оккупированные земли, но боевые действия везде прекращались по мере того, как на места приходили соответствующие извещения.
Так завершился второй год войны. Свободными в Литве остались лишь Брест, Ляховичи, Несвиж, Озерище, Слуцк, Старый Быхов, да еще опустошенные города Полесья — Давыдов, Туров, Столин, Пински Мозырь.
Кампания в Украине в 1654—55 г.
Как уже сказано выше, в Украину вторглась 40-тысячная армия Москвы. Она заняла Киев, но дальше не пошла. Дело в том, что после Переяславской рады Турция и Крым заключили союз с Речью Посполитой против запорожских казаков и Москвы. Воевать со столь грозным противником как Турция, не завершив кампанию в Литве, царь не хотел; да и не мог.
Зато королю и его полководцам терять было нечего. В январе 1655 года, несмотря на жестокий мороз, польский гетман Станислав Лянкоронский, во взаимодействии с крымскими татарами, разбил при Охаматове (или Ахаматове) гораздо более многочисленное московско-казачье войско Василия Шереметева и Богдана Хмельницкого. Московиты и казаки отступили в свой укрепленный лагерь, два дня отбивали приступы, а затем ночью ихо ушли к Белой Церкви.
Весной 1655 года в Украину с новым московским войском был направлен боярин Андрей Васильевич Бутурлин, причем воеводами у него были брат Василий и князь Григорий Ромодановский. Объединившись с казаками Хмельницкого, они все вместе двинулись в Галицию.
Бутурлин и Хмельницкий разбили войско коронного гетмана Николая Потоцкого у Гродка. Затем Хмельницкий с Бутурлиным осадили Львов, но потерпели неудачу. Тогда снова, как в 1649 году, гетман взял с осажденных выкуп (50 тысяч злотых) и пошел с московитами к Каменцу. Но и этот город не поддался.
Зато другая частьлмосковско-казацкого войска под началом Данилы Выговского (брата войскового писаря Яна Выговского), и князя Петра Потемкина осадила Люблин и добилась сдачи города «на царское имя». Иначе говоря, во избежание «потока и разоре-
ния» (т.е. массовых убийств и поголовного ограбления) люблинцы сочли за благо присягнуть Алексею Михайловичу.
В ноябре 1655 года союзник Речи Посполитой, новый крымский хан Камиль-Мухам мед Гирей (правил в 1654—1666 гг.), вторгся на Украину со 100-тысячной ордой. У Заложья он разбил московитов и казаков. После этого поражения московиты откатились далеко на северо-восток.
СОЮЗ ЛИТВЫ СО ШВЕЦИЕЙ (осень 1655 г.)
После падения Вильно Радзивилл увел свое войско вЖемойтию. У него осталось менее пяти тысяч человек. Московские полки пытались его догнать, но вскоре остановились: из Риги в сторону Вильно выступили шведы.
Царь написал своей жене и сестрам в Москву: «Постояв под Вильною неделю для запасов, прося у Бога милости... пойдем к Оршаве». Но до похода на Варшаву дело не дошло. Ситуация стремительно' изменилась.
Еще в мае в Москве прошли переговоры со шведами. Шведские послы предложили разделить территорию ВКЛ между сторонами. В ходе переговоров линия раздела менялась четыре раза. В июле в ставку царя приехал шведский посол Розенлинд, чтобы довести дело до конца, но царь вообще отказался делиться. Он считал, что и один легко добьется полной победы.
Между тем, новый шведский король Карл X Густав еще в марте 1655 года решил начать войну против Речи Посполитой. Момент был очень удобный. Он хотел захватить всю Ливонию, а заодно и другие земли Литвы и Польши — сколько получится.
В июне фельдмаршал Адольф Левенгаупт выступил кДинабур-гу. В июле он занял город, причем крепость открыла ему ворота на глазах воеводы Ордин-Нащекина, безуспешно пытавшегося взять город. В июле начал поход из Риги Магнус Делагарди. А главные силы шведов устремились в Польшу — 14 тысяч солдат фельдмаршала Витенберга и 12 тысяч Густава Стенбока, вместе с самим королем. 14 июля Витенберг высадился в Поморье, где стояло польское ополчение, и уже на следующий день оно капитулировало!
Что оставалось делать в такой ситуации литвинам? Выбирая из двух зол меньшее, Януш Радзивилл «отдал предпочтение шведской протекции перед московской тиранией». Он написал своему двоюродному брату Богуславу в Слуцк: «Другого способа спастись нет». 29 июля они оба впервые сделали официальное заявление о
том, что готовы принять протекторат Швеции и признать Карла-Густава великим князем Литвы.
31 июля из Вильно в Ригу поехал Габриель Любенецкий, посланный Радзивиллом — просить шведов о протекции и военной помощи. Но в Риге он появился только 10 августа, когда столица ВКЛ уже пала. На следующий день королевский наместник Магнус Делагарди послал официальное уведомление воеводам Якову Черкасскому и Афанасию Ордин-Нащекину о том, что Великое княжество перешло под опеку короля Карла X Густава, а потому*царь должен прекратить дальнейшее наступление. Чтобы предотвратить захват еще свободных городов и поветов Литвы, Делагарди и генерал Левенгаупт стали выдавать им свои охранные грамоты.
Соглашение о присоединении Литвы к Швеции, привезенное Любенецким из Риги, было подписано 17 августа в лагере Радзи-виллавЖемойтии, в Кейданах. Свои подписи под ним поставили 436 человек, в том числе гетманы Януш Радзивилл и Винцент Гон-севский, жемойтский епископ Петр Парчевский, виленский епископ Юрий Тышкевич, виленский каноник Юрий Белозор, хору-жий Гальяш Комаровский и другие знатные люди Литвы. В соглашении было сказано:
«Нет иного способа сохранить нашу державу, кроме как присоединить
ее к одной из сторон, что воюют против нас и доверить ей свои права и
фортуну».
Условия присоединения были таковы. Войска обеих сторон следовало объединить против общего врага, то есть против Москвы. Утраченные земли, города и замки ВКЛ шведский король обязался отвоевать и вернуть их законному владельцу, а московское войско — изгнать за пределы Литвы.
Отдельный пункт гласил, что это равноправный союз, аналогичный союзуЛитвы с Польшей в рамках Речи Посполитой. Декларировалась свобода религии. В отношении тех магнатов и шляхтичей, кто не примет это соглашение, акт предусматривал конфискацию их имущества.
