Пусть каждый исполнит свой долг - Яков Аркадьевич Гордин
— Надо отступать, — сказал Меншиков. — И отступать к Полоцку. Там нас подкрепят полки из Ингрии и Пскова…
— Отступать! — сказал Репнин.
— Отступать, — сказал Алларт. — У нас мало кавалерии. Нам трудно будет биться с королем шведским в открытом поле. А в случае осады нам может не хватить провианта.
Огильви зло смотрел на генералов.
— «Отступать»! «Отступать»! А как мы покинем саксонскую армию, идущую к нам на выручку? «Отступать»! А если король шведский догонит нас на марше? Да у нас всего шесть полков кавалерии! Но если бы князь Меншиков не отправил остальные полки в Минск, у нас бы их было больше. А с шестью полками нам в поле сражение принимать — смерть! Мы не можем идти вперед и не можем отступать. Здравый смысл и военный опыт говорят, что мы должны защищаться в Гродно. Король Карл не посмеет нас здесь атаковать. А вскоре придет армия Шуленбурга, и мы ударим по неприятелю с двух сторон!
— А если Реншильд перехватит Шуленбурга? — спросил Алларт.
— Шуленбург раздавит Реншильда! — воскликнул Огильви. — У него вдвое больше войск!
После долгого спора генералы так и не пришли к согласию. Брать на себя решение Август не хотел. Он предложил отправить все высказанные мнения Петру. И поступить так, как решит царь.
Гонец ускакал на восток.
3. Карл ведет гренадер
А через день — к вечеру — показались шведы. Они шли тремя боевыми колоннами, с артиллерией, без обоза. Если бы русские войска двинулись навстречу, Карл был готов немедленно начать бой.
Всю наступившую ночь шведы не спали. Король держал полки под ружьем на случай выступления русских. Рано утром следующего дня Карл повел своих солдат к Неману, несколькими верстами ниже Гродно, чтобы перейти реку по льду. Ренне поскакал с пятью полками к месту переправы. Берега Немана в этом месте оказались круты, и атаковать их было нелегко. Ренне спéшил драгун и велел им занять боевые позиции.
Карл остановил свою армию недалеко от реки, а сам поднялся на пригорок и смотрел на действия Ренне.
— Они хотят помешать нам переправиться, — сказал он командиру своей гвардии. — Ну, что ж, посмотрим, на что они теперь способны. Построй мне 600 гренадер. Я пойду с ними через реку и постараюсь выманить русских на лед. Тут мы с ними и разделаемся. Будьте начеку. А если они на лед не выйдут, я собью их с позиции.
— Но, ваше величество…
— Ты хочешь сказать, что это опасно? Для тебя — быть может. Для меня — нет.
Колонна рослых солдат в синих мундирах, с примкнутыми штыками без выстрелов беглым шагом пошла к правому берегу, занятому русскими драгунами. Карл, надвинув шляпу, чтоб ее не унесло зимним ветром, со шпагой в руке шел впереди колонны.
Озадаченный Ренне смотрел на эту удивительную картину. Он не узнал Карла, но понял, что здесь что-то не просто.
— Они хотят втянуть нас в бой и обойти…
Он приказал драгунам садиться на коней и отступил к Гродно.
В тот же день шведская армия перешла Неман и остановилась в трех верстах от крепости.
Осада Гродно началась. Русская армия была заперта.
Август и Меншиков успели покинуть город. Петр был отрезан от армии.
А 2 февраля 1706 года девятитысячная армия Реншильда разгромила вдвое большую саксонскую армию Шуленбурга под Фрауштадтом.
4. Армия уходит из-под удара
Волновались донские казаки, волновались каракалпаки и башкиры. Волновались российские крестьяне, измученные налогами, рекрутчиной и работами на укреплениях городов и дорог. Волновалась Астрахань.
Иногда Петру казалось, что возвращаются страшные дни 1700 года — времена после нарвского разгрома, когда Карл мог в любую минуту двинуться на оставшуюся без армии Россию… Но печальные эти мысли Петр почти никому не высказывал. Он был деятелен и суров. Проверял работы на сооружении пограничных укреплений, торопил сбор резервных войск. По приказам Петра стягивались ближе к Гродно отдельные кавалерийские и пехотные части из Прибалтики. В Орше, Смоленске, Полоцке и Минске быстро формировались новые полки. Подходили вызванные с Украины казаки гетмана Мазепы. Создавалась новая армия — армия второй линии. Отряды конницы были посланы в тыл Карлу XII. Генерал Боур со своими драгунами совершал нападения на польских сторонников Карла. Война шла повсюду.
На Огильви Петр уже не полагался. После того как Огилызи не получил главного командования над армией, старый фельдмаршал обиделся. Его раздражало, что Петр диктует ему все действия. Петра, не привыкшего к строптивости, возражения Огильви сердили. Русские генералы — Меншиков, Репнин, Ренне, — считавшие, что Огильви дана власть не по заслугам, старались убедить царя не доверять ему. Видя, что отношение Петра к Огильви изменилось, они перестали считаться с приказами фельдмаршала.
Огильви совсем замкнулся, стал злым и нетерпимым. Петру он писал, что отступать сейчас невозможно: Карл стоит слишком близко от города и сможет напасть на отступающую армию. Надо ждать, пока шведы отойдут подальше.
А шведы и в самом деле постепенно отодвигались от Гродно. Им не хватало провианта и фуража для коней. Опустошив пригородные местности, они вынуждены были переносить свой лагерь в новые районы.
Армия второй линии вскоре должна была достигнуть 50 000 штыков и сабель. Но полки эти были малообученные, плохо снаряженные. И в случае гибели гродненской армии противостоять шведскому вторжению не могли…
Необходимо было спасти старые закаленные части.
И Петр разработал план ухода из Гродно.
Он приказал Огильви и Репнину, пользуясь отдалением шведов, построить крепкий мост через Неман еще до ледохода. Как только начнется ледоход, русской армии, заранее подготовленной, следовало немедленно перейти по этому мосту реку и сжечь мост. И шведы окажутся отделенными от русской армии весенней непереходимой рекой, а ледоход не даст им возможности быстро навести переправу.
Таким образом, русская армия сможет далеко оторваться от преследователей и уйти в свои пределы.
Петр все продумал и в письмах подробно расписал все детали отступления и подготовки к нему. Тяжелые орудия он приказал взорвать и утопить в Немане. Но не раньше, чем основные силы армии выйдут из города. А то в случае внезапного штурма город окажется беззащитным.
«Выступление должно быть с вечера, не поздно, чтобы ночью осталось больше времени для перехода до крепких мест, и зело стараться, чтобы открытые поля перейти ночью.
По выступлении конницу оставить позади, чтоб была в траншементе и у моста до самого утра, или долее, смотря по делу, чтобы неприятель не мог помешать выходу. Участь пленников предоставляется мнению военного совета.
