Анатолий Яковлев - Завещание Джона Локка, приверженца мира, философа и англичанина
Говоря об аполитичности, следует помнить, что в то же время Гартлиб в течение долгого времени (с середины 1640-х и по 1660 г.) фактически находился на содержании правительства, которое ежегодно выделяло значительные суммы, покрывавшие его расходы по обширной переписке и сбору полезной для государства информации, касающейся состояния науки, образования, промышленности и сельского хозяйства на континенте [101] . Не менее конформистской выглядит карьера Бенджамина Уорсли, который состоял на службе сначала у Страффорда, затем у Долгого парламента, потом у «Охвостья», Бербонского парламента, протектората, возрожденного «Охвостья», военного режима и, наконец, Карла II.
* * *В конце 1650-х – начале 1660-х гг. Локк продвигался по ступеням академической карьеры, получив в 1658 г. звание магистра искусств, а далее назначения на более высокие посты – лектора-ассистента (praelector) по греческому языку и риторике, цензора по моральной философии. Знаком особого отношения стало назначение Локка в мае 1661 г. на должность наставника (tutor), означавшее пусть и небольшое, но повышение жалованья. В обязанности наставника входило не только чтение лекций, он должен был также осуществлять контроль над младшими студентами и общаться с их родителями. Некоторые воспитанники Локка (всего их насчитывают до 140) впоследствии стали известными людьми – членами парламента, учеными и представителями церкви, с которыми он поддерживал близкие отношения и благодаря которым довольно рано получил репутацию весьма влиятельного человека.
Итак, согласно правилам колледжа Крайст-Чёрч, по достижении определенного возраста «студент» должен был пройти посвящение в духовный сан и, если в университете не имелось подходящей должности, покинуть его стены, обычно получив приход либо мирскую должность. В середине 1660-х гг. Локк вплотную подошел к этому рубежу. В 1662 г. он был уже предпоследним в списке philosophi первой подгруппы, а к 1664 г. переместился на девятое место во второй, и это означало, что до перехода в theologi оставалось, не считая четырех факультативных, всего несколько позиций. Неизбежное близилось. Локк начал 1665 год уже в списках theologi, а потому обязан был либо пройти посвящение в духовный сан и спустя какое-то время покинуть стены колледжа, либо, защитив диссертацию на звание бакалавра медицины, попытаться занять место «факультативного студента».
Локку совсем не хотелось покидать Оксфорд, который стал его домом. Все его интересы были направлены на ученые занятия – и не только на теологию, главный предмет в колледже Крайст-Чёрч, но и на медицину и химию. В архиве Локка сохранился список из 350 книг, которые он прочитал за период с 1658 г. по март 1667 г. На первом месте в списке стояла медицина (46,6 %), на втором натурфилософия (16,4 %), на третьем теология (15,4 %). В Оксфорде Локк изучал Юстина Мученика, Тертуллиана, Иринея, Климента Александрийского и Оригена. Среди англиканских теологов, которых он читал в это время, – Генри Хаммонд, Питер Хейлин, Джон Пирсон, Роберт Сандерсон и Ричард Гукер. Политика и право (2 %) и экономика (0,3 %) находились в это время на периферии его интересов [102] .
В середине 1660-х гг. его интерес к медицине привел к занятиям ятрохимией (т. е. медицинской химией). Начиная с 1652 г. в записных книжках Локка появляются рецепты разнообразных лекарств, например помогающих при образовании камней в почках, коликах, лихорадочном ознобе, кори, подагре, чахотке, свищах, раке, зубной боли, насморке, ангине и т. д. Эти рецепты он записывал со слов своих друзей-медиков или на лекциях известных врачей, таких как Ралф Батхерст (член Лондонского королевского общества с 1663 г.).
Познакомившись в мае 1660 г. с Робертом Бойлем, который переехал в Оксфорд в 1655 г., Локк, возможно, участвовал в работе его лаборатории, во всяком случае изготавливал химические соединения по рецептам Бойля и имел доступ к его библиотеке. Локк прочитал вышедший в 1660 г. труд Бойля «Новые медико-механические эксперименты касательно упругости воздуха и его следствии» [103] , а затем и другие его работы: «Некоторые физиологические опыты», «О стиле Священного Писания» и «О пользе экспериментальной натуральной философии», «Химик-скептик, или Химико-физические сомнения и парадоксы», «Происхождение форм и качеств согласно корпускулярной философии» [104] . Особый интерес Локк проявлял к процессам дыхания и кровообращения.
Помимо этих произведений, он прочел труды Рене Декарта: «Первоначала философии» (1644), «Рассуждение о методе» (1637), «Диоптрику» (1637), «Метеоры» (1637), «Метафизические размышления» (1641), делая выписки, касавшиеся физических вопросов. Среди других прочитанных книг – «Syntagma philosophicum» (1658) Гассенди, изложение Спинозой «Первоначал философии» Декарта («Principia philosophiae cartesianae», 1663), «Тщета догматизирования» Джозефа Гланвила (1661) [105] , «Экспериментальная философия» Генри Пауэра (1664) [106] , «Микрография» Роберта Гука (1665) [107] . Локк внимательно изучал также все выпуски «Philosophical Transactions» Лондонского королевского общества.
Локк посещал лекции и семинары известных химиков и медиков, таких как протеже Бойля и Гартлиба Петер Шталь (весной 1663 г.) и Томас Уиллис (в 1664 г.), участвовал в анатомировании трупов животных и людей, предположительно и в анатомических исследованиях мозга, проводившихся Уиллисом. К тому же времени относится его набросок на темы физиологии под названием «Respirationis usus» – вероятно, план диспутации на соискание степени бакалавра медицины.
Локк изучал труд Яна Баптиста ван Гельмонта «Ortus medicinae» (1648,1652; английское издание под названием «Oriatrike, or Physick Refined», 1662) [108] , который содержал виталистическую концепцию «ферментов» и первоначальной «воды», порождающей все существующее из «семян» с помощью спиритуального жизненного принципа «archeus», и критику гуморальной теории Галена с точки зрения «химической» школы Парацельса и неопарацельсианцев [109] . Локк читал также труды учеников Я.Б. ван Гельмонта в Германии и Нидерландах [110] . По мнению многих историков науки, в 1650-х гг. Я.Б. ван Гельмонт оказал влияние и на Бойля (отмечается, например, что поначалу Бойль трактовал корпускулы как «семенные принципы»), хотя позднее их взгляды стали относить к диаметрально противоположным направлениям – «корпускуляризма» («механицизма») и «витализма» («органицизма»). Не может быть никаких сомнений, что именно Бойль приобщил Локка к ятрохимии.
В Оксфорде 1660-х гг. Бойль и Гук при помощи пневматического насоса, изобретенного в 1650 г. Отто фон Герике, демонстрировали связь физических свойств воздуха с дыханием и кровообращением. В это время Бойль уже скептически оценивал теорию трансмутации воздуха и его частиц в «витальные духи», развитую как в традиции Галена, так и в традиции Парацельса. Процессы дыхания и кровообращения активно обсуждались в это время в Оксфорде, в том числе Томасом Уиллисом, труд которого (пример «корпускулярного гельмонтианства» [111] ) «Две медико-философские дискуссии» [112] о брожении крови и роли азотосернистых частиц воздуха Локк законспектировал вскоре после его выхода в свет, т. е. еще до чтения работ ван Гельмонта. С Ричардом Лоуэром [113] , ассистентом Уиллиса, таким же, как и Локк, преподавателем колледжа Крайст-Чёрч, Локк проводил в 1664 г. эксперименты на животных, демонстрировавшие роль воздуха в изменении цвета крови в ходе ее циркуляции.
Локк был знаком также и с идеями Уильяма Гарвея, прежде всего благодаря труду Джорджа Энта «Апология кровообращения» [114] , в котором доказывалась необходимость воздуха для питания «витального пламени» в работе сердца, однако главная задача его исследований того времени – примирение двух различных традиций объяснения болезней, поиск via media между Галеном и Парацельсом. Возможно, он находился в это время под влиянием трудов немецкого врача и химика Даниела Сеннерта. Это видно, в частности, из его работы «Morbus», датируемой сентябрем 1666 – апрелем 1667 г., где он делит весь мир на «семенную» и «несеменную» части по критерию применимости двух теорий, условно говоря, объясняющих две области мироздания – органической и неорганической природы. Делая это, он не ссылается ни на корпускулярную теорию Декарта – Бойля, ни даже на «пластический принцип», с помощью которого Бойль пытался объяснить происхождение жизни из «механически построенной машины» природы, но обращается прежде всего к витальному принципу Я. Б. ван Гельмонта [115] . В огромном массиве сохранившихся в записных книжках Локка и других неопубликованных материалах записей нет ни одной (!), посвященной законам движения или механического воздействия тел [116] .
В отличие от Декарта и Бойля, предлагавших объяснение болезни как проникновения в организм частиц неподходящей формы через «фильтр», или «сито», ван Гельмонт считал причиной болезней чуждые «археи», существа, вторгающиеся в тело и вступающие в конфликт с «archei insitae», т. е. с существами, внутренне присущими каждому данному организму и контролирующими его работу через ферменты («fermenta»). С помощью алкагеста и некоторых других лекарственных препаратов, например производных от винного камня, считал Я.Б. ван Гельмонт, врач может воздействовать на тело пациента и изолировать нездоровые агенты, обеспечивая гармоничное сотрудничество внедряемых агентов с присущим каждому человеку индивидуальным «archeus’oM». Выделение в организме особых болезнетворных агентов шло вразрез с нозологией Галена, объяснявшего болезни дисбалансом в организме аристотелевских первичных качеств тепла, холода, влажности и сухости. В «Morbus» Локк предлагает в качестве дополнительного объяснения болезней «смешение неподходящих ингредиентов», например различных солей, что можно счесть неким подобием галенической теории. По этой причине историки медицины часто называют концепцию Локка эклектической.
