Династия Тан. Расцвет китайского средневековья - Вэй Ма
Ли Чэнци был лишен честолюбия и склонности к правлению. Эти качества и помогли ему принять правильное решение. Видя, что отец затрудняется с выбором преемника, Ли Чэнци сказал ему: «Если бы государство пребывало в безопасности, то, в первую очередь, следовало бы отдать предпочтение старшему сыну императрицы. Но когда государство в опасности, в первую очередь следует обращать внимание на достижения и способности. Если вы не последуете этому принципу, то население империи будет разочаровано. Я скорее умру, чем соглашусь быть поставленным выше князя Пин [этот титул на тот момент носил Ли Лунцзи]». Император Жуй-цзун колебался, Ли Чэнци настаивал, и наконец император поддался уговорам и назначил наследником Ли Лунцзи.
А что же делала гунчжу Тайпин? Неужели она предоставила брату возможность самостоятельно принять столь важное решение? Логика подсказывает, что умная женщина, претендующая на единоличную власть, будет заинтересована в более слабом конкуренте, – Тайпин было бы выгоднее поддержать кандидатуру Ли Чэнци. Однако то решение, которое сразу же приходит на ум, не всегда оказывается верным. Ли Лунцзи был на несколько лет моложе старшего брата, и это обстоятельство позволяло надеяться на то, что им будет легче манипулировать. Также можно предположить, что Тайпин намеренно склоняла брата к «неправильному» выбору наследника престола, для того чтобы позже переиграть это в свою пользу.
У Ли Лунцзи был еще один старший брат – Ли Чэньи, второй сын императора Жуй-цзуна, но он не рассматривался в качестве кандидата в преемники и не претендовал на престол. Были еще и два младших брата – Ли Фань и Ли Е. Надо признать, что императору Сюань-цзуну повезло с братьями – никто из них не пытался конкурировать с ним за престол и не плел против него интриги. Сюань-цзун, в свою очередь, всячески демонстрировал братьям свое расположение и любил проводить свободное от дел время в их обществе. Однако же сановники, составлявшие ближайшее окружение императора, из соображений безопасности начали настойчиво просить его удалить своих братьев из столицы, ведь брат правителя традиционно рассматривался как потенциальный заговорщик. К счастью, ни одна из китайских династий не дошла до той крайности, которая получила распространение в Османской империи, где новый султан сразу же избавлялся от всех братьев от мала до велика. Но было принято держать братьев императора подальше от столицы, в наместниках областей – эта должность была почетной и соответствовала высокому положению сына и брата императора, но в то же время влияние наместника-префекта ограничивалось подведомственной ему территорией, не более того.
Сюань-цзун прожил семьдесят шесть лет – не такой уж и большой срок, особенно по старинным меркам, но «долгожителем» его называют из-за продолжительности правления, растянувшегося на сорок четыре года. Никто из танских императоров не пробыл столько на престоле. Правление Сюань-цзуна стало завершением «золотого века» династии Тан – дальше дела будут идти всё хуже и хуже. Но пока еще нет повода для печали, ведь государством правит умный и энергичный император, которому пока еще нет и тридцати. В весьма сложной обстановке он сумел заполучить власть и сумел удержать ее в руках во время мятежа, поднятого его теткой. Он полон сил и благих намерений… Государство просто обречено на процветание при столь совершенном правителе!
Начало правления Сюань-цзуна прошло под девизом «Сянь-тянь» («Прежденебесное»)[98], с 713 по 741 год он правил под девизом «Кай-юань» («Основывать государство»), а завершение правления имело девиз «Тянь-бао» («Небесный дар»). Смена девиза, произошедшая в 713 году, говорила: «Порядок в государстве восстановлен, теперь следует укреплять его». Девиз «Тянь-бао», принятый в 742 году подводил итог, свидетельствуя о том, что все намеченные цели достигнуты (на самом деле это было не так, но обо всем будет сказано в свое время).
Вскоре после прихода к власти Сюань-цзун сократил число высших сановников, которые сильно «расплодились» при У Цзетянь и обоих ее сыновьях. Также были проведены сокращения на более низких уровнях, причем в первую очередь избавлялись от неправедных и жестоких чиновников. Надо сказать, что подобные чистки не обеспечивали желаемого результата надолго. Во-первых, чиновников подстерегало много соблазнов – устоишь перед одним, перед другим, а третьему поддашься. Во-вторых, отсутствовал постоянный контроль за деятельностью чиновников. Да, существовал Юшитай[99] (Цензорат), занимавшийся надзором за чиновниками и судьями, но один юйши-дафу[100] и два чжунчэна[101] не могли держать в поле зрения всю огромную империю. Обычно цензоры реагировали на жалобы, а жалобы обычно подавались тогда, когда ситуация накалялась до предела, поскольку жалобщики несли строгую ответственность за свои обвинения. Если у обвиняемого получалось оправдаться, то причитавшееся ему наказание падало на голову обвинителя – при таких порядках десять раз подумаешь, прежде чем станешь добиваться справедливости.
Кстати говоря, император Сюань-цзун ликвидировал тайную службу, в свое время учрежденную У Цзетянь для надзора за подданными. И правильно сделал, поскольку пользы от этой службы не было никакой – ее представители терроризировали население, извлекая из страха всяческие выгоды для себя. Другой «оздоровительной» мерой стала конфискация земель и имущества буддистских монастырей, которые при императрице У основывались повсюду и представляли собой влиятельную политическую силу. Заодно Сюань-цзун боролся и с даосскими монастырями. Он придерживался принципа: «Зачем кормить тигра, если в руках копье?» и предпочитал ослаблять духовенство, вместо того чтобы заигрывать с ним.
С сановниками, достигшими высоких постов в правление императрицы У Цзетянь, поступили не очень-то справедливо – их обвинили в том, что они не препятствовали императрице чинить беззакония. Но кто мог противостоять этой властной женщине, привыкшей карать любое ослушание или возражение смертью? Подобное удавалось лишь немногим и недолго. Тем не менее «преступное бездействие» было очень удобным поводом для отстранения от должности и потому использовалось не раз. Нужно понимать специфику китайского правления, основанного на конфуцианских принципах: правитель должен обосновывать любое свое решение, особенно если оно носит репрессивный характер. Нельзя просто топнуть ногой и сказать: «Мне не нравится Вэй Цзяо, и потому я больше не хочу его видеть!» Непременно нужна причина. Даже У Цзетянь всегда имела причины для своих действий, пусть и притянутые за уши.
В 714 году был назначен наследник престола. Им стал трехлетний Ли Хэн (также известный как Ли Сышэн, Ли Цзюнь и Ли Шао). У жены Сюань-цзуна, императрицы Ван, не было сыновей, а Ли Хэна родила императору его любимая наложница по фамилии Чжао. Не надо удивляться тому, что преемник был избран в трехлетнем возрасте, когда еще рано было судить о его способностях. В конце концов, император всегда имеет возможность заменить одного кандидата в преемники другим, но для стабильности в государстве наличие официально назначенного наследника имеет важное значение. Впрочем, к моменту назначения наследника престола все внутренние опасности, грозившие императорской власти, были устранены. Сюань-цзун показал себя решительным правителем, привыкшим доводить начатое дело до конца. А Ли Хэн впоследствии стал приемным сыном императрицы Ван, упрочив тем самым свои позиции.
С внешними опасностями дело обстояло несколько иначе – не всё складывалось так гладко, как хотелось бы. С севера в пределы империи регулярно вторгались кидани и татабы (первые были монгольским племенем, а о происхождении татабов историки спорят и поныне). В 712 году Сюань-цзун отправил против татабов стадвадцатитысячную армию, которая была полностью разбита. Ради укрепления обороны окраин Сюань-цзун ввел должность цзедуши (военного губернатора), которому подчинялось несколько префектур. От прежних наместников цзедуши отличались более широкими полномочиями и гораздо большей подчиненной территорией. Задумка была неплохой – зачем заботиться о безопасности рубежей издалека, из столицы, если можно поставить на месте деятельного военачальника? Но у любой одежды, как известно, есть изнанка. Практически неограниченные полномочия на большой подконтрольной территории располагали к сепаратизму, и со временем эта проблема обострялась всё сильнее и сильнее. Предводитель крупнейшего восстания танской эпохи, военачальник согдийского[102] происхождения Ань Лушань, изгнавший из Чанъаня императора Сюань-цзуна, был цзедуши, контролировавшим три приграничные провинции.
