Олег Платонов - Николай II в секретной переписке
M-me Зизи пила вчера у нас чай, а сегодня уехала к себе в имение на все лето. Со мной только что простился Николаев (бывший крымец), — он возвращается в свой 4 X. уланский (близ Зегевольда). Он очень был счастлив, что был принят тобой в Евпатории.
Я думаю, что ты еще не начал читать “The Wall of partition”, я сейчас ничего не читаю, только работаю. Ангел мой, душой и сердцем — нераздельно с тобой. Бог да благословит и защитит тебя, и да дарует Он тебе успех! Осыпаю тебя нежными ласками и горячими поцелуями.
Навеки, муженек мой, милый Голубой Мальчик, твоя старая
Женушка.
Ц. ставка. 30 мая 1916 г.
Моя любимая!
Нежно благодарю тебя за твое милое письмо. У нас тоже была страшная жара последние дни, но вчера, после сильного дождя и настоящей бури, температура, к счастью, упала до 13 градусов, и теперь снова легче дышится. Кажется странным, что даже я страдаю от жары; в наших комнатах была страшная духота, 19 градусов в спальной! Поэтому спал довольно плохо. Сегодня утром лил страшный дождь, и в такой-то дождь у нас был длиннейший молебен перед нашим домом, при войсках и огромном стечении народа. Затем все подходили и прикладывались к иконе. Сегодня днем ее отвозят на фронт, откуда ее привезут обратно недели через две. Наши головы и шеи порядочно намокли, к восторгу Бэби. Приложившись к иконе, я пошел на доклад, а он еще долгое время стоял у подъезда и наблюдал толпу! В 12 ч. 30 м. все кончилось — народ и солдаты начали собираться еще в 10.30 м. Ночная буря сильно повредила телеграфные проволоки, оттого и были получены неполные известия с Юго-Западного фронта, но поступившие весьма удовлетворительны. До сих пор мы взяли в плен больше 1600 офицеров и 106000 солдат. В общем, наши потери невелики, но, конечно, не во всех армиях одинаковы. Я рад, что ты видела Н.П., очень желал бы их навестить, но теперь это совершенно невозможно!
Новые полки формируются теперь для отправки во Францию и в Салоники.
Моя нежная голубка, о, как мне хочется угнездиться возле тебя и прижаться к тебе крепко, крепко!
Да благословит Бог тебя и девочек! Нежно и много, много раз целую тебя. Навеки твой
Ники.
Ц.С. 31 мая 1916 г.
Мой любимый!
От всего сердца благодарю тебя за твое милое письмо и ласковые слова. Я тоже жажду твоих ласк и любви!
Действительно, приходят прекрасные вести. Идиотский Петр.[870] даже не умеет достаточно оценить их. Бог да благословит тебя и наших дорогих героев! Я очень рада, что отправили икону, чтобы благословить ею всех. Молебен перед домом, должно быть, производил очень трогательное впечатление. Она[871] передаст войскам твой привет, а также молитвы, — они почувствуют близость к тебе. Дивный день, стало прохладнее, что является истинным благодеяньем после ужасающей жары. Поставила мои свечки, работала в лазарете и сейчас собираюсь покататься с 3 девочками, пока Татьяна ездит верхом. Понравился ли тебе поезд Пуришкевича?Пожалуйста, сообщи, был ли это № 1 или 2, так как в № 2 находится сестра моего крымца Седова, и он очень хотел бы знать, какой поезд ты посетил. У меня нет ничего интересного.
Когда приблизительно начнет наша гвардия наступать?
Сокровище мое, в молитвах, в мыслях постоянно с тобой. Я так по тебе скучаю! Сегодня уже 2 недели, какмы расстались с тобой в Курске! Как это было ужасно!
Благослови и защити тебя Господь! Осыпаю тебя нежными поцелуями, муженек мой любимый, и остаюсь вся
Твоя.
Ц. ставка. 31 мая 1916 г.
Моя душка-женушка!
Нежно благодарю тебя за твое дорогое письмо. Погода сейчас дивная после вчерашнего ливня. В комнатах опять стало совсем прохладно. Я сделал длинную прогулку в лесу и поле с Валей Д.[872], пока Бэби играл у шоссе. Затем мы отправились в кинематограф, где было очень интересно. Сегодня мы отправляемся на прогулку по реке после смотра на нашей станции некоторым проезжающим полкам.
В общем, наши успехи всюду удовлетворительны, за исключением одного места, как раз в середине наших обоих наступающих флангов. Австрийские войска и некоторые германские дивизии делают отчаянные усилия, чтобы прорваться в этом месте, но безрезультатно. Принимаются все необходимые меры для поддержки нашего корпуса и подводятся резервы. Здесь у нас, конечно, тяжелые потери, но что же делать! Но эти войска доблестно исполнили свой долг — они должны были привлечь внимание неприятеля и этим помочь своим соседям.
О твоих крымцах я ничего не слышал! Надеюсь, что Келлер отличится чемнибудь со своей кавалерией, может быть, ему удастся занять Черновцы. Тогда казаки и наша 1 Кубанская двинутся к этому городу.
Моя дорогая, я так по тебе тоскую! С нашего приезда я еще не прикасался к новой книге, которую хотелось бы прочесть: нет времени. Да благословит тебя Бог, моя возлюбленная женушка! Страстно целую тебя, а девочек нежно.
Навеки твой старый
Ники.
Ц.С.
1 июня 1916 г.
Сокровище мое, любимый мой!
Нежно благодарю тебя за твое милое письмо. Отрадно знать, что наши потери не столь уж велики в сравнении с тем, что нами выиграно во всех отношениях. Вполне понятно, что наислабейшим пунктом у нас является центр, но при старании и при условии, если подойдут новые подкрепления, все, с Божьей помощью, пойдет хорошо. Все вспоминают о тебе, когда торжествуют победу, — первой мыслью всех раненых было, как эта победа должна была обрадовать тебя. Это такая награда за твои глубокие стараданья, терпенье, выдержку и тяжкий труд!
Сегодня гораздо прохладнее, прошел небольшой дождь. Старшие девочки отправились в город, так как Ольга получает подношение, а затем они заедут к Татьяне. Младшие в своем лазарете, и я, как только закончу это письмо, заеду за ними, чтоб покататься вместе. Жду Аню. Она благополучно приехала в город.
Мы поработали в лазарете, а затем мы с Марией отправились на кладбище, так как там была семейная панихида по маленькой Соне — уже шесть месяцев прошло, как она умерла! Птицы так весело пели, солнце светило на могилу, покрытую незабудками, и это производило радостное, а не грустное впечатление. Кн. Палей былау меня вчера и принесла мне очень красивое платье из шифона. Она говорит, что Павел в очень приподнятом настроении, чувствует себя вполне хорошо, и что врачи совершенно спокойны за его здоровье.
У меня тоже не хватает времени для чтения, так как постоянно приходится бывать в лазарете, затем приемы, катанье, работа и писание писем. Поздравляю тебя с сестрой Ольгой. Вот уже 2 недели, как мы вернулись сюда и целых пять, как Аня отсюда уехала, — время прямо летит!
Завтра мне предстоит ехать на панихиду в город — годовщина Костиной[873] смерти!
Думаю о моем муженьке с великой тоской и глубочайшей любовью. Осыпаю тебя нежными поцелуями и прижимаю к сердцу. Благослови тебя Боже, ангел мой! Будь здоров — я всегда с тобой!
Навеки всецело твоя старая
Солнышко.
Ц. ставка. 1 июня 1916 г.
Моя родная душка-Солнышко!
Нежно благодарю тебя за твое дорогое письмо.
Сию минуту вошел ко мне Бенкендорф и принес мне письмо от Михень. Она сидит в Минске и прислала Эттера[874] с этим письмом и с положением об организации ее учреждений. Я направил Эттера к Алексееву, потому что дело это слишком серьезное, чтоб его можно было утвердить одним взмахом пера! Слава Богу, что она не явилась сама.
Я в последний раз, благодаря спешке, забыл упомянуть о нашем посещении поезда Пуришкевича. Это не санитарный поезд — в нем 3 вагона с библиотекой для офицеров и солдат и полевая аптека, очень хорошо оборудованная и рассчитанная для обслуживания трех армейских корпусов. Он с нами обедал и рассказал много интересных подробностей!
Удивительная энергия и замечательный организатор! В этом поезде совсем нет сестер, одни мужчины. Я осмотрел поезд, когда он стоял на нашей платформе, где я смотрел войска, отправляющиеся на юг.
Если гвардию двинут, то только для того, чтобы приблизить ее немного к фронту. Вся кавалерия уже двинулась на запад, чтоб заменить наступающий 7-й кавалерийский корпус. Погода все время меняется — сегодня холоднее и идет дождь.
Моя родная девочка, я так по тебе тоскую — ведь уже больше двух недель, как мы расстались! Храни вас Господь! Целую нежно тебя и девочек. Мысленно прижимаюсь к твоей груди и чувствую себя уютно в твоих объятиях!
Навеки, любимая, твой
Ники.
Ц.С. 2 июня 1916 г.
Сокровище мое!
Шлю тебе нежный поцелуй и спасибо за твое милое письмо. Как я люблю беседовать с тобой! Чтение твоих строк, полных любви, согревает меня, и я стараюсь себе представить, будто слышу, как ты говоришь все эти дорогие слова твоей одинокой женушке.
