Наум Синдаловский - Мифология Петербурга: Очерки.
Попасть в городской фольклор, не оставив значительного следа в жизни города, было не просто. Даже не всем венценосным особам это удавалось. У фольклора были свои любимцы. Среди них, конечно же, – Екатерина II (1729–1796). Кроме известных микротопонимов «Катькин садик» (Екатерининский сквер перед Александрийским театром), «Катька» (памятник Екатерине в том же сквере) и замечательной школьной скороговорки «Императрина Екатерица заключила перетурие с мирками», императрица Екатерина оставила свое имя в обиходном названии дореволюционной сторублевой купюры. В народе ее называли: «Катя», «Катюха», «Катька» или «Катенька». Эти же народные названия сохранились и за сторублевыми купюрами советского периода истории.
Бонисты – коллекционеры денежных знаков – хорошо знают и другие банкноты, сохранившие в своем обиходном названии имя еще одного петербуржца. Это так называемые «Чайковки» – бумажные деньги генерала Деникина, подписанные министром финансов его правительства бывшим народником Н. В. Чайковским (1850/51 – 1926). Подробнее о нем мы будем говорить ниже.
Одной из наиболее распространенных разновидностей фольклора была аббревиатура. Это вполне соответствовало творческому духу фольклора, который всегда тяготел либо к созданию новых языковых структур, либо к приданию старым словам нового смысла. Острой и беспощадной пародией на стиль телеграфных переговоров революционной поры остались в петербургском фольклоре превращенные в аббревиатуры фамилии вождей восставшего пролетариата Л. Д. Троцкого (1879–1940), В. И. Ленина (1870–1924) и Г. Е. Зиновьева (1883–1936):
Обмен телеграммами.
Троцкий – Ленину: ТРОЦКИЙ (ТРудное Ограбление Церквей Кончено. Исчезаю. Исчезаю).
Ленин – Троцкому: ЛЕНИН (Лева, Если Награбил Исчезай Немедленно).
Зиновьев – Ленину, копия Троцкому: ЗИНОВЬЕВ (Зачем Исчезать Нужно Ограбить Все Если Возможно).
Ленинградский композитор Василий Павлович Соловьев-Седой (1907–1979), депутат Верховного Совета СССР нескольких созывов, лауреат Ленинской и Сталинских премий, любимец партии и народа, автор знаменитой песни «Подмосковные вечера», которая, если верить легенде, прославила именно подмосковные вечера только после вмешательства «сверху». Первоначальный припев песни был якобы иным: «Если б знали вы, как нам дороги ленинградские вечера…» Среди друзей композитор имел характерное прозвище: «ВПСС».
Имела свое очаровательное прозвище и выдающаяся балерина Театра оперы и балета имени С. М. Кирова Алла Шелест. С любовью и нежностью в Ленинграде ее называли: «ШелестАлла».
Чрезвычайной популярностью пользовался в Петербурге начала XX века загородный ресторан «Вилла Родэ», открытый в 1908 году главным управляющим Крестовского сада Адольфом Родэ. Особенно широкую славу ресторан приобрел после нашумевшего стихотворения Александра Блока «В ресторане», навеянного посещением «Виллы Родэ». В 1918 году ресторан был закрыт. Его владелец А. С. Родэ устроился завхозом Петроградского дома ученых. В те голодные годы Дом ученых стал в буквальном смысле домом для многих петроградских ученых, утративших кров, работу и средства к существованию. В то время этот гостеприимный Дом называли «Родэвспомогательным домом».
Исключительно продуктивным приемом увековечивания в фольклоре какого-либо имени считалось сознательное, доведенное до абсурда, искажение его, придание ему подчеркнуто гротескной, шаржированной, а то и просто карикатурной формы. Небезызвестный государственный деятель первой половины XIX века граф К. В. Нессельроде (1780–1862) остался в петербургском фольклоре не как глава внешнеполитического ведомства, возглавлявший его в течение нескольких десятилетий, а как признанный и почитаемый в светских кругах гастроном. В честь Нессельроде был назван изобретенный его главным поваром пудинг, который готовили из сливок, сахара, яичных желтков, пюре каштанов, цукатов, засахаренных вишен и изюма, вымоченного в молоке. Совсем не случайно прозвищем этого петербургского гурмана было: «Граф Кисель-вроде».
Другой государственный деятель той поры граф П. Н. Игнатьев (1797–1879/80), бывший одно время генерал-губернатором Петербурга, а затем председателем Совета министров, вошел в городской фольклор благодаря изощренному каламбуру: «Гнать, и гнать, ИГНАТЬ ЕГО».
Такой же каламбур, отлитый в пословичную форму, посвящен поставщику соли А. И. Перетцу (1771–1833): «Где соль, там и Перетц».
Кому не знаком прославленный литературный псевдоним Козьма Прутков, под которым в 1850 – 1860-х годах работали поэты А. К. Толстой и братья Жемчужниковы – Алексей, Владимир и Александр. Их коллективному гению принадлежат знаменитые афоризмы и сентенции, вошедшие в золотой фонд русской афористики. Но и Козьма Прутков – личность, как мы знаем, вымышленная – имел свое шуточное фольклорное прозвище: «Кузьма с Прудков» (Прудки – микротопоним, означающий территорию засыпанных в свое время водоемов вблизи Мальцевского рынка).
Старинный род литовских князей Трубецких, выехавших на Русь еще в 1500 году, более четырехсот лет верой и правдой служил своей второй родине. Среди князей Трубецких были философы и военачальники, дипломаты и государственные деятели. Имена многих из них связаны с Петербургом. Трубецкой бастион Петропавловской крепости назван по имени сподвижника Петра I Ю. Ю. Трубецкого. Одним из руководителей восстания декабристов на Сенатской площади был замечательный представитель этого рода С. П. Трубецкой (1790–1860). Приговоренный к вечной каторге, он тридцать лет провел в Нерчинских рудниках и на поселении в Иркутской губернии. Его имя получило неожиданную интерпретацию в детском творчестве:
– Назовите декабристов – друзей Пушкина.
– Друзьями Пушкина были Рылеев, Кюхельбекер и Бастион Трубецкой.
Фольклор никогда не обходился без милого вздора и подкупающей чепухи, украшающих городскую фразеологию, делающих ее соблазнительно пикантной и скандально аппетитной.
В 1885–1886 годах по проекту академика живописи архитектора А. Н. Бенуа (1852–1936) был принципиально изменен фасад Гостиного двора. На нем, к удивлению петербуржцев, появились вычурные лепные украшения, аллегорические фигуры, барочные вазы, пышный купол над центральным входом. Все это мало вязалось с привычным обликом старинного здания. Оценка петербуржцами такого бесцеремонного вмешательства была беспощадной и уничтожающей: «Бенуёвские переделки». Позднее исторический облик Гостиного двора был восстановлен.
В 1935 году подвергся капитальной перестройке и первый постоянный мост через Неву – Благовещенский. К тому времени он назывался мостом Лейтенанта Шмидта. Мост строился в 1842–1850 годах по проекту почетного члена петербургской Академии наук инженера C. B. Кербедза. Рассказывали, что дело это для Петербурга было столь необычным, что Николай I распорядился присваивать Кербедзу очередное воинское звание за возведение каждого нового пролета. Согласно легенде, едва узнав об этом, Кербедз пересмотрел проект в пользу увеличения числа пролетов. Молодой офицер в начале строительства, Кербедз закончил-таки возведение моста в чине генерала.
К 1935 году мост прослужил городу более восьмидесяти лет и уже не отвечал современным требованиям городского хозяйства. Перестройка осуществлялась по проекту академика Г. П. Передерия (1871–1953). Собственно, это была даже не реконструкция, а полная замена всех его конструкций, кроме художественного оформления решетки. В Ленинграде по этому поводу снисходительно-добродушно пошучивали: «Передерий передерил».
Свидетельством славной поры расцвета ленинградского театрального искусства остался в городском фольклоре каламбур: «Достоногов и Товстоевский». В 1970-е годы театральный режиссер Г. А. Товстоногов (1915–1989) работал над сценическим воплощением образов Ф. М. Достоевского (1821–1881) – писателя, имя которого обозначило целый период в общественно-социальной жизни российской столицы, вошедший в историю под названием «Петербург Достоевского».
За очень редким исключением, фольклор не бывает ни агрессивным, ни наступательным. Он ни с кем не борется и никого не побеждает. Совсем не случайно художники известной петербургской группы «Митьки», тяготеющие в своем творчестве к народному искусству, заявляют о себе миролюбивым лозунгом: «Митьки никого не хотят победить». Вместе с тем бывают обстоятельства, когда только фольклор, скандализируя и обостряя ситуацию, способен обнажить всю бессмысленность и нелепость официальной абракадабры.
В январе 1964 года решением Ленгорисполкома ряд улиц Кировского района Ленинграда был назван именами героев Советского Союза – воинов Ленинградского фронта в годы Великой Отечественной войны: А. Д. Гарькавого (1905–1941), А. Г. Корзуна (1911–1943), Н. П. Симоняка (1901–1956), И. И. Тамбасова (1922–1943). Так появились улицы Пограничника Гарькавого, Солдата Корзуна, Генерала Симоняка, Тамбасова. Ничуть не подвергая сомнению право каждого из этих людей быть увековеченными в городской топонимике, надо сказать, что выбор таких непростых фамилий для улиц, близко расположенных друг к другу, оказался не самым удачным. Язык обывателей сопротивлялся такому массированному насилию. Появилось озорное мнемоническое правило, составленное по образцу знаменитой «глокой куздры»: «Гарькавая симоняка тамбаснула корзуна». Виноваты ли достойные носители этих уважаемых фамилий в таком топонимическом ляпсусе?
