Маргарет Старберд - Миф о Марии Магдалине

Мудрость одной из монашеских общин облачили в кожаные чехлы и спрятали в кувшины из красной глины у подножия Джабаль аль-Тариф. Голоса людей заглушили, а их учения, в конце концов, погрузились в пески пустыни и влились в подземный поток, чьи воды впоследствии питали ростки Ренессанса, вернувшего древнюю мудрость после долгих лет изгнания. Но в те годы нам приходилось полагаться на утверждения их противников о догматах веры.

Одним из обвинений, выдвинутых против гностиков, стало утверждение, что они основываются на числовой теологии при интерпретации Писания, свидетельствующее об их хорошем знакомстве с пифагорейской школой философии. Посвященные постигали секретные доктрины, включая священную геометрию, изучающую космические законы и числа. Важным свидетельством влияния пифагорейской школы можно считать использование гематрии в классической литературе и в иудеохристианских священных текстах. Несколько библеистов занимаются сейчас исследованием проблемы символических чисел, найденных в Писании, и делают поразительные выводы. К сожалению, некоторые христиане даже в наш просвещенный век критикуют это популярное направление в науке, давая ему негативную оценку и называя эту область нумерологией. Но гематрия — не нумерология, и она не используется для предсказаний. Скорее ее можно назвать проверенным историей литературным приемом, применяемым для увеличения воздействия имени или фразы при помощи связи с символическим числом или с космическим законом, на который оно указывает. Как в греческом, так и в древнееврейском алфавите каждая буква имеет свое числовое значение; и как в еврейской Библии, так и в греческом Новом Завете — евангелиях, посланиях и в книге Откровения — есть множество выражений, усиленных гематрией. Наши предки наложили на свои священные тексты не музыку, а числа.

Для ученых, изучающих гностические тексты библиотеки Наг-Хаммади, наиболее удивительным являлось то, что Мария, названная Магдалиной, пользовалась особым почетом среди приверженцев нескольких запрещенных сект, являвшихся авторами не вошедших в канон евангелий и трактатов. Указания на почитание Марии Магдалины в ранних христианских общинах впервые обнаружены в конце XIX века с опубликованием таких гностических текстов, как Евангелие от Марии и «Pistis Sophia». Униженная и оклеветанная в западноевропейской традиции, назвавшей ее блудницей, эта выдающаяся женщина в гностических текстах предстает как самая любимая ученица Иисуса, самая близкая и дорогая его последовательница и даже как его советница и супруга. И хотя Мария Магдалина упоминается лишь в немногих гностических текстах, ни один из них не называет ее развратницей или блудницей. Напротив, о ней говорится как о любимой ученице Господа, а в одном из евангелий — как о его интимном партнере. В некоторых запрещенных текстах ученики и апостолы ревнуют Иисуса к Марии Магдалине; они не могут понять, почему он открывает тайные учения ей, а не им.

Такое отношение апостолов к Марии Магдалине отражает мировоззрение людей, живших во II–III веках: мужчина — основа всего, а женщина создана лишь прислуживать ему. В известном отрывке из гностического евангелия от Фомы Иисус говорит, что сделает Марию антропосом. К сожалению, греческое слово «anthropos» в этом тексте было неправильно понято как «мужчина», хотя более точным переводом является «совершенный человек» в значении «завершенный» или «окончательно сформированный» человек. Иисус не обещает превратить Марию в мужчину, он хочет сделать из нее совершенное в духовном плане существо, чей пол не имеет значения. В то время когда мужчины и женщины молились в разных помещениях, а мужчины каждое утро благодарили Бога за то, что он «не создал их женщинами», сама идея о духовном равенстве мужчины и женщины была радикальным отклонением от традиционного иудаизма, будучи в то же время отличительной чертой раннего христианства.

Мы не можем с уверенностью утверждать, будто в гностических текстах нашла отражение традиция об интимной близости между Иисусом и Марией, а также о ее преимуществе перед другими апостолами, но, основываясь на канонических евангелиях, описывавших Иисуса и Марию как возлюбленных, мы можем говорить — такая традиция существовала. Мы лишь должны рассмотреть повторяющиеся свидетельства о Марии Магдалине как о более преданной ученице Иисуса, чем Петр и другие апостолы. Она остается с Иисусом вплоть до его смерти на кресте. Она участвует в его погребении и вновь приходит в сад в пасхальное утро вместе с матерью и тетей (сестрой) Иисуса, дабы, как его близкая родственница, исполнить обряд помазания (Мк. 46:1). Возможно, в гностических текстах, возвеличивающих Марию Магдалину, просто отразилось представление о ее страстной преданности Иисусу, благодаря которой она удостоилась чести стать первой свидетельницей Воскресения. И лишь на этом основании провозглашение Марии лучшей и любимейшей ученицей Иисуса будет оправдано.

В гностическом евангелии от Фомы есть свидетельство об особых отношениях между Иисусом и Магдалиной, к которым ревновали ученики Христа: «Спутница Спасителя — Мария Магдалина». Греческое/коптское слово «koinonos» можно перевести как «супруга», «жена» или «партнерша».

В нескольких местах запрещенного текста Петр возмущен тем, что Иисус посвятил Марию в особое тайное учение. В евангелии от Марии Леви, защищая Марию, упрекает Петра: «Но если Спаситель счел ее достойной, кто же ты, чтобы отвергнуть ее?» Он утверждает: Иисус «знал ее очень хорошо, и потому любил ее больше нас». Изучая данные тексты, мы находим двух главных соперников, Петра и Марию, представляющих два разных подхода к учению христианства. В то время как Петр постигает основные положения о жизни, смерти и Воскресении Иисуса, представляя их как исторические события, которые он должен сохранить, Мария общается с Христом, и он напрямую передает ей откровение: «Потому что в тишине с ней говорил Учитель».

Текст III века евангелия от Филиппа называет Марию «koinonos» — интимным партнером или супругой — Спасителя, и в нем говорится, что апостолы осуждали Марию и ревновали к ней, так как Иисус часто целовал ее. Хотя текст поврежден и мы не можем с точностью определить, в какое место целовал ее Иисус — в щеку, лоб, губы или плечо, — подразумевается, что он целовал ее в губы, ведь апостолов оскорбляла их близость. Они спрашивают Иисуса, почему он любит Марию больше, чем их, и получают ответ, что они духовно слепы, а Мария видит свет. Из этого евангелия и из трактата «Pistis Sophia» очевидно следует, что Мария достигла более высокого духовного уровня, чем остальные ученики, окружавшие Спасителя. Удивительно, но лишь один гностический текст называет Марию Магдалиной — евангелие от Филиппа, в остальных текстах упоминается либо просто имя Мария (Мирьям), либо «благословенная»; женщина же, названная «другой Марией», отождествляется с матерью Иисуса.

В известном отрывке из евангелия от Филиппа об интимной близости Иисуса и Марии Магдалины мы видим косвенную цитату из еврейской Песни Песней: «Да лобзает он меня лобзанием уст своих!» (Песн. 1:1). Невеста из Песни Песней просит царя увести ее в свои палаты. Этот стих мог повлиять на взгляды гностиков на святость супружеских палат. Песнь Песней интерпретировалась как метафора любви Господа к своей невесте, народу Израиля, позднее христиане истолковали ее как любовь Христа к Церкви. Я убеждена — священный союз в Песни Песней очень важен для понимания общества ранних христиан, созданного по образцу союза Иисуса и Марии Магдалины, а также их эгалитарного мировоззрения, согласно которому женщина имела такой же статус, как и мужчина. Священный союз — не только духовные и мистические отношения. Союз духовного и материального заключается в «храме Святого Духа» — в каждой человеческой душе.

Поцелуй объединяет двух людей в физической и духовной близости. Мистик и ученый Жан-Ив Лелуп, сделавший переводы нескольких гностических евангелий, включая евангелия от Филиппа и от Марии, полагает: гностическую литературу зарыли у Наг-Хаммади, стремясь защитить ее от уничтожения, ведь в ней рассказывалась история о физической близости между Иисусом и Марией Магдалиной, чьей кульминацией стал сексуальный союз в брачных палатах. Человеческую природу Иисуса отрицали секты монофизитов и докетов, ортодоксы же настаивали на том, что Иисус пришел во плоти, цитируя, что «всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога» (1 Ин. 4:2). Большинство христиан верили в реального Иисуса-человека, «похожего на нас во всем, кроме греха».

Проблема о человеческой природе Иисуса ставится в евангелии от Филиппа, где говорится, что Иисус — семя плотника Иосифа. Этот отрывок, игнорирующий любые намеки о непорочном зачатии, подтверждает стихи из евангелий от Луки и от Матфея о том, что Иисус был сыном Иосифа. Согласно анализу Жана-Ива Лелупа, евангелие от Филиппа говорит не просто о святости духовной связи; более вероятно, что этот текст о священной природе физического союза мужчины и женщины, о тайне брачных палат, где проявляется Божественное присутствие. Автор этого апокрифического евангелия называет Марию Магдалину «koinonos» Иисуса, долее в тексте появляется слово, образованное от того же корня «koinonia», что означает «спутница/подруга». С точки зрения автора евангелия от Филиппа, в этом слове есть сексуальные коннотации. Лелуп, очевидно, считает, что основной темой текста является человеческая природа Иисуса, а его интимные отношения с Марией Магдалиной должны служить доказательством человеческой природы Иисуса. Лелуп называет темой евангелия от Филиппа «Союз мужчины и женщины как проявление Любви создателя и спасителя». Далее он утверждает: сексуальный акт принадлежит к божественной сфере — теофании, или откровению Господа. Лелуп считает, что в евангелии от Филиппа отразилась многолетняя еврейская традиция о святости секса и деторождения и о взаимодополнении мужского и женского начал. Среди апокрифов, отрицавших плоть и считавших физический мир творением бога Демиурга, евангелие от Филиппа, утверждавшее святость супружеского акта, выглядело необычным.