Анатолий Тарас - Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

Великим князем литовским стал Кейстут. Но в июне 1382 года войско Ягайло внезапно осадило Трокский замок, где в это время находились Кейстут и Витовт. Скиргайло, вызвав Кейстута на переговоры, сумел захватить его в плен и отвез в Кревский замок.* Через пять дней дядю Кейстута по приказу любящего племянника задушили в подвале башни золотым шнурком от его собственного кафтана.

* Этот каменный замок построил в .30-е годы XIV века князь Гедимин в местечке Крево, у слияния речек Кревянкаи Шляхтянка. в нынешнем Сморгонском районе Гродненской области. Он находится на середине пути между Менском и Вильно.

Совершив убийство, Ягайло устроил дяде пышные похороны, объявив народу, что тот скончался естественной смертью.

Витовт в это время болел. Больного князя и его жену Ягайло держал под крепкой стражей. Несомненно, он готовил двоюродному брату ту же участь, что и его отцу. Однако Витовта спасла находчивость жены Анны, княжны Смоленской, и преданность ее служанок. Когда Витовт поправился, он по-прежнему притворялся больным. Жена ежедневно навещала его вместе с двумя служанками. Наконец она получила от Ягайло разрешение (только для одной себя) уехать в Моравию.

В ночь перед отъездом Анна пришла проститься с мужем и задержалась у него дольше обычного: в это время Витовт переодевался is платье одной из служанок, Елены, которая осталась вместо него. Невысокий рост и гладкое свежее лицо молодого Витовта обманули стражников. Он благополучно вышел из тюрьмы вместе с женой и второй служанкой, нашел лошадей, высланных из Волковыска от тамошнего тиуна, и вскоре был уже в Слониме. Оттуда Витовт поехал в Берестье (Брест), а на пятый день приехал в Полоцк.

Елена, не вставая с постели, так хорошо изображала больного князя, что только на третий день Ягайло доложили о бегстве, после чего разгневанный князь велел убить храбрую служанку.

* * %

Смуты в Литве дали возможность Дмитрию Ивановичу заняться ордынскими землями. В 1380 году ему удалось разбить войско хана Мамая на Куликовом поле.

В «Истории России с древнейших времен» СМ. Соловьева говорится, что рязанский князь Олег «спешил войти в переговоры с Мамаем и с Ягайлом литовским». По его мнению, Олег и Ягайло рассуждали так:

«Как скоро князь Димитрий услышит о нашествии Мамая и о нашем союзе с ним, то убежит из Москвы в дальние места или в Великий Новгород или на Двину, а мы сядем в Москве и во Владимире; и когда хан придет, то мы его встретим с большими дарами и упросим, чтоб возвратился домой, а сами, с его согласия, разделим Московское княжество на две части — одну к Вильне, а другую к Рязани, и возьмем на них ярлыки и для потомства нашего». t

Соловьев СМ. «История России с древнейших времен», книга II, с. 285

v

Однако в логике Соловьева есть весьма существенный изъян. Великое княжество Литовское никогда, ни по какому поводу не просило у Золотой Орды одобрения своих политических акций. И в ярлыках великих ханов — в отличие от московских правителей — оно абсолютно не нуждалось.

Действительно, Ягайло собрал большое войско и двинулся в поход, но куда и зачем? На помощь хану, только он опоздал: Дмитрий Донской уже разбил Мамая. Именно так всегда утверждали русские учебники по истории. На самом же деле никому не известны подлинные намерения Ягайло. Литовский князь действительно шел на юго-восток, в сторону Дона, однако почему-то не через вассальное ему Северское княжество, а через владения союзников Дмитрия Ивановича — черниговских князей. Естественно, что через враждебные земли он шел с боями.

Видимо, Ягайло вовсе не стремился соединиться с Мамаем, ему было гораздо важнее использовать сложившуюся ситуацию для захвата бассейна верхней Оки, где он давно «положил глаз» на местные княжества. «Летописная повесть» гласит, что литовцы «не поспеша... на срок за малым, за едино днище или менши», то есть, они находились на расстоянии одного дневного перехода от места сражения. Но «Сказание о Мамаевом побоище» утверждает, что Ягайло дошел лишь до Одоева, находившегося в 140 км от Дона (а это, как минимум, четыре или даже пять дневных переходов) и, узнав о выступлении войска Дмитрия Донского к Дону, «пребысть ту оттоле неподвижным».

Кстати замечу, что никто до сих пор не знает точного места Куликовской битвы. Согласно «Полному географическому описанию нашего Отечества», изданному в 1902 году под редакцией знаменитого географа П.П. Семенова-Тянь-Шанского, Куликово поле представляло собой степную «поляну», протянувшуюся на 100 км (!) по Всему югу нынешней Тульской области с запада на

восток (от верховья реки Снежедь до Дона) и на 20-25 км с севера на юг (от верховьев Упы до верховьев Зуши).

Как быть, в таком случае, с памятником русским воинам на Куликовом поле? Очень просто. В июне 1820 года тульский губернатор В.Ф. Васильев отдал распоряжение об установке памятника «знаменующего то место, на котором была освобождена и прославлена

 Россия в 1380 году». Поскольку начальство велело, постольку быстро «нашли» место битвы. Между тем, многочисленные раскопки, проводившиеся здесь и вокруг, не дали ни малейшего свидетельства битвы: нет ни черепов, ни костей, ни остатков оружия.

Что касается причин войны между Москвой и Золотой Ордой, то они таковы. В Орде шла борьба за престол великого хана между темником Мамаем и Тохтамышем, потомком великого хана Джу-чи. Тот и другой пытались убедить русских князей поддержать их.

Но тут появился на сцене суздальский епископ дионисий; горячий поборник идеи полного освобождения всей Руси от татарской зависимости. Жил он в богатом Нижнем Новгороде, принадлежавшем суздальским князьям. Когда Мамай прислал туда посольство, чтобы договориться о союзе, Дионисий натравил на них городскую чернь. Всех татар убили самым жестоким образом: раздев донага, выпустили на лед Волги и затравили собаками.

Мамай, придя в ярость от такой подлости, послал на город переметнувшегося к нему от Тохтамыша царевича Арапшу (или Арап-шаха). Скрытно совершив быстрый переход, он застиг суздальских князей врасплох. Арапша наголову разбил их войско на реке Пьяне, взял Нижний Новгород и вырезал почти весь город — в отместку за растерзанных послов.

Затем Мамай отправил свое войско под командованием мурзы Бегича в новый поход, но на реке Ворскла московская рать дала ему бой и одержала победу. После всех этих событий широкомасштабное столкновение Москвы и ее союзников (Суздаля, Владимира, ' Ростова Великого) с Мамаем стало неизбежным. Такова подоплека Куликовской битвы, которую мы не рассматриваем.

ПОХОД ТОХТАМЫША НА МОСКВУ (1382 г.)

После победы на Куликовом поле князь Дмитрий Иванович прекратил выплату дани Орде, но татары очень быстро восстановили прежнее положение вещей. В августе 1382*года Тохтамыш, победив Мамая и став великим ханом, пошел на Москву. Великий князь спешно покинул город и уехал в Кострому. По мнению некоторых историков — собирать войско для отпора ордынцам. По мнению большинства других — просто сбежал, вполне обоснованно опасаясь жестокой расправы за неуплату налогов и за Куликово побоище.

Вслед за ним из Москвы убежали его супруга Евдокия и митрополит Киприан, а также бояре. Татары появились у городских стен 23 августа, на следующий день они начали осаду кремля. Москвичи, которых возглавил литвинский князь Остей, один из внуков

Альгерда, успешно отбивались. Им помогали каменные стены и огнестрельные орудия — «тюфяки».26 Тюфяк, заряжавшийся картечью, был удобен именно для стрельбы с крепостных стен.

Не сумев взять крепость штурмом, татары пошли на хитрость. Их союзники, нижегородские князья Василий и Семен Дмитриевичи — свояки великого князя Дмитрия — поклялись москвичам, что хан не причинит им вреда, если они откроют ворота. Но когда из кремля вышла процессия именитых горожан и священников с крестами и дарами, татары немедленно убили князя Остея. Затем они стали безжалостно рубить духовенство. Потом ворвались в кремль, убили либо взяли в плен всех находившихся там москвичей, разграбили церкви, захватили княжескую казну, имущество жителей. Они также сожгли множество книг, свезенных со всех сторон и сложенных в храмах.

По пути домой Тохтамыш точно также обошелся с Переяславлем и Коломной.

Когда великий князь Дмитрий вернулся в свою столицу, он увидел огромное пепелище, заваленное горами трупов. Летопись свидетельствует: «город взят и огнем пожжен, церкви разорены, а людей множество безчисленно лежащих». Князь велел платить могильщикам по одному рублю за погребение 80 мертвецов. Однако разные летописи приводят различные суммы выплат. Соответственно, колеблется оценка числа погибших. Средняя цифра — 18 тысяч человек!