Россия XVIII в. глазами иностранцев - Коллектив авторов
Приятнейшую всем нам надежду подавало новолуние, с коим следующий день, 6 мая, ясным быть казался, и потому великую все надежду возымели о скором нашем избавлении от сего за дымом и капелью едва сносного уединения, в которое нас слякоть загнала. И так рано поутру послал я толмача в отстоявшую от нас еще на четырнадцать верст первую на Большой Конде станцию за свежими подводами; оные пригнали к нам под вечер, но вид их был не лучше старых наших кляч. Однако еще сего ж вечера нам можно было притащить оставшиеся назади телеги, а следующего утра отправились далее, ибо уже почти и запасу у нас недоставать начинало; всю сию дорогу, чтоб несколько облегчить лошадей, шли мы все пешие по горам и по лесам в снегу, в грязи и в воде по колено. Несмотря на все поданное нами облегчение, ни же на частые для отдыху остановки, свежие наши лошади хотя правда не под пустыми телегами, но не могли далее перейти шести верст, и мы принуждены были остановиться их покормить прутьем в одном мелком березняке. Но равным образом мы не далеко б еще на них убралися, если б не подоспели к нам бурета с Шакша-Ноору со свежими подпряжками и верблюдами. Последних сих в нужде также запрягают и в оглобли: а именно свернутый войлок, привязав концами к оглоблям, накладывают верблюду на крестец, как хомут, меж шеей и горбом. Таким образом тянули нас верблюды по болотам и снегом, и водою наполненным долинам, хотя не скоро, однако без остановки. Но некоторые из них были столь упрямы, что ни сильным тянутием за веревку, сквозь ноздри продетую, ни сильнейшими ударами не могли быть принуждены идти в оглоблях, а как лег на колени, так и лежал, пока его не выпрягли.
Нынешнего дня переехали мы речки Улгуй-Горехон, Шибирту и еще два безымянных ручейка, в Конду текущих. От Шибирту к Конде лес вдруг прерывается наклонным полем, по коему вода с снегом, как река, текла.
Конда по приезде нашем была столь велика, что без мосту никоим образом переехать оную было не можно. Чтоб оный построить, сегодняшнего дня было не довольно; и подпряжки наши, кои от самой станции тянули, все пристали, и для того необходимо их кормить было надобно, и так остались мы тут ночевать в буретских юртах, при береге стоявших.
Поутру, как скоро мост на глубочайшем реки месте нам изготовили, то перетащили мы по оному наши телеги, и сами вплавь на верблюдах переехали. Едва мы успели ступить на другой берег, как прирастающая от часу вода, которая и без того его уже поднимала, с берегов сорвала и с собой утащила.
С такою же трудностью, как вчера, ехали мы вверх и по Уруденге, или Поперешной. Все было наводнено, как потопом; все маленькие речки за глубиною переезжать никоим образом было б не можно, если б мы не выдумали один род моста, который в нужде с пользою, как мы во многих местах и испытали, служить может: т. е. мы выискивали обыкновенно самое узкое реки место и где берега были крутоярые, потом, срубя две гладкие сосновины, буреты, переплыв на другую сторону на лошадях, перетаскивали оные и утверждали в берегах поперек реки; таким образом, посадя телеги осьми на гладкие деревья, перетаскивали вскользь на осях на другую сторону.
По ту сторону речки едучи, мы каменистыми буграми, лесом покрытыми, прибыли в сторону, к реке Хилку склоняющуюся, переезжали множество речек и ручьев, в нее текущих, и, наконец, переехав быструю реку Кисти, или Каменки, продолжали далее путь вдоль по реке Урбу-Догно ровною дорогою до стоящего над нею зимовья. Вышепомянутые речки впадают в сию Урбу-Догно, а сия — в озеро Иргень, из коего Хилок выходит к западу до Селенги-реки. Сверх того, в самое то же озеро втекает озеро Шаиша, которое с другими к северо-востоку на горах лежащими озерами, как Рахлей, Тассеево и Иваново, воду свою к реке Витиму изливающими, имеет сообщение, так что в оном месте, примечания достойном, можно сделать водяную коммуникацию по рекам, в разные стороны текущим.
Мы остались ночевать в оном зимовье, потому что отсель следует затруднительная дорога через самый большой хребет, на переезд которого обыкновенно целый день полагается. Сия самая дорога через горы изо всех тех, кои также от Хилка идут к Чикою в Даурию и о коих упомянуто выше, одна, которою всегда ездить можно, другими же или в известное только время, или только верхом.
9<-го> числа мая велели мы перетаскивать по бревнам чрез реку Урбу-Догно наши телеги. Ужасное оной стремление не воспрещало ничуть посередке играть прекрасному роду уток, который... водится по большим рекам и на горах по озерам в Восточной Сибири, и в сих местах, потому что всегда быстрейшие каменные речки избирает, (то) называется от русских каменушками.
За две версты от Урбу-Догно стояла еще братская станция, в которой мы принуждены были обобрать всех лошадей и верблюдов в запас с собою, дабы горами много не биться вправе оставили мы многорыбное озеро Иргень, еще в Гмелиновом путешествии по чудесам своим упоминаемое, и где после поставлена часовенка. По нескольки верстах прибыли мы на Шакша-Ноор, коего соединяющуюся речку с Иргенем мы по бревнам перетащились. Озеро еще льдом было покрыто, и бурета хотели было речку по оному объехать, однако лед уже был почти изнылый, и посланные вперед для опыту бурета с лошадьми проломились и насилу на берег выбрались. По выступившей наверх льду воде великое множество плавало уток, меж коими были и каменушки, кои обыкновенно на плаву в воду так глубоко погружаются, что видна одна только шейка. Равным образом они и с воды неохотно подымаются, а где ж должно, там лучше вплавь или
