Миф о «застое» - Алексей Владимирович Самсонов

и. «русской партии») были две группы. Одна, сформировавшаяся вокруг издательства «Молодая гвардия» и «Русского клуба» в ВООПИКе, представляла собой кружок молодых православных и антикоммунистически настроенных гуманитариев (историки, филологи и литературоведы), лидером которого был В. Ганичев, а «авторитетами» – В. Кожинов, П. Палиевский и В. Чивилихин. Эта группа была связана с другими, например, с окружением И. Глазунова (Солоухин, Захарченко, Десятников), и т. н. националистически настроенными сталинистами – Ф. Чуевым, В. Фирсовым. Другая группа образовалась вокруг секретаря СП РСФСР и главного редактора журнала «Москва» М. Алексеева. В неё вошли представители старшего поколения русских националистов – бывшие фронтовики, занимавшие административные должности, участвовавшие в формировании мифа о войне: инструктор отдела культуры ЦК, затем директор «Роман-газеты» и издательства «Современник» Г. Гусев, писатель С. Крутилин, директор «Воениздата» В. Рябов, писатели Г. Семенихин, В. Чивилихин. Эпизодически на собрания группы приглашался В. Ганичев. Влияние бывших фронтовиков, заметное ещё в начале 60-х, значительно усилилось после 1965 г., когда власти начали формировать культ войны, а её участники стали основными пропагандистами военных подвигов. Регулярной формой встреч бывших фронтовиков были т. н. «алексеевские посиделки», устраиваемые ежемесячно в гостинице «Украина». На них происходил обмен текущей информацией и мнениями, принимались решения о поддержке русских («наших») писателей и даже определялись тиражи их будущих книг. Проводились подобные встречи в период с 1973-го по 1984 год.

КГБ внедрило в ВООПИК десятки своих информаторов [320; с. 62].

Важным направлением деятельности «Русской партии» стал выпуск литературы антисионистского и антимасонского характера. В 1970-е – начале 1980-х выходят книги: Е. Евсеев, «Фашизм под голубой звездой»; В. Бегун, «Вторжение без оружия» и «Рассказы о “детях вдовы”»; Ю. Иванов, «Осторожно: сионизм!»; А. Романенко, «О классовой сущности сионизма». Попытку приоткрыть завесу над тайной Февраля 17-го предпринял историк Н.Н. Яковлев в книге «1 августа 1914». Вышедшая в издательстве «Молодая гвардия» тиражом 100 тыс. экземпляров книга «Чужие голоса в эфире» рассказала советскому читателю об истинных владельцах радио, телевидения и прессы в США. В книге Ивана Артамонова «Оружие обречённых» были приведены сенсационные (тогда) сведения: сионисты приветствовали приход к власти Гитлера и пользовались услугами гестапо, СС и абвера. Напомню, тогда аксиомой было то, что евреи – жертвы холокоста.

Своеобразной базой русских националистов стало «Радонежье» – окружение писателя И. Шевцова (автора романа «Тля»), вокруг дачи которого в подмосковном поселке Семхоз около Загорска в течение 60-70-х годов сложилось поселение русских писателей. Этот посёлок также называли «Антипеределкино», так как в Переделкино жили, в основном, «космополитические» писатели.

В конце 60-х – начале 70-х годов т. н. «Русская партия» представляла собой очень небольшую группу писателей. Более того, в «партии» не было единства. Лица, разделявшие два основных тезиса партии – «любовь к России и русским» и «антисионизм» – в остальных политических, социальных и даже религиозных вопросах демонстрировали разнообразие взглядов.

Корреспондент спрашивает у Валерия Ганичева (председателя правления Союза писателей), был ли в ЦК «Русский орден». И Ганичев говорит: «Нам казалось, что в верхах крепнет определённое направление, определённое крыло, которое поддерживало русскую линию. Я не знаю подробностей» [ «Завтра», 2002, май]. То есть патриотам хотелось думать, что в ЦК, в Политбюро есть, должны быть, русские патриоты, «русская партия». Но, увы – таковых не было. Ганичев: «Пономарёв и все советники генсека были наши явные враги. Андропов, Шеварднадзе ненавидели русскую партию и боялись её». Ага, царь не знал, царь добрый… Что ж «хороший генсек» набирал себе таких советников?

28 марта 1981 года Андропов направляет в Политбюро записку, в которой говорилось: «В последнее время в Москве и ряде других городов страны появилась новая тенденция в настроениях некоторой части научной и творческой интеллигенции, именующей себя “русистами”. Под лозунгом защиты русских национальных традиций они, по существу, занимаются активной антисоветской деятельностью. Развитие этой тенденции активно подстрекается и поощряется зарубежными идеологическими центрами, антисоветскими эмигрантскими организациями и буржуазными СМИ. Спецслужбы противника усматривают в ней дополнительную возможность для подрывного проникновения в советское общество. Серьёзное внимание этой среде уделяют официальные представительства капиталистических государств в СССР. Заметную активность, в частности, проявляют посольства США, Италии, ФРГ, Канады. Их сотрудники стремятся иметь контакты среди т. н. “русистов” с целью получения интересующей информации и выявления лиц, которых можно было бы использовать во враждебной деятельности. Согласно документальным данным противник рассматривает этих лиц как силу, способную оживить антиобщественную деятельность в Советском Союзе на новой основе. Подчеркивается при этом, что указанная деятельность имеет место в иной, более важной среде, нежели потерпевшие разгром и дискредитировавшие себя в глазах общественного мнения т. н. “правозащитники”. Изучение обстановки среди “русистов” показывает, что круг их сторонников расширяется и, несмотря на неоднородность, обретает организационную форму. Опасность прежде всего состоит в том, что “русизмом”, т. е. демагогией о необходимости борьбы за сохранение русской культуры, памятников старины, за “спасение русской нации”, прикрывают свою подрывную деятельность откровенные враги советского строя». И далее: «К “русистам” причисляют себя и разного рода карьеристы и неудачники, отдельные из которых нередко скатываются на путь антисоветской деятельности. Прикрываясь демагогическими рассуждениями “о защите русской истории и культуры”, они заявляют “о перерождении Советской власти”, об отрыве партии от масс, об отсутствии противодействия сионистским тенденциям и в конечном счёте неспособности нынешней государственной структуры управлять политическими, социальными и общественными процессами. Некоторые носители подобных взглядов берут под сомнение даже сам факт исторической необходимости Великого Октября… В связи с изложенным представляется необходимым пресечь указанные враждебные проявления с тем, чтобы предупредить нежелательные процессы, которые могут возникнуть в результате деятельности антисоветских элементов, прикрываемой идеями “русизма”» [256]. Редакция «Нашего современника» была разгромлена, были уволены замы редактора, некоторые авторы. По словам Бобкова, патриотизм – этот грех (кстати, особенную активность в контактах с «русской партией» проявлял помощник Андропова сын генерала КГБ Игорь Елисеевич Синицын, чьи литературные произведения (под псевдонимом «Егор Иванов») публиковались в издательстве «Молодая гвардия». Как видим, все были «под колпаком у Мюллера»).

Но репрессии против русистов не носили массовый характер. Это объясняется прежде всего их малой численностью и ненужностью привлечения к ним повышенного внимания. А ведь привлечение внимания может привести к принятию их идей обществом, что может привести к незапланированным последствиям. Поэтому и Запад рекламировал только различных сахаровых и гинзбургов – носителей либеральной идеологии. Но патриотическое движение набирало силу и в начале 80-х было решено взять курс на расчленение движения.

(Да, репрессий, в смысле «сажать», не было. Но борьба с «русизмом» имела свои корни ещё в ленинском «великодержавном шовинизме» и «русском держиморде». Эстафету подхватил верный ученик Сталин. Пример тому – Ленинградское дело. Я не буду подробно говорить о нём. Суть