Говард Зинн - Народная история США: с 1492 года до наших дней
В июне 1964 г. высшее американское военное руководство и представители госдепартамента, включая посла Генри Кэбота Лоджа-младшего, проводили совещание в Гонолулу. «Раск заявил, что общественное мнение в связи с нашей политикой в Юго-Восточной Азии серьезно расколото и что, следовательно, президент нуждается в заявлениях о поддержке». Нго Динь Дьема заменил генерал по имени Кхань. Историки Пентагона писали: «После своего возвращения в Сайгон 5 июня посол Лодж прямо из аэропорта направился на встречу с генералом Кханем… центральным в его беседе с Кханем был намек, что правительство Соединенных Штатов в ближайшем будущем подготовит общественное мнение в США к операциям против Северного Вьетнама». Двумя месяцами позже произошел инцидент в Тонкинском заливе.
Второго апреля 1965 г. в памятной записке директора ЦРУ Джона Маккоуна предлагалось усилить бомбежки Северного Вьетнама, поскольку они все еще были «недостаточно жестокими», чтобы привести к изменению политики властей этой страны. «С другой стороны… мы можем ожидать роста давления в пользу прекращения бомбардировок… со стороны различных элементов американской общественности, прессы, ООН, мирового общественного мнения». США должны постараться нанести решающий удар прежде, чем это мнение сможет укрепиться, рассуждал Маккоун.
В памятной записке помощника министра обороны Джона Макноутона в начале 1966 г. предлагалось разрушить шлюзы и дамбы, чтобы вызвать массовый голод, поскольку «удары по населенным центрам» приведут лишь «к контрпродуктивной волне отвращения за рубежом и в стране». В мае 1967 г. пентагоновские историки писали: «Макноутон был также чрезвычайно озабочен размахом и накалом волнений среди общественности и недовольства войной… особенно среди молодежи, представителей непривилегированных классов, интеллигенции и женщин». Он беспокоился: «Не приведет ли решение о призыве 20 тыс. резервистов… к такой поляризации общественного мнения, что "голуби" в Соединенных Штатах выйдут из повиновения и начнутся массовые отказы идти на службу, или сражаться, или сотрудничать, или того хуже?» Макноутон предостерегал:
Возможно, существуют пределы, за которыми многие американцы и большая часть мира не позволят Соединенным Штатам действовать.
Образ величайшей в мире супердержавы, убивающей или наносящей серьезные ранения тысяче мирных людей еженедельно ради того, чтобы подчинить маленькую отсталую страну, причем сама эта цель вызывает ожесточенные споры, — отнюдь не является привлекательным.
Это может привести к очень серьезному перекосу в американском национальном сознании.
Такой «серьезный перекос», похоже, произошел к весне 1968 г., когда, в условиях неожиданного наступления НФОЮВ, начатого в праздник Тет, генерал У. Уэстморленд попросил президента Джонсона направить ему дополнительно к уже находившимся во Вьетнаме 525 тыс. солдат еще 200 тысяч. Джонсон обратился к небольшой группе «оперативников» в Пентагоне за советом в связи с этой просьбой. Они изучили ситуацию и пришли к выводу, что дополнительные 200 тыс. солдат приведут к полной американизации войны и не решат задачи укрепления власти южновьетнамского правительства, так как «руководство в Сайгоне не демонстрирует никакого желания — уже не говоря о способности — заручиться необходимыми лояльностью или поддержкой народа». Более того, говорилось в докладе, отправка войск будет означать мобилизацию резервов и увеличение военного бюджета. Будет больше жертв со стороны американцев, больше налогов. В итоге:
Это растущее разочарование, сопровождаемое, скорее всего, увеличением числа уклонений от призыва и волнений в городах, вызванных убеждением, будто мы игнорируем внутренние проблемы, связано с огромным риском провоцировать в стране беспрецедентный по масштабу кризис.
Под «волнениями в городах», вероятно, имелись в виду выступления черного населения, имевшие место в 1967 г. и свидетельствовавшие о взаимосвязи — осознаваемой чернокожими или нет — между войной за границей и бедностью в США.
«Документы Пентагона» со всей очевидность показывают, что на решение Джонсона весной 1968 г. отвергнуть просьбу Уэстморленда и — впервые за все время — снизить темпы эскалации войны, сократить масштабы бомбардировок и сесть за стол переговоров в значительной степени оказали влияние действия американцев, демонстрировавших свое неприятие войны.
Когда к власти пришел Никсон, он также постарался убедить общественность, что акции протеста не окажут на него влияния. Но президент почти пришел в ярость, когда один-единственный пацифист стал пикетировать Белый дом. Лихорадочные действия Никсона, направленные против инакомыслящих, — планирование ночных краж со взломом, запись разговоров, перлюстрация писем — свидетельствуют о том важном месте, которое антивоенное движение занимало в сознании национальных лидеров.
Показателем широкого распространения идей антивоенного движения среди американской общественности является тот факт, что присяжные все более неохотно выносили участникам этого движения обвинительные приговоры, а местные судьи изменили свое отношение к ним. В Вашингтоне к 1971 г. судьи стали отклонять обвинения участников демонстраций по таким делам, по которым двумя годами раньше они наверняка отправили бы их в тюрьму. Группы антивоенных активистов, вторгавшихся в помещения призывных пунктов: «Балтиморская четверка», «Кейтонсвиллская девятка», «Четырнадцать из Милуоки», «Бостонская пятерка» и др., — получили за подобные преступления более мягкие наказания.
В последнюю группу напавших на призывной пункт, «Двадцать восемь из Кэмдена», входили священники, монахини и светские лица. В августе 1971 г. они вторглись в помещение в Кэмдене (Нью-Джерси). Эти люди совершили, по существу, то же, что сделала четырьмя годами ранее «Балтиморская четверка», члены которой были осуждены, а Фил Берриган, входивший в «Кейтонсвиллскую девятку», получил 6 лет тюрьмы. Но присяжные оправдали подсудимых из Кэмдена по всем пунктам. Когда огласили вердикт, один из присяжных, 53-летний чернокожий водитель такси из Атлантик-Сити по имени Сэмюэл Брейтвейт, который прослужил в армии 11 лет, оставил для подсудимых письмо:
Вам, церковным лекарям, с вашим талантом, данным Богом, я говорю: «Хорошо сработано». Хорошо сработано для исцеления больных безответственных людей, людей, что были избраны народом управлять и руководить им. Тех людей, что обманули ожидания народа, сея смерть и разрушение в несчастной стране… Вы вышли внести свой вклад, тогда как ваши братья остались в башнях из слоновой кости, наблюдая за происходящим… и хочется верить, что когда-нибудь в недалеком будущем мир и гармония воцарятся среди людей всех наций.
Это произошло в мае 1973 г. Американские войска покидали Вьетнам. С. Л. Сульцбергер, корреспондент «Нью-Йорк таймс» (человек, близкий к правительству), писал: «США потерпели крупное поражение, и учебники по истории должны это признать… Мы проиграли эту войну в долине Миссисипи, а не в долине Меконга. Американские правительства, одно за другим, так и не смогли добиться необходимой массовой поддержки у себя в стране».
На самом деле Соединенные Штаты проиграли войну и в долине реки Меконг, и в долине реки Миссисипи. Это стало первым явным поражением глобальной американской империи, созданной после Второй мировой войны. Оно было обусловлено борьбой революционных крестьян за границей и беспрецедентным движением протеста на родине.
Еще 26 сентября 1969 г. президент Ричард Никсон, отмечая растущую антивоенную активность в стране, заявил, что «ни при каких обстоятельствах это не окажет воздействия на меня». Но девять лет спустя в своих мемуарах он признавал, что движение против войны заставило его отказаться от планов интенсификации боевых действий: «Хотя публично я продолжал игнорировать бушевавшие антивоенные дебаты… я знал, тем не менее, что после всех протестов и Моратория американское общественное мнение будет серьезно расколото любой эскалацией войны». Это — редкое для президента признание силы общественного протеста.
В долгосрочной перспективе, возможно, произошло нечто еще более важное. Бунт в США вышел за пределы проблемы войны во Вьетнаме.
19. Сюрпризы
В 1911 г. Хелен Келлер писала: «Мы голосуем? А что это означает?» Примерно тогда же Эмма Голдман сказала: «Наш современный фетиш — это всеобщее избирательное право». После 1920 г. женщины стали принимать участие в выборах наравне с мужчинами, но их подчиненное положение почти не изменилось.
Вскоре после того, как американки получили право голоса, степень их социального прогресса можно было пронаблюдать по появившейся в газетах по всей стране колонке советов Д. Дикс[221]. По ее мнению, женщина не должна была быть лишь домашней рабочей лошадью:
