Валуа. История французских королей - Лепенан Александра

Этим воспользовались враждующие принцы крови, и ухудшение состояния короля Карла Безумного было им только на руку.

Потом начались «отношения» Изабеллы с младшим братом тяжелобольного мужа, и она стала его союзницей. А герцог Орлеанский не мог пренебрегать той, что должна была обеспечивать законность власти во время регулярных «отсутствий» короля.

Когда Людовика Орлеанского убили, Изабелла не знала, что делать. Она велела увезти себя в Сен-Поль, где находился король. Как говорится – ради большей безопасности. Но очень скоро она поняла, что герцог Бургундский очень силен, и лучше будет договориться с тем, кого она еще вчера ненавидела.

В начале 1409 года состоялись встречи представителей королевы с послами герцога Бургундского, и последовали обещания забыть прошлое и жить в мире и согласии. А в конце марта Изабелла Баварская подписала личное соглашение с герцогом Бургундским. Королева добилась от него признания своих прав и согласилась на предложенную им программу денежных реформ. По сути, глава бургиньонов прибрал страну к своим рукам.

Это нравилось не всем. Но Изабелла без устали трудилась над тем, чтобы шпаги и кинжалы оставались в ножнах. Тщетно.

Когда Жан (Иоанн) Бесстрашный в свое время вступил в Париж (23 октября 1411 года), горожане с восторгом встречали его как освободителя. Но вскоре там началось восстание: мятежники ворвались в резиденцию королевы и объявили об аресте ее брата Людовика Баварского.

Королева попыталась договориться, но ей пришлось уступить. Ее брат, его родня и придворные дамы были арестованы. Париж начал скатываться в анархию.

Очень скоро восстание закончилось, потому что оно парижанам просто надоело. Ветер снова переменился, и теперь Судьба повернулась к бургиньонам спиной. А Изабелла Баварская заключила соглашение с арманьяками, то есть она вновь сменила лагерь. Более того, она выставила герцога Бургундского врагом престола и этим дала законный повод начать против него военную кампанию.

После жестокого поражения при Азенкуре, когда английские стрелы поразили столько же бургиньонов, сколько и арманьяков, королевство столкнулось с очередным испытанием. Приступы безумия поражали короля все чаще, а его племянника Карла Орлеанского, попавшего в плен в Азенкуре, увезли в Англию, и там он на протяжении 25 лет изливал горечь своего изгнания в красивых балладах.

Казалось, Изабелла Баварская осталась в полном одиночестве, не имея никакой поддержки. Она боялась как арманьяков, так и бургиньонов. Жан (Иоанн) Бесстрашный замыслил было переворот, но в итоге от этой затеи пострадали и он сам, и его сторонники. Махинацию раскрыли на Пасху в 1416 году, заговорщиков, которых обвинили в том, что они замышляли убийство Изабеллы Баварской, вовремя разоблачили и арестовали. Но все равно королева ощущала себя в безопасности, лишь находясь в Луврской крепости или в Венсеннском замке.

На самом деле, она мечтала создать своего рода «третью партию», которая сглаживала бы крайности и служила интересам ее сыновей. Но двое ее сыновей только что умерли: Людовик – 18 декабря 1415 года, а Жан – 4 апреля 1417 года. Последний мальчик (будущий Карл VII), которому было тогда четырнадцать лет, получил после этого титул дофина. А в 1413 году он был помолвлен с Марией Анжуйской, укрепив тем самым связи с лагерем арманьяков. Чтобы оградить подростка от опасностей, угрожавших ему в Париже, его вывезли в Анжу, и мальчик почти четыре года прожил у будущих тестя и тещи. А создание государства, на которое так надеялась Изабелла Баварская, отодвинулось еще дальше.

Тем временем на страну обрушился «арманьякский кулак», и он был слишком тяжелый, чтобы не разбудить сторонников герцога Бургундского. Но при этом он был и слишком бесстыдным в отношении королевы, чтобы не заставить ее искать союза с давним врагом – Жаном (Иоанном) Бесстрашным.

Историк Жан-Франсуа Солнон по этому поводу пишет:

«В который раз карты Изабеллы оказались биты, и, понимая, что ее жизнь находится под угрозой, она уехала из Парижа. Чтобы не потерять богатства, она была вынуждена сменить лагерь»[55].

Королеве требовалась поддержка, а герцог Бургундский, благодаря ей, придавал видимость законности своим действиям. С помощью герцога Изабелла сбежала из Тура 2 ноября 1417 года и скрылась за стенами Шартра, обратившись оттуда ко всем законопослушным жителям французских городов с воззванием. Она объявила об отмене всех налогов, за исключением пошлины на соль, и к ней тут же начали стремительно стекаться сторонники. А Изабелла через Осер переместилась в Труа, где собрала «альтернативное» правительство с Советом министров и верховным судом, целиком и полностью состоявшее из бургиньонов.

Реакция арманьяков не заставила себя ждать. 6 ноября Карл VI Безумный подписал указ, который аннулировал передачу власти собственной жене и наделял ею дофина Карла.

Как видим, брак, и без того потрепанный бесконечной болезнью короля и беспокойной общественной жизнью, совершенно распался. Отныне волей короля, покорно выполнявшего все просьбы новой власти, юный Карл был объявлен регентом и главой Совета в случае недееспособности отца. Но на самом деле подросток стал лишь инструментом в руках Бернара д'Арманьяка, получившего 30 декабря 1415 года штагу коннетабля Франции. Он стал верховным капитаном всех крепостей королевства, и ему было поручено управление финансами. Бернар д'Арманьяк превратился в фактического правителя государства, которого, казалось бы, уже и не существовало.

Со своей стороны, англичане неуклонно захватывали Нормандию: один за другим крупные города сдавались Генриху V, уже готовившемуся взять Руан. Королевское правительство было вынуждено противостоять этому вторжению, а также сопротивляться военным действиям бургиньонов вокруг Парижа. И тут последним улыбнулась удача: в мае 1418 года сторонники герцога Бургундского взяли столицу, убили коннетабля Бернара д'Арманьяка и заставили дофина Карла бежать до самого Буржа.

Герцога Бургундского сопровождала бежавшая из Тура королева Изабелла Баварская. Началась расправа над арманьяками. В один день было убито около 4 тысяч человек. Через несколько дней озверевшая толпа набросилась на тюрьмы, где содержались уцелевшие арманьяки, и добила еще 1600 пленников.

Власть в очередной раз перешла к другому лагерю.

Теперь Изабелле оставалось только договориться с сыном-дофином. А тот в это время обзавелся в Бурже своим правительством и парламентом, ему совершенно не хотелось быть игрушкой в чужих руках – тем более в руках герцога Бургундского.

Изабелла металась: или найти способ помириться с сыном, или заключить договор с англичанами.

30 мая 1419 года в сопровождении мужа и герцога Бургундского она встретилась с английским королем Генрихом V, и тот потребовал для себя Нормандию и Аквитанию.

Четырехчасовая беседа с ним окончилась ничем.

Встречу Карла-младшего и Жана (Иоанна) Бесстрашного запланировали на 8 июля. Изабелла Баварская на ней тоже присутствовала. И снова неудача – несмотря на то что переговоры шли много часов.

А потом последовало убийство в Монтро – запоздалая месть за смерть Людовика Орлеанского.

Герцог Бургундский попал в заранее подготовленную западню: стоило ему преклонить колено перед дофином, как один из людей Карла ударил его мечом, отрубив левую руку, которой несчастный инстинктивно попытался закрыться от удара, а затем ему разрубили череп до самого подбородка.

Это повергло Изабеллу в полное замешательство. Ее можно понять: король совсем больной, дофин совершил преступление, сын герцога Бургундского явно горит желанием отомстить за отца, а англичане топчут французскую землю…

И английский король за союз теперь стал требовать уже не просто кусок королевства, а саму корону Франции.

Каждый пытался договориться. Наверное, кто-то размышлял: будет ли Филипп Добрый виновен в оскорблении короля, и совершит ли он «ошибку», если заключит союз с врагом королевства Генрихом V. Но реалистичнее было объяснить, если Генрих V «силой оружия» требует корону Франции, то «все погибло, и надо смириться». Вместо того чтобы смотреть, как победивший английский король будет расправляться с Карлом VI, лучше переговорить с заморскими гостями о союзничестве. Все остальные решения представлялись тупиковыми.

ЖАН-ФРАНСУА СОЛНОН, французский историк