Мусса КУНДУХОВ - МЕМУАРЫ
Окружной начальник, узнавши об этом, живо собрал отряд пеший и конный и с четырьмя орудиями пошел за ними в догонь. Догнавши их, приказал им возвратиться обратно в аул. Черкесы эти обратились с вопросом к своему мулле, что он им посоветует. Полоумный фанатик на вопрос их ответил вопросом:
– Известно ли вам, что русское правительство имеет в виду обратить всех черкесов в свою религию?
– Известно, – ответили черкесы.
– Если вы это знаете и останетесь его подданными, то есть ли у вас опасение, что потомство ваше со временем будет обращено в христианство?
– Есть, – сказали черкесы.
– В таком случае, вернуться назад и остаться русскими подданными – значит отказаться от своей религии и добровольно сделаться христианами, – сказал им полоумный и малограмотный мулла.
Черкесы, за исключением одного, который советовал им вернуться назад,39 все поклялись переселиться или умереть. О чем дали знать и начальнику отряда полковнику Догмицову, который арестовавши двух к нему присланных, ничего умнее и легче не нашел, как дать залп из четырех орудий на собравшихся за своими арбами переселенцев. Из среды последних, после сделанного по ним залпа, все конные броси лись в шашки и до единого пали в средине отряда. Равно и из-за арб уменьшился ружейный огонь. В это время некоторые из офицеров обратились к недостойному их начальнику с просьбою прекратить огонь и пойти с пехотою на арбы, спасти детей и жен от неминуемой смерти. Сколько они его ни просили и не убеждали, что так требует честь русского оружия, отъявленный трус и изверг Догмицов не согласился, уверяя их, что пешие черкесы скрыли себя в ямах и нанесут пехоте большой урон.
Один из ротных командиров, презирая неуместные и малодушные предосторожности, не спрашивая позволения, повел свою роту и, дойдя до арб, заметил перед ними около нескольких тел одну красивую девушку в белом платье.
Желая спасти ее, он бросился к ней, но как только хотел ее схватить, девушка моментально вынула из-за пазухи пистолет и наповал убила благородного героя, пожертвовавшего собою ради той особы, от руки которой волею судьбы назначен был конец его благородной жизни.
Несчастная эта девушка была тоже заколота штыками разъяренных солдат и вместе с телами отца, матери и двух братьев брошена в одну яму.40 За арбами нашли живыми только одну женщину с ребенком. Число павших было 233 души обоего пола.
Здесь справедливость требует заметить, что позорное дело это, кажется, было сделано помимо приказания высшего начальства, иначе бы негодяй Догмицов не был бы прогнан со службы.
Подробности этого сильно трогательного дела в слезах передали мне переселившиеся из Кубанской области в Турцию кабардинский князь Кайтукин и бесленеевский первостепенный уздень Алхаст Дохшукин, присовокупив, что они, написавши всю истину этого дела, подали в Константинополе правдивый свой рассказ Садразаму, который был тронут до глубины души.
Несправедливо было бы оспаривать ту истину, что честность, правдивость и храбрость были отличительными качествами кавказских народов, где каждый человек, стремясь оставить по себе добрую память в среде своего отечества, избегал делать то, что, но народному понятию, считается стыдом.
К большому несчастью, правительство ложно признало эти качества вредными своим видам и не только не поощряло их, а, напротив того, к большому стыду и вреду своему, сильно их преследовало и тем, вооруживши против себя всех благородно мысливших туземцев, наделало много и много зла краю и России.
Доказательством сему я из множества бывших плачевных дел помещаю только те из них, которые случились в мое время и более врезались в мою память.
Например, в Большой Чечне старшина Майри-Бийбулат своим личным достоинством успел соединить около себя всю Чечню и, твердо держа сторону справедливости, часто по народным делам обращался к ближайшему русскому начальству, которое, согласно своей политике, употребляя в дело обман, на словах желало и обещало ему много добра, а на самом деле оказывало большое пренебрежение к обрядам, обычаям и справедливым просьбам чеченцев. Вследствие чего МайриБийбулат, окончательно потерявши терпение и доверие к русским, посоветовал народу восстать и силою оружия требовать от русских управлять чеченцами по народному обычаю, а не по произволу местного начальника.
Таким образом, начались враждебные действия между русскими и чеченцами.
В 1818 году главнокомандующий кавказскими войсками генерал Ермолов, заложив крепость Грозную, двинулся с сильным отрядом в Большую Чечню, в аул Майртуп, где двум чеченцам предложил 300 червонцев за голову Майри-Бийбулата41.
Чеченцы, отказавшись от коварного предложения Ермолова, немедленно дали знать об этом Майри-Бийбулату. Но, к немалому удивлению этих чеченцев, Майри-Бийбулат вместо того, чтобы порицать Ермолова, был чрезвычайно обрадован намерением главного начальника края и, подаривши чеченцам по одной хорошей лошади, отпустил их домой.
Скоро вслед за тем он попросил к себе народного кадия со всеми членами народного махкеме (суда) и обратился к ним так:
– Я сегодня перед приходом вашим составил план выгодного мира или вечной войны с русскими. Если только народ верит тому, что я из любви к нему и к его свободе готов пожертвовать собой, то прошу уполномочить меня на исполнение задуманного мною плана, и не дальше, как завтра, вы все будете знать, что угодно Богу: мир или война.
– Ты не раз доказывал народу, – ответили члены суда, – что готов умереть за него, и потому Чечня тоже всегда готова без малейшего возражения исполнить все то, что ты найдешь для нее полезным.
Бийбулат, поблагодарив их, приказал, чтобы все конные и пешие ополчения на всякий случай были готовы к бою.
Между отрядами ген. Ермолова и чеченскими сборищами было расстояния не более пяти верст.
В ту же ночь из передовой русской цепи дали знать главному караулу, что трое лазутчиков имеют сказать весьма важное дело лично главнокомандующему. Караульный офицер доложил об этом состоявшему при корпусном командире по политическим видам полковнику кн. Бековичу-Черкасскому, а тот – ген. Ермолову. Скоро лазутчики эти с кн. Бековичем и с переводчиком вошли без оружия в ставку Ермолова. Один из них, тщательно окутавши голову башлыком, обратился к нему (через переводчика) со следующими словами:
– Сардар! Я слышал, что вы за голову Бийбулата отдаете 300 червонцев. Если это справедливо, то я могу вам услужить, и не дальше, как в эту ночь, голова Бийбулата будет здесь, перед вами, не за 300 червонцев, а за то, что вы из любви к человечеству избавите бедный чеченский народ и ваших храбрых солдат от кровопролитных битв.
Ермолов, будучи удивлен и заинтересован словами бойко и твердо выходившими из-под башлыка, спросил чеченца, кто он такой и каким образом он может исполнить все, что он говорит и обещает.
– Прошу вас не спрашивать, – ответил лазутчик. – Вы узнаете меня, когда я представлю вам голову Бийбулата.
Ермолов, еще сильнее заинтересованный, жадно ловил слова лазутчика и, желая хорошенько понять его, спросил:
– Сколько же червонцев ты хочешь за голову Бийбулата?
– Ни одной копейки, – ответил лазутчик. Ермолов и любимец его Бекович взглянули друг на друга с недоумением. Ермолов с иронической улыбкой, назвавши этого чеченца небывало бескорыстным лазутчиком, потребовал от него сказать решительно и откровенно его желание.
– Мое желание, – продолжал тот, – состоит в том, чтобы вы, получивши в эту ночь голову Бийбулата, завтра или послезавтра повернули свои войска обратно в крепость Грозную и там, пригласивши к себе всех членов народной махкемы, заключили с ними прочный мир на условиях, что отныне русские не будут строить в Большой и Малой Чечне крепостей и казачьих станиц, освободили всех арестантов, невинно содержащихся в Аксаевской крепости и управляли ими не иначе, как по народному обычаю и по шариату в народном суде (махкеме). Если вы, сардар, согласитесь на сказанные условия и дадите мне в безотлагательном исполнении их верную поруку, то opnxs вас верить и тому, что голова Бийбулата будет в эту ночь здесь.
По повторяю: вам не за деньги, а на вышесказанных условиях.
– Не правда ли, мы имеем дело с весьма загадочным человеком, – заметил Ермолов любимцу своему Бековичу.
– При всем моем желании, – сказал Бекович, – я не верю ни одному из его слов.
~ Чем черт не шутит, – сказал Ермолов, – чем меньше мы ему будем верить, тем больше он нас обрадует, если, сверх ожидания нашего, через несколько часов он явится к нам с головой любезного нам Бийбулата.
– Скажи ему, – приказал Ермолов, – все, что он желает, есть благо народа, и потому я охотно соглашусь с ним, пусть только скажет, кого он хочет иметь порукою.
– Честное слово сардара Ермолова и милость царя Александра, – сказал лазутчик.
