История Византии. Том 3. 602-717 годы - Юлиан Андреевич Кулаковский
В гомилии Феодора Синкелла на чудесное спасение столицы от аварского нашествия в 626 году есть указание, что событие 617 года стояло в связи с переменой на троне аварских ханов. От старшего сына хана Баяна, основателя аварской державы, власть перешла к другому его сыну. По почину нового хана к нему было отправлено посольство. Его исправляли сановники высокого ранга: патриций Анастасий и квестор двора Козьма,[166] которые привезли ему богатые дары. Хан находился в ту пору не в Сирмии на Дунае, центре своей державы, а в имперских областях неподалеку от столицы. Прибыл ли хан в те места для сношений с императором, или же его орда была в такой близости от столицы вследствие грабительского похода, совершенного его умершим братом или им самим, это не поддается объяснению на основании имеющихся источников. Переговоры пришли к благополучному концу, мир был заключен, и договорный акт скреплен клятвами с обеих сторон, как то соблюдалось и прежде в сношениях с аварами.[167] Для упрочения добрых отношений решено было скрепить заключение мира личным свиданием императора с ханом и отпраздновать это событие играми в присутствии хана. Местом для свидания и игр была избрана Гераклея, где и должны были состояться игры 5 июня, в воскресенье. Император прибыл за три дня до того в Силимврию, последний город по сю сторону Долгой стены.[168] Императора сопровождали придворные чины, члены клира и синклита, а также и димы. Привезено было все богатое снаряжение для ристаний и других увеселений, обычных на играх. Предстоявшее роскошное зрелище привлекло в Гераклею множество народа из столицы.[169] В день, назначенный для ристаний, император собирался выступить из Силимврии. Хан со своей ордой находился по ту сторону Долгой стены. Местность эта холмиста и покрыта лесами. Когда хан получил известие о выступлении императора, он дал сигнал своей нагайкой, и по этому условленному знаку его всадники ринулись на стену и скоро показались на другой ее стороне. В Пасхальной Хронике дано и время этого события: 4-й час дня, т. е. ок. 10 часов утра. Сам хан остался со свитой по ту сторону стены. Ираклий понял злой умысел хана и спас свою жизнь бегством. Сбросив царское одеяние, он надел костюм простого селянина, подвязал свой венец к локтю и ускакал. Началось всеобщее бегство. Авары захватили все богатое снаряжение ристаний и множество пленных.
Вслед за императором, которому удалось избегнуть погони, конные отряды аваров понеслись к столице и к вечеру захватили Евдом, показались перед Золотыми воротами и стали грабить окрестности, что продолжалось, по всему вероятию, не один день. Во Влахернах была ограблена церковь Козьмы и Дамиана. Авары перешли мост на реке Варвиссе, впадающей в Золотой Рог, и разбойничали в Пере. В церкви Архангела Михаила, в предместье, носившем имя Промота, была унесена вся ценная утварь, и самый престол оказался изломанным. Так как во Влахернском храме Богоматери хранилась со времени императора Льва весьма почитаемая святыня — риза Богородицы, а Влахерны не были в ту пору окружены стеной, то какие-то военные люди, по чьему-то распоряжению, взломали ковчег, заключавший ризу, и доставили ее в храм св. Софии, где она и хранилась затем в течение некоторого времени и лишь 2 июля была возвращена во Влахерны в торжественной процессии.
Этим набегом ограничилась непосредственная опасность, и вскоре хан отступил от столицы, уводя с собой множество пленных и увозя богатую добычу. Никифор в своем рассказе дает огромную цифру пленных — 270 тысяч человек,[170] Георгий, монах, сокращает ее на 70 тысяч, а современник, Феодор Синкелл, не определяя цифры, говорит лишь о множестве попавших тогда в плен людей.[171]
День 5 июня был закреплен в святцах, как о том уже сказано; а вместе с ним и другой, 2 июля, в воспоминание о возвращении ризы Богородицы на прежнее ее место хранения во Влахернском храме.[172] Торжественное слово на это событие, составленное, по весьма вероятной догадке Васильевского, Феодором Синкеллом, дошло до нас. Исторические обстоятельства затемнены в нем богословской риторикой, что и было причиной неправильного его толкования.[173]
Наглый поступок аварского хана остался неотомщенным, и вслед затем Ираклию пришлось пережить страшный удар по империи, каким было завоевание Египта Шахрбаразом. Мера бедствий, выпавших на долю Ираклия, была преисполнена. А персы в сознании бессилия империи продолжали войну: Феофан сохранил под 620 годом заметку о захвате города Анкира в Галатии, являвшемся центром сообщений малоазиатского материка.[174] Но, очевидно, захват этого города имел такой же временный характер, как и занятие Халкидона Шахином в 615 году,[175] так как из позднейших событий не видно, чтобы этот важный центральный пункт сообщений в стране был в руках персов.
Перенесенное императором унижение не явилось препятствием для восстановления добрых отношений с ханом. В 620 году, по записи Феофана, к нему было снаряжено посольство, имевшее целью подновление мирного договора в обеспечение столицы от нашествия.
Мир был заключен, и послы вернулись в столицу.[176] Это было делом необходимости ввиду решения Ираклия начать войну с Персией.
ПЕРВАЯ КАМПАНИЯ ИРАКЛИЯ ПРОТИВ ПЕРСОВ
ПРИГОТОВЛЕНИЕ ИРАКЛИЯ К ПОХОДУ. ПЕРЕЕЗД В ПИЛЫ. ПОДГОТОВКА АРМИИ. ВСТРЕЧА С ПЕРСАМИ. ОТЪЕЗД В СТОЛИЦУ. ВОЗВРАЩЕНИЕ К АРМИИ. ВТОРЖЕНИЕ В АТРОПАТЕНУ. ОТСТУПЛЕНИЕ В АЛБАНИЮ. ХАРАКТЕР ВОЙНЫ В ТЕЧЕНИЕ 624 ГОДА. ВЫТЕСНЕНИЕ ИРАКЛИЯ В МАЛУЮ АЗИЮ
Для организации войны нужны были прежде всего деньги.[177] Утрата богатых культурных областей и расстройство торговых сношений с востоком легли тяжким бременем на государственный бюджет, и уже в 615 году вес серебряной монеты был понижен наполовину и соответственно этому уменьшены все оклады служащих. Потеря житницы Константинополя вызвала страшный кризис и полное оскудение казны. Денег не было и негде было их добыть. Патриотизм
